Прогулка с продолжением

— Где то, что ты мне обещал? — спросила я у друга.

— М-м-м… — глубокомысленно протянул Володька и захлопал глазами, изображая сценическое раздумье.

— Имеется в виду домашний адрес Изольды, — напомнила я нудным тоном и закурила.

— Да, да, — недовольно проворчал Володька и снова достал свой сотовик.

Пока он названивал по разным телефонам, я, не ожидая результатов переговоров, заказала водителю курс на клуб-салон «Астарта», вполне резонно рассудив, что местный персонал, безусловно, должен знать домашний адрес своей начальницы. В том, что она сейчас не на работе, я почему-то не сомневалась. И кроме того, если честно, в РОВД мне совсем не хотелось. Даже как посетительнице. Мой опер спорить не стал, и это было умно с его стороны.

Мы подкатили к «Астарте», отпустили водителя, и Володька, оторвавшись от телефона и выругавшись по адресу вечно куда-то исчезающих в нужное время нужных людей, осмотрелся и спросил:

— Ты что же, думаешь, она прямо здесь и живет?

— Это, наверное, ты так думаешь, — спокойно ответила я, — а я рассчитываю на что-то другое.

В «Астарту» мы поднялись вместе, а потом, оставив Володьку у журнального столика, я подошла к дежурному администратору. А когда, все выяснив и позвонив пару раз по телефону, повернулась, мне вдруг показалось, что сегодня — еще не сегодня, а продолжается день вчерашний. Так же, как вчера, Володька сидел за столом и перелистывал журнальчики с картинками.

— Знаешь, что я подумал… — начал он, приподнимаясь мне навстречу, — ты после взрыва куда пошла?

— А что? — спросила я.

— Я так подозреваю, что хулиганить. Кого-нибудь побила?

Мне вопрос не понравился своей прямолинейностью: ну как можно со мной разговаривать как с какой-то хулиганкой? Однако, понимая, что, похоже, у Володьки начался приступ профессионализма, я постаралась ему не хамить. Еще успею, еще не вечер.

— Мне кажется, я сейчас кого-нибудь побью, если от меня не отстанут, — ласково пообещала я, не забыв при этом сладко улыбнуться.

— Это ты запросто, — согласился Володька. — Так кого била-то, не помнишь точно?

— Ой, — отмахнулась я, — там был какой-то нудный дядя, что-то вроде главного распорядителя. А потом еще в кабинете Поприна, когда мы беседовали с его Ольгой, на меня напали два качка-переростка. Маньяки, надо думать, их там почему-то охранниками называют.

— Как же ты их побила? — заинтересовался Володька. — Их же было трое в сумме.

— Места надо знать, — уклончиво ответила я, но Володька почему-то сразу же меня понял.

— Ну и прекрасно, — сказал он. — Я уже сообразил.

Я подозрительно посмотрела на него.

— Если собираешься выговаривать мне всякую чушь вроде того, что не нужно было этого делать, так я сама уже раскаиваюсь. Почти. Имей в виду.

— Почему не нужно? — натурально удивился Володька. — Может быть, как раз и нужно. Кто знает, кто знает…

Я взглянула на него, ничего не поняв, поправила на плече сумку, и мы вышли из «Астарты».

— Ты, кстати, узнала что-то новенькое? — спросил меня Володька, останавливаясь на тротуаре.

— Узнала только адрес, — ответила я. — Звонила Изольде домой, но не дозвонилась — невезуха. Сейчас поедем туда. Может быть, она отключила телефоны и переживает. И такой вариант возможен, все-таки у нее мужа убили.

— Я не поеду, — вдруг удивил меня Володька неожиданным сообщением, — мне нужно на работу. Так что, девушка, навещай Изольду без меня.

— Ты же не собирался в свою контору еще полчаса назад! — сказала я, озадаченная его решимостью бросить меня одну посреди города. — Что это еще за фокусы?

— Изменились обстоятельства и возникли кое-какие идейки, — туманно ответил Володька и поспешно добавил: — Я заеду к тебе сегодня обязательно. Если примешь, конечно.

Володька выжидательно затих, а я стервозно промолчала. Вот пусть и подумает теперь: приму или шиш. Будет знать в следующий раз, как без подготовки меня так удивлять. Засранец в погонах.

Сделав ему ручкой, я тут же уехала с этого места на первой же подвернувшейся машине, чтобы у него не было времени передумать. Потому что, с другой стороны, то, что Степанов меня сейчас бросил, совсем даже и неплохо. Ведь если Изольды не окажется дома, значит, прокатились бы мы бесполезно, и тогда Володька стал бы мне просто мешать. Он же не может постоянно сидеть статистом, вот и начал бы лезть в руководящие работники в нашем маленьком сплоченном коллективе, где все вопросы я решаю самостоятельно и абсолютно верно. И если что-то и не получается, то это просто фатум, а не мои ошибки в расчетах. Вот так, и никак иначе.

Дом, где жила Изольда Августовна, стоял на достаточно престижном месте: на пересечении двух красивейших улиц нашего старого спального района — Некрасовской и Соборной. Я отпустила машину и, войдя в уже ободранный подъезд нового дома, не стала подниматься в лифте на третий этаж, а пошла по ступенькам пешком. Так и для здоровья полезней, и подумать еще время выкраивается.

Встав перед квартирой с нужным мне номером «двенадцать» на металлической двери, отделанной под английский дуб, я позвонила в мелодичный звонок и прислушалась. После довольно-таки продолжительного ожидания в квартире послышались шаги и дверь отворилась. Изольда Августовна, собственной персоной, стояла передо мной, плохо причесанная, одетая в бледно-зеленый китайский шелковый халат, расшитый райскими птицами.

— О! — произнесла она и улыбнулась. — Спасительница моя дорогая пришла! Милости прошу, Танечка, в этом доме вы всегда самая желанная гостья. Я знаю, что вы в курсе моих вдовьих новостей.

Немного удивленная приемом, я прошла в помпезную квартиру Поприных, где все сверкало, а также кричало об очень больших деньгах и совсем маленьком вкусе.

Изольда Августовна по настроению никак не походила на убитую горем супругу по поводу убитого супруга, милль пардон за слабенький каламбур. От нее немного пахло вином, а широкая улыбка на ее лице говорила, что жизнь явно уже начала налаживаться.

Изольда Августовна провела меня в холл с псевдокамином, занимающим почетное место у торцовой стены, и жестом показала на глубокое кожаное кресло, стоящее справа. Сама же она с ногами забралась на диван по соседству и, глубоко вдохнув, зычно прокричала:

— Ирина! Принеси нам кофе!

Посмотрев на меня, Изольда Августовна извиняющимся тоном произнесла:

— С тех пор, как я смогла позволить себе иметь прислугу, только забот прибавилось: нет кадров, Татьяна, нет кадров, представляете себе!

Я продолжала молчать, наблюдая за сменой сцен спектакля, разыгрываемого передо мной. И, естественно, не могла не заметить некоторую нервозность, которую хозяйка пыталась скрыть за нарочито веселыми манерами. Например, Изольда Августовна запустила руку в широкий карман халата, вынула из него нитку жемчуга и, теребя ее, очевидно, для того, чтобы я обратила внимание на эту прекрасную вещь, что-то вполголоса промурлыкала. Все было ненатурально. Даже для сельской самодеятельности.

Мадам явно всячески давала понять, что ей очень хорошо живется на свете. Хотя, по моему мнению, можно было бы и скукситься парочку раз — не повредило бы. Все-таки муж погиб вчера, каким бы он ни был.