Прогулка по висячему мостику

– Получается, Радный сам себе устанавливает законы, по которым живет?

– Да. Как и ты, – Генка улыбнулся Ире и добавил. – Как и я. Как и Женич.

– То есть по сути…

– Ирчик, – перебил ее Генка, – никто – ни ты, ни я, ни Женич – на самом деле не может до конца знать, кем он является по сути. Можно что-то смутно чувствовать, смутно догадываться и даже пытаться для себя нечто умозрительно по этому поводу формулировать и даже с полной уверенностью кому-то об этом рассказывать. Но наш мозг не способен адекватно осознавать это, как не способен адекватно осознавать, что такое Время, Вечность, Бесконечность.

– Что ты хочешь этим сказать?

– Не знаю… сама подумай.

– То есть… – Ира выжидающе взглянула на Генку.

– То есть я хочу сказать, что такие непроходимые дебри не для моих скромных мозгов, так что, как я уже и сказал – сама подумай.

– Хорошо, подумаю сама.

– Не! Лучше не думай, а живи, как живешь. Все равно, произойдет лишь то, что произойдет.

– Генка! Ты фаталист?

– Нет. Я – оптимист. И вообще, ты мне сегодня эскизы-то покажешь.

– Теперь покажу.

Ира решительным шагом направилась в комнату. Генка было последовал за ней, но она его остановила:

– Сиди, сейчас сюда принесу.

Он не совсем понял, но послушно остался на своем месте. Ира вынесла распечатки.

– Стас вроде ж отказался участвовать в обсуждении заказанного проекта? Ты для кого распечатывала?

– Для дома.

– В смысле?

– В смысле, я показывала их дому.

– И как он, дом?

– Ему понравилось.

– А теперь можно серьезно?

– Я вполне серьезно. Дому понравилось. Он пел для меня. Он, вообще-то, всегда поет, когда я приезжаю, но, увидев эскизы, он изобразил нечто поистине сногсшибательное – целый концерт, притом в абсолютно разных стилях.

– Ирка-а-а…

Какие именно эмоции испытывает Генка по поводу поющего дома, пониманию не поддавалось, но Иру это и не интересовало, так как в этот момент она как раз схватила за хвост классную идею.

– Генка! Я знаю, что сделаю с твоими фотками! Я покажу их дому!

– Ир, мне всегда мерещилось, будто я со странностями. Знаешь – нет. Я, оказывается, вполне заурядный обыватель.

– Генка! Ты не понимаешь! Он ведь дом! Он лучше знает!

– Дай эскизы посмотрю.

– На.

Генка несколько раз машинально поперекладывал бумажки.

– Не! Не могу. Забирай. Мне твой дом все мозги отшиб. Он серьезно, что ли, поет?

– Да, Ген.

– Знаешь, я – слепой. И, наверное, еще и глухой. У меня, вроде, неплохое воображение, но я не представляю, как дом может петь.

Ира унесла эскизы обратно в комнату, а Генка набрал Женечку.

– Женич, тебе наша общая знакомая рассказывала о доме, который оказался ярым любителем помузицировать?

– Ген, он не любитель. Он – профессионал.

– Тьфу-ты! Еще один издевается!

– Оставь Ирку в покое! Дома для нее поют, гадюки подарки приносят – просто она такая и с ней вот такое и происходит. Учти, она еще далеко не на все внимание обращает. Так что оставь ее в покое. Привет ей, кстати, передай от меня.

Женечка отключился. Ира вновь появилась на кухне.

– Тебе привет от Женича.

– Спасибо.

– Слушай, Ирчик, а покажи-ка мне, чем это тебя гадюки одарили.

– Маленькое уточнение: гадюка была одна. А вот что она мне подарила – не покажу, по причине того, что вышеупомянутый Женич уже посоветовал мне это выкинуть, а я не желаю так делать.

– Ирчик, ты на меня обиделась?

– С чего ты решил?

– С тону Вашего, госпожа Палладина.

– Генка! – Ира обняла его. – Прости! Я ну ни капельки не обиделась! Просто понимаешь, я точно знаю теперь, что для начала нужно сделать с твоим материалом и у меня руки чешутся невыносимо! Понимаешь?

– Не вопрос! Давай, поехали к твоему поющему дому!

– Во-первых, не к моему, а во-вторых, не обижайся, я тебя с собой не возьму.

– Почему?

– А вдруг ты его напугаешь? Он такой ранимый! – Генка улыбнулся, поняв, что теперь Палладина просто кривляется. – И вообще – отношения у нас с ним очень интимные, – а вот она сказала на полном серьезе, и Генка перестал настаивать.

– Ирчик, я в Сочи пробуду не больше недели, так что в ближайшие дни очень хотелось бы с тобой еще раз пересечься.

– Генка, а давай завтра на море рванем, пока в нем еще купаться можно, пока оно еще не закипело.

– Давай рванем!

Генка уже стоял на пороге и, чмокнув Иришку, почти мгновенно растворился за дверью, а Ира пошла вдумчиво готовиться к предстоящему интригующему свиданию с поющим домом.

– - -

На этот раз Иру приветствовали сдержанно-торжественные и одновременно мужественно-нежные звуки седьмой симфонии Бетховена, которые неожиданно, но органично перевоплотились в «Болеро» Равеля. Ира разложила распечатки на полу большой комнаты на втором этаже и села, прислонившись спиной к стене.

– - -

Времени видимо прошло достаточно много, так как теперь солнце заглядывало в окна с другой стороны. Дом исполнял «Yesterday» Битлов, только на манер средневековых мадригалов. Ира не пыталась ни понимать, ни даже вспоминать, что с ней происходило все это время. Она просто аккуратно собрала фотографии, поблагодарила дом и, попрощавшись с ним, поехала к себе и, как ни в чем не бывало, продолжила знакомство с Женечкиным трудом. Она больше не пыталась спрятаться от Женечки, а свои давешние уловки сегодня нашла смешными и глупыми. «Как ребенок…», – усмехнувшись, подумала она.

Женечка, выдавая ей рукопись, предложил рисовать по ходу любую абракадабру, какая придет ей на ум. А почему бы и нет? Ира включила компьютер и растворилась в бескрайнем океане непознанно-осознанного и неосознанно-познанного.

– - -

Генка позвонил около одиннадцати утра.

– Ну ты и дрыхнешь, Палладина!

– С чего это ты взял, что я дрыхну?

– Да неужели уже поднялась?!

– Я с полвосьмого уже тружусь на благо Отечества.

– О-о! Тогда тебе уже по всем правилам положен перерыв. На море вчера кто просился, а?

– Хватит прохлаждаться под дверью! Заходи!

Ира открыла дверь и, как и предполагалось, обнаружила там веселого Генку.

– Ирчик, признайся честно, ведь ты еще не завтракала?

– Ну как это не завтракала?! Завтракала, конечно! Еще вчера! Ты что, не помнишь?

– О-о! У тебя режим? Трехразовое питание: понедельник, среда, пятница? Или ты обленилась до такой степени, что ешь лишь тогда, когда тебя кормят?

– Если честно, то почти «да».

– Тогда давай-ка перекусим, чем бог послал, и рванем, как запланировано, на море.