Прогулка по висячему мостику

– Сейчас я должен сделать какую-либо предоплату?

– Сейчас – нет… – Ира напряглась.

Радный молча смотрел на нее. Его тяжелый взгляд почему-то вселил уверенность.

– Сейчас мне бы хотелось предложить Вам кое-что.

– Я Вас слушаю.

– Я предлагаю Вам сделать для Сочи – для санаториев, гостиниц и не только – особый дизайн не только рекламной продукции, но и Ваших непосредственных изделий, то есть мебели, – Ира достала из рюкзачка диск, вырвала листочек из блокнота, написала на нем «папка 823» и вложила в футляр. – В папке «823» Вы найдете некоторые мои разработки.

– Спасибо, – Радный взял диск и поднялся во весь рост.

Теперь Ире показалось, что он выше ее не на голову, а на целых две, как минимум. «Где же я его видела?», – снова попыталась вспомнить она.

– Прошу прощения, но лимит времени исчерпан. До свидания. Ира, я обязательно с Вами свяжусь.

Игорь Александрович перевел взгляд со скрывшегося за дверью Радного на Иру.

– Ир, ты уверена в том, что сейчас сделала?

– Абсолютно.

– А если…

– Игорь, даже когда я ехала к тебе – совершенно не предполагала, что обвалится неплохая работа. Любой шанс надо использовать пока он есть.

– А ты не боишься, что Стас из-за твоего напора вообще предпочтет не связываться с тобой.

– Его право. Игорь, я не собираюсь сидеть и ждать, пока кто-либо догадается предложить мне что-нибудь поинтересней визиток. Ты, лучше, скажи честно, что я делала, пока шел снег, не было света, в общем, в доме Аристарха Поликарповича?

С его уст чуть было ни сорвался не вполне пристойный термин.

– Ира, ты решила со мной встретиться для того, чтобы узнать какова ты в постели? Охотно отвечу: как всегда великолепна.

– Игорь, – на Иру накатывало раздражение, – я, кажется, там, в постели, далеко не все время провела?

– Да, не все. Были перерывы на перекусы и беседы с Поликарпычем.

– О чем мы с ним говорили?

– Уж извини, но я не помню! – он не мог понять, что ей нужно, и из-за этого злился.

– Да, не густо… – Ира поднялась и направилась к двери.

– Ирка! Ты куда? – он остановил ее, обняв и пытаясь приласкать.

– Игорь, – она сняла с себя его руки, – по твоему же собственному признанию, ты поимел меня на год вперед. Пока.

– Ирка, ты – сволочь!

– Я знаю.

Дверь закрылась.

– - -

Люся с Наташей, после того, как Ира их покинула, наслаждались любимым занятием – мыли ей кости. Ирку они любили. Она всегда их понимала, поддерживала и выручала, но образ ее жизни не укладывался ни в какие рамки, принятые среди нормальных, с их точки зрения, людей.

Во-первых, она, давным-давно разведенная, и не пыталась вести себя как приличная женщина. Мужики к ней валили толпами! Однако… Наташа не раз намеренно вламывалась к Ирке без стука, но к ее удивлению и недоумению очередной гость мужского пола мирно беседовал с Иришкой на кухне. В общем, после целого ряда неудачных попыток доказать легкость Иркиного поведения, подруги решили, что она лесбиянка и, на всякий случай, стали сторониться ее. Правда, вскоре пришлось признать, что тяги к женскому полу Ира ну явно не испытывает. Незаметно отношения восстановились, и досужие соседки попытались устраивать ей допросы, но колкие, полные сарказма ответы быстро отбили охоту.

Вторым предметом раздражения была Иркина жизнь в целом. На работу, как все нормальные люди, она не ходила. Могла неделями вообще не вылезать из своей квартиры, а могла совершенно внезапно уехать куда-нибудь. Притом ее доходы, судя по известным соседушкам расходам, вмещали зарплаты Наташи и Люси вместе с мужьями, умноженные на два, если не на три. А сын Лешка?! Пока был маленький, казалось, будто горе-мамаше до него нет никакого дела. И вот нате! В шестнадцать лет с золотой медалью окончил школу и сейчас благополучно учится в институте и не где-нибудь, а в Москве, в Бауманке! Нет. Ирка определенно всё, абсолютно всё в жизни делала не так, не по-людски, но в итоге именно у нее это абсолютно всё, абсолютно всегда получалось, и гораздо лучше, чем у нормальных добропорядочных сограждан.

И, в-третьих – Ирка довольно часто вела себя весьма странно. Вот и теперь с этими своими снами-явями.

– Слышь, Наташ, а может она все-таки травку покуривает, а?

– Да нет же! Я ж тебе уже говорила. Анализы абсолютно чистые. Я сама смотрела, помнишь?

– Угу.

– Это у нее, скорее всего, на почве трудоголизма.

– Угу, она, если ее из-за компьютера выдернешь, – всегда чумная.

– А как ты думаешь, может у нее с этим Игорем Александровичем все же есть что-то, а, Люсь?

– Нет, не похоже. Хотя он, думаю, очень даже не прочь. Я вот боюсь, как бы у нее с Саньком чего не вышло.

– С каким Саньком?

– Да с каким, с каким – с моим, конечно!

– Люська! Ты чё! Он же Лешку ее немногим старше!

– Ты это ему объясни! Как встретит – аж трусится весь.

– Не переживай, Люсик, пройдет.

– Да уж, «пройдет»! То ему реферат по этике, то зачет по культурологии… аж вприпрыжку к ней бежит. Николаю говорю: «пусть сам учит». А он: «Ты что, Ирина такой специалист! Хоть какие-то мозги парню вложит».

– Во дела! А ты Кольке-то говорила?

– Пока нет. Да началось-то все не так давно.

– А-а… Люсь, ты не переживай. Я присмотрю. Я все выясню.

– Только аккуратней.

– Не боись! Ни Ирка, ни Санёк твой ни о чем не догадаются.

Содержательное общение совершенно некстати прервал телефонный звонок – Николай требовал жену домой.

Выходя из Наташкиной квартиры, Люся нос к носу столкнулась со своим старшим сыном.

– Саш! А ты куда?

– За тобой, – невозмутимо пробасил Санька, но вид сына Люсе не понравился – уж больно он запыхался и вроде даже покраснел.

Люся с Наташей многозначительно переглянулись.

– Теть Наташ! У Вас что-то с телефоном. Отец дозвониться не мог.

– Дозвонился, Санёк, дозвонился… – Наташа с Люсей сверлили и испепеляли его взглядами.

– Ну, не знаю,… Он меня послал…

– А что стряслось-то, а? – не прекращала допрос с пристрастием Наташа.

– Да так… ничего… – недоуменно пробурчал Санька. – Просто мамы долго нет. Соскучились, – он по-доброму усмехнулся.

– Ну, раз соскучились?! – Люся с Наташей вновь многозначительно переглянулись. – Идем, сыночка.

Люся с Сашком ушли, а у Наташки аж приятно защекотало где-то внутри от предвкушения занимательной интриги. Она ломанулась к Ире, но дверь оказалась запертой. Постучала, позвонила – глухо. Наташе все сразу стало ясно и понятно. Она ринулась к телефону.

– Алло! Люсик? – Наташа говорила полушепотом. – Слушай. Ирки дома нет. Усекла? – на том конце провода видимо что-то ответили. – Ну, давай. Попозже забегу.

Наташа положила трубку и занялась наведением порядка. Жизнь обрела смысл.