Прогулка по легендам

И как сие сообщить гномам? Мне ещё пожить охота!..

– Хм, любезные, а как давно вы домой не забредали?
– начала издалека, косясь на бумажку (вдруг, чего умного присоветует?).

– Да уже дней двадцать, - последовал лаконичный ответ, - работы много.

– А когда Белоснежка должна вернуться?
– уточнила теперь у бумаженции.

"Сегодня, в восемнадцать ноль-ноль,"– оповестила макулатура и все надписи пропали, мол, выкручивайся сама.

Так, сейчас два часа по полудню, значит, у меня в запасе осталось не так уж и много времени, поэтому торопим гномов, быстро раскидываем вещи по шкафам и по-тихому сваливаем, пока не засекли! План просто супер, осталось дело за малым: попасть в дом.

– Эм, вы не мог ли бы впустить девушку в хату, для выполнения непосредственного долга?

– Вообще обнаглела, - совсем скуксился начальник.
– Ишь, чего удумала: мы тебя впустим, уйдём на работу, а потом останемся без сбережений!

Оскорбившись до глубины души (я что, похожа на закоренелую воровку?!..), хотела уйти, но не смогла. И не по причине неожиданно проснувшегося альтруизма, нет, просто ноги к земле приросли, и повиноваться законной хозяйке категорически отказывались.

– Послушайте ещё раз, - повысила голос, стараясь перекрыть возмущения гнома.
– Меня прислал мэтр Олден...

– Ах, он старый шарлатан!
– взвизгнул на этот раз сероглазый.

– Почему?
– хором с начальником поинтересовалась я (неужели и тут узнаю нечто новое про свой "страх и ужас"?..).

– Да он же у меня девуш... Хм, не важно, но в дом вы войдёте только через мой труп!

Офонарев от последнего заявления, попыталась мыслить логически, но любые доводы разбивались о неприступные крепости, коими выступали сплочённые ряды гномов. Увещевания, мольбы, угрозы, подхалимство, слёзы, истерика, уговоры, подкуп - ничего не действовало на маленький народец. Они как заладили с самого начала, мол, ты не войдёшь и хоть тресни, так до сих пор и стояли на этом же утверждении. А время неумолимо приближало час "Х"...

– Ладно, - выдохлась я, - давайте так: вы меня впускаете, и один из вас уходит по своим делам, а другой остаётся блюсти неприкосновенность частной собственности.

Гномы неуверенно переглянулись, и, склонив свои косматые головы друг к другу, принялись о чём-то оживлённо шептаться и негромко переругиваться. По истечению четверти часа, мне, наконец, провозгласили вердикт, что их величества алмазоискатели согласны.

Да, что вы говорите? У меня на всё про всё осталось три часа, а они согласны! Тьфу, вредины!..

Отперев замок, начальник схватил какие-то мотки верёвки и свалил в шахту, а сероглазый остался наблюдать за моими действиями. Наплевав на предвзятое отношение к своей особе, на крейсерской скорости ломанула в домик, по пути прихватив пожитки.

Ввалившись в тускло освещённый холл, и, уронив себе на ногу злополучное ведро, поняла, что ни за какие коврижки не успею привести всё в порядок в указанные сроки, потому что бардак тут царил офигительный.

Небольшой холл, кухонька, лестница и спальни, расположенные на втором этаже составляли архитектуру здания. Вроде бы ничего особенного и утомительного, но начать хотя бы с того, что с потолка свисали клоки паутины, по углам мотались пыльные клочья, а на люстре преспокойно покоился чей-то полосатый носок. Пол же был устлан толстым слоем пыли и чего-то непонятного, но мало аппетитного. Кухня "радовала" глаз горами грязной посуды, которая покоилась не только на столе, раковине, плите, но и на стульях, а в холодильнике мышь повесилась с голодухи, оставив хозяевам записку, что они - изверги. Лестница поражала своим более-менее чистым видом, но на этом приятные сюрпризы не кончились. На верхней площадке оказалось всего две двери, первая из которых вела в огромное помещение, заставленное кроватями с грязным постельным бельём, а вторая была замкнута на ключ к моей вящей радости.

Я, как самоотверженная домохозяйка, засучила рукава (у меня, в отличие от Белоснежки, нет дружеских отношений с обитателями леса) и, не обращая внимания на ошалевшего гнома, принялась носиться по домику, сметая всё на своём пути. Для начала оттащила грязное бельё в прачечную и запихнула его в стиралку, крикнув сероглазому, чтобы он через сорок минут вывесил его на улицу сушиться. Карлик надулся, словно мышь на крупу, но понятливо смолчал, лишь кивнув в знак согласия. Следующим ратным подвигом стали отдраенные полы в спальне мужиков и полное отсутствие, как паутины, так и пауков всё в том же помещении. Далее чистая инквизиция в моём лице в спешном порядке пронеслась по первому этажу, сгребая весь мусор в одну большую кучу.

– Эй, мужчина...
– обратилась к гному, который сиротливо сидел на верхней ступеньке лестницы.

– Зови меня Греттом, - предложил он, немного привставая на ноги.

– Отлично, - обрадовалась я, - Гретт, помоги мне, пожалуйста, вынеси мусор!

Гном удивлённо пошевелил бровями и уже открыл рот для отказа, но, увидев в моих хрупких руках увесистую метёлку, резко передумал и схватился за мешок с хламом.

– Вот спасибо большое, - искренне поблагодарила, остервенело надраивая посуду.

Не прошло и двух часов, как в домике стояла сверкающая чистота, постельное белье поражало своей белизной, а на плите вкусно пах грибной суп (надо будет не забыть поблагодарить тётю Марю за её внепалановые уроки кулинарии и домоуправства!..).

– Так, вроде всё сделала, - в последний раз окинула инспекторским взглядом помещение.
– Ну, всё, я пошла!

– Удачи, - помахал на прощание осчастливленный моей фразой Гретт, и свалил в сторону кухни.

Схватив ведро и поудобнее перехватив швабру, неспешно открыла дверь, сделала шаг и столкнулась лицом к мохнатому венику (я повернулась, чтобы прикрыть створку, а метёлка торчала у меня перед затылком, заткнутая за пояс мешковатых штанов) с Белоснежкой! Шуганувшись обратно в домик, налетела на ничего непонимающего Гретта.

– Чего обратно припёрлась?
– любезно уточнили моё быстрое возвращение в его обитель.

– Там... там...
– заклинило меня, словно сломанный проигрыватель.

– Говори конкретней, мне некогда, - покосился он в сторону телевизора и попытался вытолкать поломойку за дверь.

Уперевшись ногами в стены по бокам от двери, напрочь отказывалась сделать хотя бы шаг на улицу, а на все вопросы бедного гнома отвечала лишь одним словом "там...".

Гретт пыхтел, пыжился и ругался, но ничего поделать не мог, поэтому ему оставалось лишь уповать на милость богов и ждать прихода начальника, чтобы он объяснил нерадивой уборщице на пальцах, что ей здесь категорически не рады.

– Откройте!
– в приказной форме послышался из-за двери хрустальный голосок.

Гретт громко икнул и ни слова не говоря, отбуксировал меня к платяному шкафу, в котором гномы хранили рабочие комбинезоны, каски и кирки. Впихнув уборщицу в "домовину", уже собрался открыть дверь, как ему пришла в голову "гениальная" мысль. Распахнув дверцу шифоньера, он с сожалением констатировал, что на инструмент я никоим образом не тяну, а чистящие принадлежности вообще не вписываются в общую картину, и больно тыкая меня в спину пальцем, знаками попросил перебазироваться в более подходящее укрытие.