Проект Re: Четвертый том
Шрифт:
— Это тоже входит в мой план.
— А в твой план входит, что когда выясниться, что тут погибли слуги рода Танэгасима, которые являются членами дома Мори, то и у рода Мори могут возникнуть проблемы?
— Никаких проблем не будет. Ведь нет никаких доказательств связи рода Мори и действий слуг рода Танэгасимы.
— Но род Мори является главным родом в доме Мори, отсюда все проблемы и перекинуться на нас.
— Какие проблемы? — остановился я, посмотрев на неё. — В этом инциденте из жертв будут только слуги рода Танэгасима. Ну и завод, что и так уже несколько лет не эксплуатируется. Как ты думаешь, будет ли Тошиэко в
— А если кто-то попытается докопаться до правды? Там ведь легко сопоставить ту бойню в многоэтажки и предстоящий взрыв.
— Нет. Не легко, — и начав объяснять, я поднял три пальца: — Во-первых, я договорился с владельцем здания на выгодных ему условиях, поэтому он, мягко говоря, совсем не в обиде, — я загнул первый палец; во-вторых, даже если решит почему-то нарушить договор и обнародовать записи с камер, или просто передать их полиции, то у него ничего не выйдет — пока мы ехали в машине я удалил все записи с ноутбука, — я загнул второй палец; ну и в-третьих, если нас захотят связать с квартирой, то у них ничего не выйдет.
— Почему?..
— Потому что квартира более не числится за тобой. Когда я начал исследовать полученную от тебя информацию, я стал продумывать этот план. И в итоге пришёл к выводу, что то, что квартира числится за тобой — это проблема, от которой нужно избавиться, чтобы не оставлять следов. Благо решение этого вопроса оказалось на удивление простым. Поскольку я пользовался твоим ноутбуком, то там было всё, чтобы подтвердить твою личность и выставить квартиру на продажу по цене, намного меньше рыночной, что я сразу же и сделал. Естественно, квартиру сразу же приобрели. Деньги были переведены на счёт, а все документы в онлайн формате переданы анониму, что покупал её благодаря криптовалюте. Таким образом, ты более не являешься владельцем той квартиры уже более восьми часов.
— Но почему?..
— Почему мы тогда в ней были, а настоящий владелец так и не явился? Потому что квартиру купил я.
— А деньги? Если ты купил ниже рыночной цены, то это будет заметно и очевидно, что что-то не так в этой сделке.
— Я не занижал цену до состояния, когда не вериться в адекватность сделки.
— А откуда тогда такие деньги?..
— Корэхико Яманоути.
— А он тут причём?
— У меня есть то, огласки чего он не хотел бы допустить всеми силами. Так что даже такие деньги за это — это не столь уж и большая сумма.
— Шантаж, получается, — поняла она.
Я кивнул.
— На какой он основе, я так понимаю, мне знать не положено?
Я вновь кивнул.
— Думаю, пока что хватит с объяснениями. Пойдём. Они уже совсем скоро будут тут.
— Хорошо.
Мы вновь начали идти по тёмному, совсем не имеющему освещение и давно заброшенному заводу.
Так мы прошли до лестнице, по которой начали подниматься всё выше и выше, пока не оказались на крыше, где на самом краю уже стоял Мацуда, тыча стволом револьвера в затылок сестре Тошиэко.
— И как план? — спросила Мияко и уточнила: — Это же мне
можно знать?— Разумеется, — подходя к Мацуде, ответил я. — Для начала...
Больше двухсот человек одновременно окружило со всех сторон старые и давно не работающий завод, отрезая все возможные способы отступления, как и приказал им поступить их глава рода, что стал таковым два дня назад.
Но даже учитывая это, ни у кого из них не возникало и мысли, чтобы не исполнять его приказ.
Отчасти — потому что нынешний глава и так стал бы таковым, когда прошлый глава ушёл бы на покой; но по большей же части потому, что каждый из слуг рода Танэгасима знал, кто виноват в смерти одного из наследников рода, а в последствии, и в ритуальном уходе из жизни всеми любимого прошлого главы рода, который был, на удивление, добр и приветлив даже к обычным слугам.
Так что сейчас каждый слуга рода был преисполнен желанием отомстить за своего главу и наследника, которые погибли из-за тех, кто сейчас спокойно стоял на крыше стоящего перед ними завода.
И пока все слуги были готовы в любой момент начать действовать, один из слуг достал рацию и связался со своим новым главой.
— Глава, мы их нашли — стоят на крыше заброшенного металлургического завода и удерживают Рико-саму, направив ей в затылок ствол револьвера. Мы их окружили. Машину, на которой они прибыли, охраняют десять человек. Готовы действовать. Что прикажете делать?
— Просто стоят на месте? — послышался вопрос молодого господина с другой стороны.
— Да.
— На контакт пытаются выйти и договориться?
— Нет.
— Значит, это ловушка, — догадался глава, понимая, что раз они не пытаются выторговать свои жизни в обмен на жизнь его сестры, то у них наверняка есть какой-то другой план.
— Что нам делать?
Несколько секунд с обратной стороны была тишина.
— Пускай половина бойцов идёт внутрь, а вторая остаётся снаружи. Даже если внутри есть ловушки, из-за которых проникнуть внутрь будет невозможно, то к вам хотя бы успеет подъехать ещё люди.
— Понял вас, — ответил слуга, понимая, что и сам будет в числе той, первой группы, которой придётся идти внутрь, возможно прямиком в смертельною ловушку.
Прекратив связь со своим главой, он вздохнул полной грудью и начал отдавать приказы.
Так, уже менее чем через пять минут, весь отряд был поделён на две группы, как и приказал их глава: первая группа подошла сразу с четырёх сторон к зданию, а вторая наоборот чуть отошла назад, чтобы охватывать больше пространства и исключить даже возможность побега тех, что всё ещё без подвижно стояли наверху, даже видя, что происходит снизу.
Учитывая это, ни у кого уже не оставалось сомнения, что внутри есть какая-то ловушка.
И хоть никого это не останавливало, но каждый всё равно про себя гадал, сможет ли он пережить эту ловушку и что именно это может быть, что эти трое так спокойны?
Эти вопросы невольно крайне навязчиво возникали в мыслях каждого, кого определили в первую группу.
Но стоило им услышать приказ их главного, как каждый постарался либо откинуть эти мысли куда-то в самую глубь своего сознания, либо же подумать о чём-то другом. О чём-то приятном.
Ведь, вполне вероятно, скоро они умрут, и лучше будет погибнуть с хорошими мыслями.