Прогрессоры (Лестница из терновника-3)

Что тут может быть неясно… Телохранители Льва Львов меняются каждый месяц — и каждую следующую смену представляет Бэру лично. За каждого он отвечает головой. Каждый должен быть тысячекратно проверен, потому что Лев Львов боится измены… Но какого ж песчаного демона, какого ж злого духа ради Владыка ищет измену среди синих братьев, принявших ангельский чин?!

— Они — не куклы, Лев Львов, — тихо сказал Бэру. — Они — святые. Зачем ты испытываешь их терпение, Владыка? Им и так тяжело в миру — они же не знают мира, мои младшие братья… а ты тычешь их лицом в любую грязь, которую сумеешь найти в Логове…

Лев Львов победительно рассмеялся.

— Смотри, какие гордые! А чемвы гордые, а, Дракон? Каким местом вы гордитесь? Всё, замолчи. Я предупреждаю, Синий: если кто-нибудь из твоих людей посмеет со мной пререкаться — поступлю с ним, как с нерадивым слугой, не посмотрю на его… святость!

Бэру склонил голову. Лев Львов терпит Синюю Цитадель лишь до тех пор, пока считает её полезной. А может, уже ревнует к влиянию синих… вот это было бы очень скверно — Владыка с таким нравом может решить, что в его праве уничтожить святую обитель, которой уже пять сотен лет, которая основана Святейшим Мринну, Третьим Пророком, лично — которая была до Прайда и будет после… которая первой из святых общин Чанграна приняла Линору, приняла его страстные мечты о Лянчине, присягнула на верность, стала его несгибаемым клинком… Всё забыто…

Завоеватели приходят и уходят, а праведники — остаются. Прайд преходящ, а Цитадель должна стоять. Дело синих воинов — защищать добро, а не… И Бэру сделал над собой серьёзное усилие, заставляя себя не развивать эту опасную мысль.

— Кажется, синие угомонились, — сказал Лев Львов с явным оттенком самодовольства. — Теперь — о деле. Наимудрейшие Соргу и Китану!

Советники, не вставая с колен, поклонились земно, а Бэру еле удержался от усмешки. Военный Совет Прайда — это вот жирное мясо — задницами к небу! Что эта парочка, в жизни не видавшая ни одного сражения страшнее тренировочного спарринга маленьких волчат, может посоветовать Льву Львов, который, всё же, провёл юность в седле и с боевым мечом? Смешно…

— Мы приняли решение относительно севера и нашего посольства, — сказал Лев Львов, кривясь. — Я сделал вывод, что послы в Кши-На — это ошибка. Разговоры с язычниками — это ошибка. Наши предки не разговаривали, а сражались — и нам надлежит…

— Но ведь кое-какая польза всё же была… — почтительно вставил в паузу Наимудрейший Соргу.

— Была, была, — Лев Львов кивнул. — Теперь очевидно, что Анну ад Джарата нельзя было доверять. А ещё очевидно, что Пятый Львёнок и Маленький Львёнок… слабаки и предатели мертвы для Прайда.

Путь Холту к Престолу Прайда должен быть свободен, подумал Бэру. Если Лев Львов вправду верит хоть кому-то из Львят, так это Холту и, быть может, Тэкиму. Никто никогда не уличил бы Холту в опасных мыслях — за неимением мыслей как таковых. Первый Львёнок лишь повторяет слова Владыки, как учёный садовый щебетун в клетке. А осторожность Тэкиму вместе с его талантом к изощрённой лести давно вошли в поговорку.

Чем не угодил Анну — понятно. Юный боец, обожаемый волками, Львёнок из настоящих, дух Линору стоит у него за плечом. В тени Престола таких не терпят — кровные бойцы кажутся опасными и непредсказуемыми. Маленький Львёнок… тоже, в общем, понятно. Он был очень хорошеньким ребёнком, вдобавок — умненьким и шустрым ребёнком, полукровка-Элсу, последний сын Владыки — сам Лев Львов и забавлялся, и умилялся. Элсу всегда позволяли больше, чем любому из Львят Льва — и он по детской наивности своей решил, что находится под защитой отца, что ему всё позволено… А Владыка, между тем, видел, что ребёнок растёт — и потихоньку начинал его подозревать. Северная кровь, как-никак, северный норов… И плен пришёлся кстати… Северяне, видно, думали, что наносят изысканно запретный удар, а Лев Львов попросту решил, что подросшего зверёныша, потихоньку начинающего показывать зубки, для пользы дела лучше утопить.

Но в чём виновен Эткуру, Пятый? Такой же, как все старшие Львята. Ни характера, ни силы. Никогда не посмел бы перечить Льву Львов даже в мелочах. Подвернулся под руку некстати? Или — донос от бесплотных стукачей Владыки?

— Кши-На — источник ереси, безнравственности и грязи, — изрёк Лев Львов истину, столь же древнюю, сколь и сомнительную. — Когу и Наставник Симару написали достаточно, чтобы я сделал вывод. Львята, оказавшись в составе посольства на северной территории, не выполняют мою волю — они беспутничают, поносят собственную родину, они готовы предаться любым северным порокам…

— А поскольку Пятый Львёнок до пребывания в Кши-На не был замечен ни в чём дурном, — вставил Наимудрейший Соргу с заискивающей миной, — то нельзя отнести это падение ни к чему более, только к вредному воздействию язычников.

— Поэтому… — Лев Львов выдержал паузу, обводя взглядом зал Престола. Львята почуяли запах будущей крови, подобрались, смотрели на Владыку напряжённо, чуть не облизываясь; военные советники ждали с минами встревоженными и почти печальными, зато Святейший просто лучился наслаждением. Вкус львиной крови — редкое гурманство. — Так вот, поэтому, — продолжал Лев Львов, — ты, Китану, будешь сопровождать Третьего в Данхорет.

Нуллу, Третий Львёнок, восторженно ахнул и вскинул вверх кулак. Холту смерил его пренебрежительным взглядом, но остальные Львята смотрели с завистью: Лев Львов доверяет Нуллу настолько, что отдаёт армию! Что же будет с армией?

— Третий приведёт войска из Данхорета в Чангран. Четвёртый и Шестой отправятся в Чойгур и Аязёт — Львята, которым я поручил эти города, должны представить мне своих волков. Вы прикажете им, вы заставите их — и вы вернётесь с армией, которая сломает хребет Кши-На!

Львята оживились и заулыбались, в их глазах появился огонёк, а в позах — хищная настороженность. Запах золота, крови и похоти стал ощутим почти физически — война! Наконец-то объявлена долгожданная война с севером! Битвы, трофеи, женщины! Бэру опустил ресницы, скрывая выражение глаз: а ведь никто из них не воевал всерьёз, никто… Были весёлые игры в сражения без армии, какие-нибудь сожжённые деревни и изнасилованные чужие девицы… и именно это они считают войной, понятия не имея, во что в действительности может вылиться вторжение на север. Лев Львов дошёл до предела в своём желании переделывать весь мир под себя — и уверен, что ветер подует, куда флюгер захочет…

— Гениальное решение! — воскликнул Соргу. Его очевидно обрадовало решение Владыки оставить Соргу дома. — Гениальное!

Китану промолчал. Наимудрейшему военному советнику не хотелось воевать — ему хотелось заниматься привычным делом: пирами, беседами и интригами.

Лев Львов самодовольно ухмыльнулся. Взглянул на Бэру:

— Молчишь, Синий?

— Жду, что ты прикажешь мне, Лев Львов, — сказал Бэру. — Что я могу сказать?

Лев Львов удовлетворённо кивнул.

— Так-то лучше, чем скалиться на своего Владыку, — сказал он, и Бэру порадовался, что их с Львом Львов разделяет несколько шагов. Мирской человек с такой миной может полезть обниматься. — Ты останешься при мне. Волки Чанграна отправятся на север… а синие стражи станут чангранской гвардией, пока война не кончится. Это будет хорошо, — продолжал Лев Львов странно мечтательным тоном. — Хор-ррошее оружие… Ты, Дракон, накажешь отступников. Львят-предателей, продажных тварей. Кроме тебя — некому поручить. Ты сделаешь.

— Каких? — вполне искренне удивился Бэру.

— Пятого и Последнего. Но главное — Анну ад Джарата. Ты думаешь, они останутся на севере? Нее-ет, они вернутся сеять смуту, вот увидишь. Из-за Анну. Корень зол — Анну. И ты сделаешь. Ты уничтожишь его. И его людей — они больше не мои, раз никто из них не вернулся и не донёс. И Пятого с Маленьким. Я уверен — они вернутся непременно. Попытаются меня разжалобить или запугать — я уверен, обязательно…

— Анну, — повторил Бэру. — Анну, вот как… почему ты предполагаешь, что они вернутся, Владыка? Если они предали Прайд, то останутся на севере…