Прогулка вокруг денег

Кузен Клод и его ближние укладывались спать рано, и обычно Куэрк следовал их примеру: в тюрьме отучают от привычки вставать попозже. В тот вечер, как обычно, все разошлись по комнатам до одиннадцати часов, но Куэрк ложиться не мог, даже если бы и хотел. Впрочем, такого желания у него, естественно, не возникало. Он лежал в темноте в «своей» комнате, положив руку на стоявший у кровати чемодан, смотрел в потолок и думал о плане, который разработал с Джанет, а теперь реализовывал, все более убеждаясь, что он хорош, ну, просто очень хорош. Они проходились по всем этапам Бог знает сколько раз в поисках проколов и слабых мест, находили их, исправляли. И теперь вылизали план, отполировали его, как речная вода полирует голыш, лежащий на дне.

Джанет всегда ложилась спать раньше Роджера, и к тому времени, когда он добирался до постели, действительно засыпала или притворялась, что спит. В этот вечер, не говоря ни слова, она поднялась и ушла в спальню, где стояли их отдельные кровати, едва начался одиннадцатичасовой выпуск новостей. Он остался на диване, но, едва услышал, как закрылась дверь спальни, тихонько поднялся, прошел на кухню, а через нее — в гараж. Ворота открывались приводом с электромотором, но привод сильно шумел, и, как только ворота поднимались, на три минуты включался яркий электрический свет. Поэтому в этот вечер Роджер просто открыл дверцу автомобиля и при свете лампочки под крышей нашел красно-белый шнур, дернув за который, мог отсоединить привод от ворот. Шнур этот предназначался для того, чтобы хозяин гаража мог открыть его в случае чрезвычайных обстоятельств, к примеру, при отключении электроэнергии. Дернув за шнур, Роджер вручную поднял ворота, сунулся в кабину, поставил ручку переключения скоростей в нейтральное положение и вытолкал автомобиль из гаража. Поскольку от гаража до улицы был небольшой наклон, автомобиль медленно покатился вниз. По тихой улочке в столь поздний час никто не ездил, так что столкновения Роджер мог не опасаться. Он шел рядом с автомобилем, рулил через опущенное боковое стекло и припарковал автомобиль на противоположной стороне улицы, не у дома напротив, а у соседнего с ним. В уличной темноте, под кронами деревьев, один автомобиль практически не отличался от другого. И Джанет, конечно же, не смогла бы понять, что автомобиль Роджера почему-то стоит не в гараже, как положено, а на улице. Роджер вернулся к дому, вошел в гараж, тихонько опустил ворота. Решил, что привод сможет подсоединить утром.

Когда красные цифры электрических часов на столике у кровати Куэрка высветили 11:45, он поднялся, быстро и бесшумно оделся, на цыпочках вышел из дома. В этот вечер он оставил «хонду» в квартале от дома кузена. Добрался до автомобиля, положил чемодан на пассажирское сиденье и уехал.

Джанет, лежащая на левом боку, осторожно открывая правый глаз, всякий раз видела столик между кроватями и темный силуэт Роджера, укрытого легким покрывалом, на соседней кровати. Дожидаясь полуночи, она не боялась случайно заснуть, твердо знала, что уж в эту-то ночь не позволит сну сморить ее, но удивлялась, почему время ползло так медленно. Однако, в очередной раз открыв правый глаз, она увидела, что на часах 11:58, и решила, что две минуты погоды не сделают. Очень осторожно, лишь чуть-чуть зашуршав покрывалом, она пододвинулась к самому краю и встала с кровати. Наклонилась, чтобы поднять с пола туфли, а потом на цыпочках вышла из спальни.

Роджер, как только услышал шевеление на кровати Джанет, напрягся, как натянутая тетива лука. Не позволил себе открыть глаза, боялся, что от них отразится свет, и Джанет поймет, что он не спит. Продолжал ровно дышать, пока в спальне не воцарилась тишина, и только потом поднял голову. Да, Джанет ушла, оставив дверь открытой, потому что закрывалась дверь, лишь когда она ложилась, а он продолжал смотреть телевизор.

Джанет повернула налево, к кухне, вышла через черный ход, обогнула угол, открыла дверцу, села за руль. Пожалела о том, что приходится заводить двигатель так близко от дома, но от спальни ее отделял и гараж, и сам дом, так что Роджер мог ничего и не услышать. Да и в любом случае, возвращаться она не собиралась.

Как только Джанет покинула спальню, Роджер сел, вставил ноги в мокасины, тихонько пересек дом, держа курс на входную дверь, перебежал улицу, присел на корточки у дальней стороны своей машины. Услышал, как Джанет завела двигатель, увидел, как включила фары, а потом ее автомобиль выкатился на дорогу и повернул к городу, на что он и надеялся. Потому что в этом случае ему не пришлось разворачиваться. Он подождал, пока она проедет квартал, прыгнул за руль, повернул ключ зажигания и, не зажигая ни фар, ни подфарников, устремился в погоню.

Часы на приборном щитке показывали 12:20, когда Куэрк заехал на стоянку у «Сикамор-хауз». В центре Сикамора ночная парковка не разрешалась, но около «Сикамор-хауз» на ночь всегда оставалось несколько автомобилей: друзья их владельцев приходили к выводу, что тем за руль садиться не стоит (слишком много выпито), и развозили по домам, так что «хонда» Куэрка внимания не привлекла. Он вылез из кабины и пошел по абсолютно пустынной улице к регулируемому перекрестку, там перешел на другую сторону и зашагал по частной дороге к въезду в типографию «Сикамор крик». Без труда отомкнул замок на воротах, а потом временно закрыл их. Пересек двор, открыл дверь на склад со сломанной охранной сигнализацией, по темной пустынной типографии прошел в административное крыло, где ему потребовалось лишь несколько мгновений, чтобы отключить сигнализацию, работающую от аккумуляторов. Тем же путем вернулся на улицу.

Джанет полагала, что в столь поздний час ее автомобиль будет на шоссе единственным, но на полпути к Сикамору заметила в зеркале заднего обзора фары другого автомобиля. Еще одна ночная сова, подумала она, надеясь, что за рулем не сидит пьяный лихач, который попытается ее обогнать. Дороги-то были узкие и извилистые.

Но, к счастью, второй автомобиль держался на почтительном расстоянии. Она въехала в город, свернула на стоянку у «Сикамор-хауз», сразу узнала «хонду» Куэрка и остановилась рядом.

Роджер держался достаточно далеко, сожалея, что ему пришлось включить фары, но другого выхода у него не было, если он не хотел столкнуться с лосем. Их поголовье значительно возросло после того, как в этих краях истребили всех хищников, за исключением, разумеется, охотников. Он преследовал идущий впереди автомобиль до самого города, а увидев тормозные огни, поначалу решил, что Джанет останавливается на светофоре, но нет, она резко свернула налево, на автомобильную стоянку у «Сикамор-хауз». Роджеру оставалось только выругаться. Такого он никак не ожидал. Что делать? Проезжать мимо? Останавливаться? Но Роджер не сомневался, остановись он прямо сейчас, на обочине, обязательно появится какой-нибудь чертов коп, будет долго его воспитывать, потом выпишет квитанцию для уплаты штрафа. А Джанет за это время уедет Бог знает куда. В Гуэрреру, вот куда.

Он проехал мимо, уставившись на стоянку у «Сикамор-хауз», но она уже погасила фары и подфарники, так что увидеть ничего не удалось. К перекрестку он подъехал на красный свет, остановился, хотя других автомобилей не было. На другой стороне улицы находился итальянский ресторан «У Луиджи», и Роджер знал, что там есть маленькая стоянка, окруженная высаженным лесом. Он мог оставить там свой автомобиль и сразу вернуться к «Сикамор-хауз». Когда же этот чертов светофор. Ага! Наконец-то!

Он миновал перекресток, свернул на маленькую пустынную стоянку и остановился, уткнувшись передним бампером в сосновые ветки. Выключил двигатель, фары, подфарники, темноту ночи теперь разгонял только уличный фонарь за его спиной, и в свете этого фонаря, в зеркало заднего обзора, Роджер увидел, как с пола у заднего сиденья поднялся призрак! Превратившись от страха в изваяние, он наблюдал, как призрак улыбнулся ему широкой улыбкой и показал большущий пистолет и пару сверкающих наручников. «Разве карты Таро не предупредили тебя, что в этот вечер из дома лучше не выходить»? — спросил призрак.

16

Когда Куэрк вернулся на стоянку у «Сикамор-хауз», «крайслер сиррус» Джанет уже стоял рядом с его «хондой». Размером побольше, более комфортабельный автомобиль, пусть и не очень новый. Она, должно быть, увидела его в зеркало заднего обзора, потому что выскочила из кабины, и свет лампочки под крышей вырвал из темноты широченную улыбку Джанет. Впрочем, и синяк под левым глазом тоже. Потом дверца захлопнулась, лампочка погасла, и Джанет оказалась в его объятиях.

Обнимались они долго, он чувствовал, как дрожит ее тело, освобождаясь от долгих недель напряжения. Месяцев. Но теперь все трудности остались позади. Можно больше не отмечаться в полиции, его срок закончился, и он стал свободным мужчиной. Она вырвалась из ненавистного дома и стала свободной женщиной. С этого самого момента у них начиналась новая жизнь.

Наконец Куэрк отпустил ее и прошептал:

— Все идет хорошо. Еще три-четыре часа, и мы отправимся в путь.

— Я знаю, ты это сделаешь, — прошептала она в ответ, потом потрясла пальцем перед его носом. — Только смотри, чтобы у них не возникло никаких мыслей.

— Не возникнет.

Куэрк достал свой чемодан из «хонды», перенес в «крайслер», еще раз поцеловал Джанет, сел за руль «хонды», выехал со стоянки, миновал перекресток, не обращая внимания на красный свет, остановился рядом с автозаправкой «Хесс», напротив ресторана «У Луиджи». Тут же Дортмундер выступил из телефонной будки, пересек тротуар и скользнул на переднее сиденье рядом с Куэрком.