Проект «Замуж»
Шрифт:
Представляла, как они познакомились, как она отвечала «да» на свадьбе. Как Игорь делает ей предложение. Не какой-то далекой женщине, а вот этой Алене, из плоти и крови, предпочитающей отдыхать в жарких странах. Он же когда-то влюбился в нее. Ухаживал. Назначал свидания. Думал, нервничал, волновался. А в какой-то момент решил, что хочет прожить с ней всю жизнь – ведь только с таким настроем делают предложения. Подбирал слова, обдумывал, проговаривал их про себя. Она согласилась, Игорь радовался. Потом они подали заявление и вместе ждали этого дня. Планировали, мечтали…
Доведя себя таким образом
Клиенты жаловались, что Марина стала рассеянной, это дошло до начальницы, и она вызвала ее «на ковер».
Марина мямлила про хроническую усталость, глядя на распечатанную жалобу клиента, для которого она сделала ошибочные расчеты и тот был вынужден все переделывать, потерял время. Начальница выставила ей штраф и пригрозила уволить в следующий раз.
Игорь не звонил три дня. Если б взгляд мог прожигать монитор, то его имя на телефоне за это время уже несколько раз превратилось бы в пепел.
Позвонил утром. Голос был бодрый и очень довольный, извинился, что не выходил на связь – он брал выходные за свой счет и провел несколько дней у друзей на даче. Волшебно. Свежий воздух, шашлыки.
– Ну, а у тебя как?
– Плохо у меня, Игорек. Плохо.
– Приехать пожалеть?
– Это я и сама могу. Только этим и занимаюсь – жалею. Себя. Свое время. Свою жизнь. А еще твою жену, эту хорошую девочку.
– А при чем здесь она?
– При том. Ты тоже ее пожалей. Не звони мне больше.
Марина очень ждала, что он перезвонит, но экран телефона потух и молча чернел.
У нее началась мигрень. Она отпросилась с работы и полпути прошла пешком просто куда-то прямо. Позвонила Светке.
– Мне плохо. Я даже только что в церковь заходила, представляешь? Мимо шла. Думала, легче станет.
– Стало?
– Не знаю. Ничего не чувствую. Ты еще на работе?
– Да, до восьми сегодня. Хочешь встретиться?
– Не знаю.
– Мне приехать?
– Не знаю. Нет. Не надо.
– Иди пока домой, отдохни. Скоро станет легче. Я позвоню.
Она пролежала дома три дня. Легче не становилось. Могла только дойти до кухни, выпить чай, не всегда горячий, и ложилась снова.
Приехала мама, ей не понравился голос дочери по телефону. Посмотрела на лежащую Марину, потрогала лоб, потом направилась на кухню. Послышалось шуршание, звук воды, а затем запах куриного бульона – как в детстве. Мама принесла тарелку и поставила возле кровати.
– Не знаю, что там у тебя произошло, но на работу пора выходить. Начальству такое не понравится.
– Я договорилась.
– Ничего не знаю. Хватить валяться и киснуть. Вставай. Работа лечит. Отвлечешься.
– Тебя когда-нибудь работа лечила?
– Я никогда не позволяла себе прогуливать из-за личных драм.
– Какие драмы? Твоя история с папой, что ли?
– А что – нет? Или ты думаешь, двадцать пять лет прожить – это так просто? Что у меня не было поводов переживать и плакать? Мне все легко далось?
– Но внешне ты всегда была спокойна. Ну, почти всегда. Вида не подавала.
– Вот и ты не
подавай. Начинается все с вида, а потом и внутри утихнет.Раньше мама не разговаривала с ней как с женщиной, и они никогда не откровенничали. Может, поэтому вдруг захотелось ей все рассказать, услышать совет, поддержку.
– Мам, я влюбилась, а он женат.
Взгляд мамы стал ледяным.
– И?
Марина съежилась.
– Ничего.
– И слава богу.
– Почему?
– Потому, что для приличной женщины женатые – все равно что мертвые. Понимаешь? Это – нельзя! Никогда! Никак! Или у тебя с ним что-то было? Марина, если ты была любовницей женатого, я тебя ударю!
– Нет, мам. Конечно нет. Он ни о чем не догадывается.
– Я надеюсь. Побереги себя. Просто выбрось его из головы!
И с чего Марина решила, что от мамы можно ждать понимания?
Она болела долго. Это были не переживания, не страдания, а физическая боль, слабость и полная апатия. Все симптомы изнуряющего, затяжного заболевания. Когда силы уходят и голову окружает плотный туман. Мир существует где-то рядом, в замедленной съемке. Изредка она выныривала из своего аквариума, надеясь, что все позади, понимала, как надолго выпала из жизни, но тут же чувствовала новый обжигающий укол, скукоживалась от боли и снова пряталась на дне.
Конечно, со временем все прошло, но, когда именно и как это случилось, сказать сложно. Года два потребовалось, а может, и три. Медленно, по сантиметру, прилагая невероятные усилия, срываясь, Марина вытаскивала себя из той зависимости.
И жизнь постепенно возвращалась к ней.
Марина делала карьеру, самозабвенно и вполне успешно, как это было принято в ее окружении. Наступило время, когда должность «начальника» или «директора» считала чуть ли не нормой, естественной целью, а не поводом для удивления. Она много путешествовала, занималась саморазвитием, посещала курсы повышения квалификации, учила иностранные языки. Ходила в фитнес-клуб, на мастер-классы по живописи и керамике. Искала свое хобби, увлечение и – себя. Одним словом, как и полагалось, жила насыщенной жизнью современной молодой женщины.
Когда появился Олег, все, кажется, окончательно наладилось и наполнилось.
Но, увы…
Он ушел. Марина осталась с тем, с чем осталась – с гигабайтами фотографий из разных стран, керамическими поделками, парой незаконченных эскизов и одна.
Фактически вернулась туда, где уже когда-то вязла, но самое страшное в том, что еще чуть-чуть, и это состояние останется с ней навсегда. Чувство опустошения после долгого изнурительного пути, в финале которого ты вдруг понял, что шел не туда и не за тем. Сил на новый рывок уже почти нет, а внутри глухая душевная пустота.
Разве к этому она стремилась и шла? Нет. Надо срочно найти силы и заставить себя сделать еще одну попытку!
К счастью, разум Марины еще не сдался и требовал не опускать руки, а действовать. А привычка карьеристки справляться со сложностями и ползти вверх требовала активных действий.
Марина взяла листок бумаги и размашисто написала: «План действий. Как я буду создавать семью».
Что ж, есть чем заняться в ближайшее время.
План действий