Профессионал
Шрифт:
«Кольт-питон» под патрон 0,357 «магнум».
Револьвер. Тяжелый и исключительно очень точный. На дистанции 100 ярдов я добивался кучности в пределах 4 дюймов. Лучший револьвер из всех когда-либо созданных. Стреляет пулями весом 160 гран.
«Стивен-грант» под патрон 22-го калибра «хорнет». Для чуть более крупных грызунов. Отменная точность на дистанции 120—150 ярдов, затем траектория резко снижается. Переделана фирмой «Дж. Ригби и компания» из винтовки калибра 0,250 «для стрельбы по воронам».
«Паркер-хейл» калибра 0,243. Винтовка. Недорогая, но точная. Хорошая настильная траектория для грызунов вне зоны досягания «хорнета».
«Ригби»
«Дэниел фразер» калибра 0,303. Двустволка. Сделана на заказ. Очень точная.
«Ригби» под патрон 0,350 «магнум». Винтовка с затвором системы «маузер». Старенькая (1920-е годы). Очень надежная. Открытый прицел. На крупного зверя.
«Ригби H&H» под патрон 0,357 «магнум». Переделана из винтовки под патрон 0,350 «спешиэл» (вышедший из употребления калибр). Восхитительная штука – остановит практически все. Отдача – словно мул лягает. Оптический прицел «цейсс» 1,5– 6 x 40 мм.
Две «перде» калибра 0,410. Двустволки. Коллекционное оружие (начало века).
«Ригби» под патрон 0,470 «нитроэкспресс». Двустволка. Фантастическая вещь. Прекрасная работа (около 1930 г.). Очень ценная, в идеальном состоянии. Остановит кого угодно. Звук выстрела сравним с грохотом ядерного взрыва (пуля весом 500 гран вылетает с начальной скоростью 2150 футов в секунду).
Как ты мог заметить по приведенному выше списку, большинство моих ружей изготовлено фирмой «Джон Ригби и компания». На мой взгляд, больше ста лет эта фирма была лучшим производителем охотничьего оружия (таковой она остается и по сей день), хотя, если иметь в виду точность боя, а не общее качество работы, есть и другие хорошие производители.
Что касается армейского оружия, мой любимец – русский автомат АКМ (восхитительно простая конструкция, без излишеств, исключительно надежный, небольшой и удобный, легкие боеприпасы и так далее), а меньше всего я люблю все то, что было принято на вооружение британской армией, после того как она отказалась от винтовки «ли-энфилд» калибра 0,303 и ручного пулемета «брен», за исключением разве что снайперской винтовки L-42 и, с некоторыми оговорками, пулемета GPMG, хотя и то и другое работало бы гораздо лучше, если бы применялся модифицированный патрон калибра 0,303 без ранта, а не «винчестер» 0,308 (7,62 мм НАТО). Самозарядная винтовка FN FAL, пистолет-пулемет «стерлинг» и 9-миллиметровый пистолет «браунинг», отвратительные по конструктивному решению, постоянно отказывают, хотя бесшумная модификация «стерлинга» может кое на что сгодиться…
Патрик отстегнул от стойки «стивен-грант» 22-го калибра и, выдвинув ящик внизу, достал из коробки десять патронов «хорнет». Он взял в соответствующем шкафчике футляр из твердой пластмассы, после чего потратил почти час, набирая всякую мелочь из списка Дэвида. В последнюю очередь Патрик добрался до потрепанного коричневого чемодана с одеждой. Он нашел далеко не все снаряжение, перечисленное Мейсоном, но остальное можно купить в магазине. Положив ключи на место, Патрик вышел из дома, сел в свой микроавтобус «фольксваген» и как можно тише проехал по вымощенной щебнем дорожке Эйншем-парка.
Наступило четвертое марта. Как ни спешил Дэвид Мейсон сдать дела, он лишь к пяти вечера смог покинуть Уэйвелл. Формально он проводил семь часов в самовольной отлучке, поскольку его двухнедельный отпуск начинался только в полночь. Через пятнадцать минут Мейсон уже подъехал к контрольно-пропускному пункту «Браво», ведущему в «берлинский коридор», и нахмурился, увидев длинную вереницу машин, ожидающих проверки
документов. Вклинившись в очередь у самого поста, Мейсон протянул документы толстому пограничнику, опешившему от такой наглости. Тут же подошел дежурный сержант королевской военной полиции, и Мейсон передал ему еврочек на две тысячи немецких марок за то, что тот по предварительной договоренности оставил в регистрационном журнале строчку на 16.30 для зеленого «Порше-911», номерной знак британского военного контингента в Германии «EZ-242-B». Сержант занес в журнал данные о Мейсоне, его машине и страховом полисе. Жесткая система контроля гарантировала, что у водителя, миновавшего КПП «Браво» либо с этой, либо с той стороны, не останется неучтенного времени, чтобы свернуть с дороги для противозаконных действий, таких как тайная перевозка местных жителей на Запад.Правила также требовали неукоснительного соблюдения скоростного режима, устанавливая на прохождение стомильного участка минимальное время, а именно два часа. Мейсон проехал через «Браво» в половине шестого, а не в половине пятого, как указал в его пропуске сержант военной полиции. Следовательно, он мог пронестись по разбитому асфальту «берлинского коридора» на ста милях в час и все равно прибыть в положенное время – 18.30 – на КПП «Хельмштедт».
Там восточногерманские пограничники лишь бегло пролистали документы Мейсона, а английский сержант на КПП «Альфа» вообще едва взглянул на них. После чего Мейсон пустился в далекий путь по автобанам Ганновера и Дортмунда в Ахен, что на границе с Бельгией. Границу, которую никто не охранял, Мейсон пересек на скорости 135 миль в час.
Добравшись в 22.15 до Зеебрюгге, он успел на паром, отплывающий в 23.00. На борту парома Мейсон купил в магазине беспошлинной торговли двенадцать кассет 35-миллиметровой фотопленки «Кодак три-икс» и четыре кассеты «Илфорд FP-4», после чего проспал два часа.
Пройдя в половине пятого утра пограничный пункт в Дувре, Мейсон направился по шоссе А-2 и М-2 в Лондон, а оттуда по М-4 в аэропорт Хитроу, где его на долговременной стоянке уже ждал «фольксваген» Патрика Таннера.
Закрывшись в салоне микроавтобуса, друзья за зашторенными окнами выпили черного кофе из термоса, припасенного Патриком, после чего Мейсон закурил сигару и разложил на откидном столике винтовку 22-го калибра, а также все остальное снаряжение, которое привез Патрик. Затем Мейсон подробно объяснил другу, что именно нужно сделать в следующие два часа.
Боясь умереть от удушья, Патрик повернул ключ в замке зажигания, чтобы вытяжной вентилятор очистил салон от сигарного дыма и сделал разговор недоступным для чужих ушей. Диктор Би-би-си поздравил слушателей с добрым утром и сообщил о том, что тысячи людей погибли в румынском землетрясении.
Винтовка, объяснил Мейсон, была изготовлена в начале тридцатых годов фирмой «Стивен Грант и сын» с офисом в доме 67-а по Сент-Джеймс-стрит в Лондоне. Первоначально она выпускалась под патрон калибра 0,250, а впоследствии была переделана под патрон 22-го калибра «хорнет». Снаружи ствол восьмигранный, что придает оружию старинный вид и скрывает его эффективность. Затвор имеет боковой рычаг и открывается как у современных охотничьих ружей. Винтовка однозарядная, а не магазинная.
Разбирая ее, Мейсон снял деревянную накладку перед спусковой скобой, отвел до упора затвор и снял ствол.
Встроенная газовая плита имела две конфорки. Мейсон поместил над огнем двадцатичетырехдюймовый отрезок стального прута диаметром 1/8 дюйма, а другой рукой взял ствол винтовки. Патрик зажег черную свечу, держа ее так, чтобы расплавленный парафин капал в кастрюльку для варки яиц.
Смазав тщательно разжеванную жевательную резинку машинным маслом, Мейсон залепил дуло винтовки. Затем поставил нагретый ствол на пол вертикально мушкой вниз и засунул в него стальной прут так, чтобы тот полностью скрылся внутри. Мейсон легонько встряхнул ствол, и раздался довольно громкий стук. Тогда Патрик через трубку залил в ствол расплавленный парафин, заполнив им все пространство между прутом и внутренней поверхностью нарезного ствола. Когда парафин остыл, стержень оказался прочно закреплен внутри.