Проект "Психея"
Шрифт:
– Пожалуйста, сядьте.
– Я не могу так. Он там совсем один. Они же убьют его. А вы…, - он замялся.
Директор вздохнул.
– Адам Петрович, сядьте и успокойтесь.
Дрожащие пальцы пригладили ткань брюк.
– Почему вы не отвечаете! Вы приказали дезинтегрировать Психеи?
– Нет, не приказал. Забот и без того хватает.
– Почему вы не смотрите на меня?
Директор заметил, что люди вокруг старательно отводят глаза. Он поднял взгляд на своего заместителя. Голос отвердел.
–
У начальника зелёного сектора глаза помутнели. Он покачал головой.
– Я вам не верю. Нет, вы хороший человек. Вы всё делаете правильно. Но есть же приказ. Форма…
Он запнулся и нахмурился.
– Есть приказ. Я помню.
Директор протянул руку и взял его за рукав.
– Вы…
Адам Петрович выдернул руку.
– Вы мне всё врёте! Выпустите меня.
«Надо было оставить хотя бы пару охранников» - подумал директор.
– Я не могу вас выпустить, вы это прекрасно знаете, - спокойно сказал он.
Адам Петрович отвернулся и побрёл в конец помещения. Директор вздохнул.
– Совсем скис, - сказал куратор и скривил губы.
– У него сын умер.
– А! – куратор покачал бритой головой. Неяркий свет маслянисто растёкся по лысине. – Не знал.
– Такова жизнь. Ради этого мы и стараемся, чтобы… - директор потёр ладонью лоб. – Как-то оно всё пошло не так. Вы же обещали!
Куратор пожал плечами.
– Всё было улажено. Не понимаю, что случилось.
Мимо них прошёл Адам Петрович и направился к выходу. Массивная стальная дверь была здесь единственным украшением.
– Это ещё что! Остановите его!
Адам Петрович вынул из кармана пропуск и готовился вставить его в прорезь замка. Перед ним выросла массивная тёмная фигура. Чаграй мягко отодвинул его от двери.
– Что это вы задумали, голубчик?
Адам Петрович молча, смотрел в его широкую грудь.
– Пропустите, - сказал он тихо.
– Извините, коллега, я вас понимаю, но выпустить не могу. Неизвестно, что за дверью. Пока Рюрик не объявится, никто отсюда не выйдет.
Подошла Инна Сергеевна. Мягко сказала.
– Давайте…
Адам Петрович смотрел на неё невидящими мутными глазами. Его рука скользнула в карман и вытащила крестовую отвёртку. Он с силой вонзил её в мягкий женский живот.
В первое мгновение никто не понял, что произошло. Чаграй стоял за спиной блондинки и даже не успел её подхватить, когда она свернулась калачиком на полу. Прижимала руки к животу, а на бежевом полу густо закраснела кровь.
Чаграй растерянно посмотрел на Адама Петровича, на Инну Сергеевну.
– Это что?
Кто-то из женщин взвизгнул. Из этой стороны ангара прошла волна ропота к дальней стороне, где люди не знали что произошло.
Чаграй упал на колени.
– Нюся, Нюся!
Адам Петрович положил отвёртку в карман. Сунул в прорезь карточку и в двери замигали вопросительные красные огоньки подтверждения кода.
– Ты, козлина, совсем озверел! – крикнул куратор и подскочил к начальнику зелёного сектора. Тот повернулся и попытался неуклюже пырнуть лысого отвёрткой, но тот в драках понимал больше учёного. Он выкрутил руку Адаму Петровичу и вынул из пальцев отвёртку. Оттолкнул его от себя. – Будешь знать!
Адам Петрович так же механически распахнул халат и вынул из-за пояса брюк молоток с чёрной прорезиненной ручкой. Он коротко размахнулся.
– Чёрт! – сказал куратор, пытаясь закрыться рукой, но стальное навершие уже ударило его в лоб. Куратор пошатнулся, но тут же получил ещё несколько ударов по голове. Сталь с хрустом дробила кости. Лысый схватился за голову и покачнулся. Медленно завалился на бок.
Метрах в трёх от двери столпились учёные.
– Остановите же его! – крикнул директор, но никто не шевельнулся. Они пустыми жадными глазами смотрели на происходящее, но не трогались с места.
Адам Петрович набрал код подтверждения. Опустил руку, и молоток выскользнул из его руки, гулко стукнул по полу. Дверь как в сейфе, открывается наружу, но убийца не стал дожидаться и выскользнул в проём, ещё до того как дверь открылась полностью.
Директор стоял, хмуря брови.
– Дверь закройте.
Два человека бросились выполнять приказ. Медики столпились вокруг раненых. Одна из них подошла к директору. Он сжал губы. Она вздохнула.
– Куратор безнадёжен. А Инна Сергеевна... если сразу в операционную.
– Ясно.
Чаграй поднял женщину на руки. Она стонала ему в грудь, её пальцы ослабели, и с кончиков капала кровь. Белокурые волосы рассыпались по широким плечам Доктора.
– Откройте дверь! – сказал он.
Лев Антонович обернулся к директору. Тот вздохнул.
– Откройте уж.
«Нам только ещё одной бойни не хватает» - подумал он.
– Я с вами, - сказала Фазиля.
Когда дверь закрылась второй раз, директор сказал в микрофон.
– Рюрик, приём! Уничтожь все образцы Психеи и всех кто вышел за дверь. Нельзя, чтобы они попали в руки чистюлям.
В микрофоне затрещал далёкий голос.
– Понял. Убрать всех.
Брат Марк прижал руку к боку и посмотрел на кровь. Она липко поцеловала кожу и осталась на ней густеющим цветом. Бородач попытался встать, но охнул и прикрыл глаза. Разница почти незаметна. Дым столь силён, что слепил даже очки ночного видения. Где-то в соседнем помещении брызгалась противопожарная система. Где-то в темноте кто-то стонал и захрипел последний раз. Брат Марк облегчённо вздохнул. Стоны действовали на нервы.
– Прости, Господи, - прошептал он. – Я…