Прогнозист

Здесь их встретил сам хозяин. По обстановке чувствовалось, что он не один. В камине полыхали черные брикеты прессованного топлива, купленного во Франции.

В зале - ничего лишнего. Перед камином продолговатый столик и четыре глубоких кожаных кресла, будто специально приготовленные к приходу неожиданных гостей.

Этих неожиданных, нежелательных гостей Александр Гордеевич ждал уже две недели. Ждал и побаивался. Всех троих он прекрасно знал по зонам. Все трое, как и он, - воры в законе, и то же, как и он, члены регионального политбюро - высшей воровской инстанции. Они олицетворяли собой все ветви воровской власти: только политбюро имеет право возвышать и низвергать вплоть до отсечения головы. Оно же, политбюро, вырабатывает политику криминального мира, рекомендует к избранию своих людей во все уровни государственной власти, включая Госдуму.

А главное, что дает могущество, у политбюро свой, региональный общак общая касса, которую пополняют все, кто ворует и грабит. Но только члены политбюро решают, на какие нужды, в какой коммерческий банк переводится наличность, естественно, под соответствующий процент годовых. А проценты это миллионы и миллионы рублей, гривней, "зайчиков", литов - всего, что наплодили эсэнгешные умельцы, а за бугром - это доллары, марки, франки, фунты.

Ценность общака в том, что ему не препятствие государственные границы - возня только с обменом. Тут казначеи строго придерживаются курса.

Александр Гордеевич - Банкир, - будучи главным казначеем общака и став благодаря Валентину Владиленовичу / да будет ему земля пухом!/ предпринимателем, без согласия политбюро рискнул запустить руку в общак. Первый раз ему это простили.

Сейчас намеревался это сделать вторично. Тогда, в первый раз, он изъял из коммерческого банка миллион долларов общаковских денег, члены политбюро сделали вид, что сумма незначительная, а Северный бумкомбинат был на грани остановки - подвели потребители, за реализованный лес своевременно не перечислили деньги, задержали зарплату рабочим, и профсоюз пригрозил забастовкой.

Это для государства остановка одного предприятия - комариный укус, а для частника - потеря прибыли, а то и крах. Никто так не опасен для работодателя, как сами рабочие. Они - первый и главный враг большого бизнеса.

Тюлев благодаря своему бумкомбинату стоял в ранге крупного лесопромышленника. Враги у него были всякие и он их убирал с дороги руками надежных наемников. Кто попадался - он их выручал, и потому киллеры легко шли с ним на сделку.

А рабочего не уберешь, он - масса. А массу, если работодатель хочет процветать, можно только задобрить.

Миллионом он задобрил - спас предприятие от краха, но лично себя поставил под удар.

Вчетвером они уселись в кресла. Стали держать совет. Первым заговорил самый старший среди них - сорокалетний блондин по прозвищу Мамай:

– Мы тебе, Банкир, доверили свои деньги.

– Допустим, - неопределенно согласился Тюлев.
– А ты их куда?

– На дело.

– На чье?

– На наше.

– На твое.

– На наше общее, - уточнил Тюлев, прищуренными глазами зорко следя за каждым. Он знал, под пиджаками у них стволы.

Свои, в случае чего, успеют лишь выскочить из укрытия - а таких было двое, но при всех вариантах первая пуля достанется хозяину дачи.

Так что инициатива со стрельбой не должна принадлежать ни хозяину дачи, ни гостям - в любом случае это будет самоубийство.

А жить хотелось всем, притом, с максимальной роскошью.

Александр Гордеевич слушал претензии, но атмосферу не накалял.

– Ты снял со счета четыре миллиона, - напомнил младший среди гостей, по говору - кавказец, по виду - абхазец.

"Кто же меня заложил?
– терялся в догадке Александр Гордеевич.
– Он понимал, если деньги возвращать, уплывет Поморский деревообрабатывающий комбинат. Аукцион уже в середине марта. За двадцать дней четыре с половиной миллиона долларов не раздобыть даже под грабительский процент.

Очистить по старой привычке присмотренный банк, но большая наличность скапливаются разве что в столичных банках. Традиционное ограбление отпадало. Да и реноме у Тюлева уже не то - был налетчик, теперь он честный российский предприниматель.

"Кто же?.."

Ответа не находил, заложить мог только свой, из ближайшего окружения.

А в Архангельске все уже на мази. Кому нужно было на лапу - дали. Расходы немалые.

Если принудят вернуть взятое в банк, то взятку никак не вернуть. У взяточника, как у попа, - не бывает сдачи.

– Четыре миллиона плывут в Швейцарию, - сказал Тюлев.
– Они уже в пути. Вклад в банке вам знаком.

– На чье имя?

– На мое.

– А нас ты спросил?

– Вас ещё надо было найти. А время поджимало.

– Но почему на твое?
– угрюмо спросил третий, угрожающе глядя из-под шляпы, /никто из них не раздевался./ Этот, третий, был самый опасный. Тюлев помнил, что кличка у него Ярочка. Но этот Ярочка участвовал в нескольких разборках, оставил после себя восемь трупов.

Тюлеву не хотелось быть девятым, и он дипломатично изрек:

– Вы мне доверили, и я сделаю все, чтоб наши деньги работали.

– На тебя?
– буркнул Ярочка.

– И на меня.

– Банкир, криво шутишь, - все так же угрожающе напомнил Ярочка. Гляди, секир башка...

– Мы ужо пужатые, - по-тюремному выговорил Тюлев.
– Я на политбюро за каждый истраченный доллар...

– На что?
– опять перебил его Ярочка.

– На дело.

– Темнишь, Банкир. Вякай сюда: что замыслил?

Сказать прямо, что он покупает крупное промышленное предприятие, такое сказать он не мог даже под пыткой.

А члены политбюро требовали ясности, а будет хитрить, изворачиваться, они втроем, по кодексу, обладали правом ликвидировать четвертого. Потому и нагрянули получить вразумительный ответ: деньги общие - значит, и навар общий. А скольким надо помочь, которые в зоне? А тем, которые вышли на волю? Особенно только что. Потом, когда улыбнется им удача, валюта от них опять потечет ручейком, наполня общак, как малые и большие реки наполняют озеро. И так будет до тех пор, пока не исчезнут очень богатые и очень бедные.

Босам из политбюро дружить с богатыми, - плавать в одном аквариуме с крупными рыбами. Крупной рыбе без мелкой - не выжить.Чтоб жировала рыба крупная, мелкой нужно так много! Вот килька - рыбка маленькая, а её грузят бочками. Чем беднее страна, тем крепче общак. Это - закон. А закону, как известно, подчиняются и воры и те, кто над ворами.

Александр Гордеевич Тюлев закон не посмеет нарушить. Не нарушат и те, кто в этот праздничный поздний вечер нанес ему рабочий визит.

– Вы настаиваете, чтоб я деньги вернул из Швейцарии?