Профессия — психолог

И., 37 лет, пришел ко мне на прием в депрессивном состоянии, причину которого видел в том, что его жена решила от него уйти, так как он мало зарабатывает. Он просил помочь сохранить ему семью. Рассказал он при этом следующее. Он окончил школу, затемслужил в армии в воздушно-десантных войсках. После службы приобрел несколько строительных профессий (маляр, плиточник, каменщик), успешно работал, женился. Появились дети. Работал очень много. Наконец удалось приобрести квартиру, мечту его жизни. Дальше планировал растить детей и «просто жить». В последнее время заработки упали. В семье начался разлад. С горя он даже стал выпивать. На прием, привела его мать. Пройдя обучение в группе «Психологического айкидо», он успокоился, изменил свое отношение к бракоразводному процессу, на который дал согласие. При прохождении производственной практики успешно прочел несколько лекций школьникам по психологии общения. Сам «не ожидал от себя такой прыти». Поступил на психологический факультет одного из коммерческих гуманитарных вузов. Сейчас учится. Конечно, собирается стать психологом-тренером.

Среди тех, кто стал психологом только с моей помощью, были люди 23 профессий, которые сейчас успешно работают в школах, банках, на предприятиях, в службе занятости, силовых ведомствах. И работают не хуже, чем психологи, окончившие психологический факультет университета.

Количество таких примеров я мог бы и продолжить, но хочу рассказать о своем пути в психологию.

В 1955 г. я поступил в Ростовский медицинский институт по внушению моего отца, врача-терапевта, хотя наиболее успешно я занимался по математике, да и нравилась она мне больше всего. Ни о каких психологических службах мы тогда и не слыхали. В медицине отец сориентировал меня на хирургию, которая подходила мне «как корове седло»- Но это я стал понимать гораздо позже. В институте мне больше всего нравилась философия, но четыре года я посещал хирургический кружок и кое-чего даже добился. Хорошо помню, что каждый раз, когда мне нужно было идти в хирургию, приходилось себя заставлять. Встречаясь с одноклассниками, я с завистью слушал их разговоры об интегралах и дифференциалах. (Если бы тогда на моем пути встретился психолог!) После окончания института, к моему счастью, меня не приняли в аспирантуру на кафедру, где я возглавлял хирургический кружок, а призвали в армию на кадровую службу. Это я сейчас говорю «к счастью». Тогда я это воспринимал как трагедию. В армию я попал в войска, а не в госпиталь, и был врачом строительного батальона, а потом старшим врачом полка и ходил все время с понурым видом вроде ослика Иа из приключений Винни-Пуха. (Если бы тогда на моем пути встретился психолог!) Кстати, первым моим соседом по койке в общежитии был такой же, как и я, горемыка, — инженер, которого призвали в армию из гражданского института. Но он не ныл, быстро сориентировался в ситуации и стал космонавтом. Какой толк сейчас называть его имя! Сейчас я понимаю, сколько возможностей было у меня в армии, которые я не использовал из-за плохой психологической подготовки. В свободное от основной службы, т. е. ночное, время я шел в госпиталь добровольно дежурить в надежде на то, что представится случай прооперировать что-нибудь. И, как правило, что-то всегда было. Но ведь днем надо было идти на службу. Теперь-то я знаю, чем следует заниматься ночами! Думаю, что сослуживцы смотрели на меня как на идиота. Вряд ли одобрительно к этому относились и некоторые мои сверстницы. Чем должна была кончиться такая жизнь? Правильно! Болезнью. Началась у меня гипертоническая болезнь, а после того как я перенес несколько ее обострений с предынфарктными состояниями и нарушением мозгового кровообращения, как часто болеющий, я

был уволен из армии в возрасте 29 лет. Ни о какой хирургии уже речи не могло быть. Так болезнь спасла меня. Сейчас я своим пациентам говорю: «Болезнь — это благо. Это голос организма, который вначале слегка предупреждает о том, что неправильно живешь». Меня — в виде первых подъемов артериального давления. Но я к этому голосу не прислушался. Тогда в виде кризов он стал кричать: «Идиотина, что же ты делаешь!» и выбил меня из неблагоприятной ситуации.

Когда я понял, что хирургия для меня закрыта из-за болезни, мне стало безразлично, чем заниматься. И я решил пойти на легкую работу. Мои друзья-однокурсники, которые уже стали высококвалифицированными психиатрами, привели меня к заведующему кафедры психиатрии профессору М. П. Невскому, который мне предложил стать врачом-лаборантом клиники психиатрии вместо переезжающей на другое место жительства сотрудницы. Она же взялась меня и научить этому делу. Временно меня устроили на полставки врача-психиатра и дали для ведения нескольких больных. Через несколько дней я понял, где мое призвание. Профессор М. П. Невский пошел навстречу, предложив мне найти такого же парня на эту должность, что я и сделал.

Так я стал психиатром и одновременно начал заниматься медицинской психологией. Штатного психолога у нас не было, и все психологические эксперименты мы проводили сами. Но занятие психологией было для меня все-таки вспомогательным делом, хотя и очень мне нравилось. Я стал проводить эксперименты не только с больными, но и с приятелями и студентами. Я был в восторге. За каких-нибудь 1,5—2 часа человек становился ясен как на ладони — что он, кто он.

И не надо съедать с ним пуд соли. Это были простые методы. Их я вам и предложил в приложении. Но для начала это то, что нужно. Потом я овладел и более сложными методами. Может быть, если бы тогда была психологическая служба как таковая, я бы ушел в медицинские психологи. Тем более, что освоение психологии мне давалось легче, чем изучение психиатрии. Прошло время. Мне казалось, что я уже полностью определился как врач-психиатр, а психологическая диагностика станет для меня подсобным приемом. Года четыре прошло в такой эйфории. Меня признали как достаточно квалифицированного специалиста, да и я чувствовал себя таковым. Мне была запланирована научная работа, которую я успешно выполнял. Но при изучении и проникновении в суть проблемы у меня незаметно для себя самого сформировалась точка зрения, отличная, а в некоторых местах и прямо противоположная мнению моего начальника и научного руководителя. Ее я из-за незнания психологии общения высказывал таким образом, что возник конфликт, и из любимчика я превратился в нежелательную персону, проверка диссертации задерживалась. Настроение опять стало подавленным, конфликт — нудным, вялым и затяжным. Все это продолжалось шесть лет: с 1973 по 1979 г. Опять рецидивировала гипертония, и три месяца с нарушением мозгового кровообращения я пролежал в больнице, где стал подумывать об увольнении из клиники. В поисках места работы судьба свела меня с главным врачом областного врачебно-психологического диспансера недавно умершим Борисом Львовичем Утевским, который предложил мне поучаствовать в психологическом обеспечении спортсменов. В то время там уже была неплохо налажена диагностическая психологическая служба, я должен был внести практический компонент в виде некоторых психолого-психотерапевтических приемов. Это был поворотный момент в моей жизни. Для меня открылся новый мир. Психологи помогли мне сориентироваться в этом мире, познакомиться с московскими и ленинградскими коллегами, которые тогда работали вне университетских рамок и скорее преследовались, чем поддерживались официальной наукой; достать необходимую литературу. Это сейчас ее можно купить на каждом углу, тогда это были технические переводы. Наибольшее впечатление на меня произвели работы Э. Берна, врача-психотерапевта, создателя структурного трансактного и сценарного анализов, который разработал фактически оригинальную систему психологии общения. Сказать о большом впечатлении — этого мало. Они меня потрясли! Я имею в виду известные теперь работы «Игры, в которые играют люди» и «Что следует говорить после того, как сказал «Здравствуйте»? (у нас она была переведена под названием «Люди, которые играют в игры»), «Секс в человеческой любви» и др. Первые публикации на русском языке появились в 1988 г. Но тогда был 1979 г.! При всем плохом знании английского языка я перевел почти все работы Э. Берна. Кое-что понял, кое-что нет. Когда появились работы на русском языке, мне показалось, что какая-то прелесть его книг утеряна. У него язык более выразителен. Я думаю, что в этом наш русский язык не уступает английскому, и в нем можно найти такие же яркие слова и выражения. Мечтаю это со временем сделать. По мотивам его книг в последующем я разработал методики «психологического айкидо», «сценарного перепрограммирования», «интеллектуального транса», «психологии управления при помощи целенаправленного моделирования эмоций».

Но это потом, а пока, в 1979-м, я стал работать на полставки у Б. Л. Утевского в гандбольной и футбольной командах. Сразу же я не перешел, чтобы ко мне могли присмотреться. Пока ко мне присматривались, я научился общаться так, что наладил контакт со своим начальником. Об увольнении уже не было речи. Я даже получил повышение — стал преподавателем на цикле психиатрии и медицинской психологии, который организовал при нашей кафедре факультет усовершенствования врачей. Кстати, оклад повысился вдвое, что немаловажно. И все это мне дала психология. Но деловые и дружеские связи с коллективом врачебно-физкультурного диспансера поддерживаю до сих пор и немедленно откликаюсь на все его просьбы. Сейчас в Ростове он известен под названием «Дворец здоровья». Работа там поставлена так, что он вполне заслуживает это название.

В клинической практике интересы мои сместились в сторону лечения больных неврозами и работы со здоровыми с целью профилактики неврозов. В 1983 г. у меня появились ученики и последователи, а в 1984-м мы организовали на общественных началах КРОСС (клуб решивших овладеть стрессовыми ситуациями). Мы проповедовали компромиссы, поиски бесконфликтного решения деловых и семейных проблем). Находились «добрые люди», которые докладывали об этом в парткомы, милицию, КГБ и пр. Нас обвиняли в беспринципности, антисоветчине. Из моих статей вычеркивались имена 3. Фрейда, Э. Берна, Э. Фромма и других, если я отзывался о них положительно. Я не соглашался. Статьи не печатались. Я овладел таким стилем, что это была вроде как критика, но умные люди понимали мое отношения к этим ученым. Меня как руководителя вызывали во все инстанции. Дело заканчивалось тем, что мы проводили занятия с работниками идеологического отдела обкома партии, в КГБ, милиции. Везде и во все времена можно найти умных людей! Меня не привлекали к ответственности и не арестовывали. А в КГБ уровень интеллигентности и внимательности моих слушателей был таков, какого я не видел в других аудиториях. С органами внутренних дел сотрудничество вообще оказалось весьма плодотворным. Мы готовим для их психологических служб кадры. Много психологов работают по нашим разработкам.

Мои коллеги относились ко мне, в принципе, с разной степенью одобрения. Одни считали это очередным чудачеством врача-психиатра, другие относились сочувственно, были и союзники. Всем им я очень признателен. Их доброжелательная критика позволила мне уточнить некоторые понятия и отшлифовать психологическую технику.

В 1985 г. началась перестройка. Нас «пригрел» один кооператив, и мы вдруг начали зарабатывать на психологии. Многие уже перестали считать это чудачеством. Число учеников и последователей у меня увеличивалось. О нас стали писать местные и даже центральные газеты, такие как «Комсомольская правда» и «Медицинская газета». На заседания КРОССа иногда приходили до 400 человек. Функционировало несколько десятков групп.

В 1987 г. я обобщил все, что было сделано, и подал на защиту кандидатскую диссертацию, которую мне удалось защитить в третьем ученом совете Томского центра психического здоровья в октябре 1989-го. (В двух других работу «благополучно», т. е. с треском, завалили.) В 1990 г. начались мощные инфляционные процессы. Группы практически распались, да и на лекции у людей не хватало денег, а бесплатно проводить тоже не удавалось, учреждения, которые имели залы, начали сдавать их в аренду. Но я стал проводить циклы психотерапии и медицинской психологии при нашем медицинском университете для врачей-психотерапевтов и медицинских психологов. У нас обучение бесплатное.

Я благодарен руководителям Дворца культуры строителей, которые все-таки нашли возможность и организовали проведение занятий КРОССа в это время. Вход был платный, и число посещающих оставалось небольшим. Я решил все свои лекции опубликовать в виде небольших и дешевых брошюр. Первую такую я написал в 1990 г. и назвал «Психологическое айкидо», ее удалось опубликовать в 1992 г. в издательстве педагогического института. Надо сказать, что вначале раскупали ее плохо (хотя сейчас многие готовы купить ее за любые деньги, и я до сих пор получаю письма с подобными просьбами), и издательство не решилось публиковать мои книги. Пришлось к этому времени самому организовать издательство, где я за свой счет и с помощью спонсоров опубликовал несколько книг.

В это же время у нас появилась еще одна сфера деятельности — консультация избирательных кампаний. Я разработал методику психологии публичного выступления, которую назвал «интеллектуальный транс». Те, кто с нами работал, признавали, что если бы не наша помощь, то вряд ли они добились бы успеха. Но в дальнейшем, уже будучи депутатами, бывшие кандидаты за помощью к нам не обращались, навыки не закреплялись. В силу этого теперь я отказываю тем, кто обращается к нам за помощью в период избирательных кампаний. Зачем зря работать. Но школу ораторского искусства я организовал.

После выхода книг «Неврозы» и «Психологическая диета» в 1993 г. и «Я: алгоритм удачи» в 1994 г. нас стали приглашать на консультации в банки, на предприятия и пр. Был создан Центр промышленной психотерапии и психологии бизнеса и организована Северокавказская психотерапевтическая ассоциация.

За несколько лет был издан ряд книг, которые пользуются успехом у любителей психологии. Прежде всего это книга «Если хочешь быть счастливым» объемом в 640 страниц, выпущенная уже двумя изданиями общим тиражом 25000 экземпляров. В ней освещены все аспекты психологии общения: как общаться с самим собой, как общаться с партнером один на один, как управлять и вести себя в небольшой группе (10—30 человек) и как выступать перед большой малознакомой аудиторией. Когда материал разросся, вместо одной книги в 1997 г. появились три: «Как узнать и изменить свою судьбу», «Психологический вампиризм», «Командовать или подчиняться». Они положили начало новой серии издательства — «Психологические этюды». Эти книги были весьма пространны и подходили больше для невротических натур, уже болеющих неврозами или находящихся в критических ситуациях. К этому времени ко мне за помощью стали обращаться люди успеха. Они просили написать коротенькое руководство со сводом четко сформулированных правил, которые помогали бы им решать конкретные вопросы. Так появилась книга «Принцип сперматозоида», которая вышла в 1998 г. Получилась она значительной по объему, но сами 367 правил и афоризмов занимают мало места. Для тугодумов вроде меня к некоторым даются довольно пространные пояснения. Для людей, находящихся где-то посредине между тугодумами и скоростными мыслителями, даются короткие пояснения. Книга многим понравилась. Я все это подробно пишу не для саморекламы, в ней я уже не нуждаюсь. Просто я хочу показать вам, мой молодой друг, что если вы будете идти, не отставая от жизни, и откликаться на запросы тех людей, которые вас окружают, удовлетворяя их потребности, то вы никогда не будете одиноки, получите необходимые знаки отличия. У вас будет успешной научная работа. Я думаю, что и в материальном плане вы бедствовать не будете. Кроме того, вы сможете всесторонне развить свои способности, что, как говорил Аристотель (а я с ним согласен), является необходимым условием счастья. И последний, совсем свежий пример. Недавно один преуспевающий бизнесмен попросил выработать для него рекомендации, как ему избегать неприятностей, если у него с кем-то из подчиненных возникнут сексуальные отношения. К этому времени у меня сложилось твердое убеждение, что без больших неприятностей не обойтись. Но заказ есть заказ. Я пообещал заняться этим, стал знакомиться с литературой, пересмотрел еще раз те случаи, которыми я занимался, и предо мной открылась совершенно неожиданная картина". Следующая книга, после того как напишу эту, так и будет называться «Секс и производство». Там будут и практические рекомендации, и теоретические выкладки. Следите за изданиями «Феникса» в серии «Психологические этюды».