Проигравшему достается жизнь
Шрифт:
– Никакого крокодила я сейчас искать не намерена, – отрезала она. – Ты глухой? Я же сказала, что готова! Идем!
Она потянулась к вешалке, на которой красовалась Ринина норковая шубка. Жирный подбородок агента задрожал от обиды:
– Какая ты… Злая!
– А сам? Кто меня бросил на автобусной остановке в вечернем платье, с непокрытой головой? Простуженную!
– Я уверен, что на первый же взмах твоей руки остановилась машина!
– А кто был за рулем, знаешь?
– С каких пор это для тебя проблема?
– Хватит препираться!
Она подтолкнула Шурика к дверям. Тот хрюкнул от досады, но пошел. Она поправила воротник и коротко вздохнула: еще одно испытание. После чего шагнула за порог.
Пока запирала дверь, Шурик взглядом проверял дерево на прочность. Давно надо было поставить железную, но Марте нечего прятать за семью замками, никто на ее имущество и не покушался. Теперь дрожи и терпи. Неужели решится?
– Время, – напомнила она. – Не хочу опаздывать.
– С каких это пор? – удивился Шурик.
– С тех пор, как побывала в коме. Дорожу каждой минутой. – Она направилась к лифту.
– Ты как не в коме побывала, а в аду, где тебе дали другую душу, – проворчал агент.
– Что, Рина была ангелом? – железные двери закрылись.
– Рина? А ты кто?
– Сама не знаю. Да пошутила я, расслабься! Это было такое состояние… – попыталась выкрутиться она. – Я о коме. Словами трудно описать.
– А свет видела?
– Какой свет?
– В конце тоннеля.
– Видела, все видела.
– Говорят, будто те, кто лежат в коме, все видят и слышат, только сделать ничего не могут и сказать. Это так?
– Да. Через два дня я очнулась. Похоже на возвращение с того света. Поэтому я так изменилась. Встретила там… В общем, мне велели вернуться, – продолжала она фантазировать.
– А почему…
Лифт остановился. Она вышла первой. Сказала через плечо:
– Все вопросы потом! У меня первое свидание с Олегом и я нервничаю!
Машина Шурика стояла на углу дома, рядом пристроилась зеленая «пятерка», заляпанная грязью. Номер тоже был грязный и почти неразличим, гаишники, видимо, пропускали машину из жалости, присматривая добычу покрупнее.
– Садись, – открыл перед ней дверцу агент.
Пробки в Москву почти не было. Зато в область – огромная! Люди возвращались с работы, у кого она еще была, да из похода по магазинам, ведь до праздников оставалось так мало. Встали на Кольцевой.
– Твою мать! В какой дыре ты живешь! – разразился бранью Шурик. – Сколько времени зря теряем!
– Центр тоже стоит.
– Хоть машину бросай и езжай на метро!
– Все так и делают.
– Ну, уж нет!
Она покосилась на жирные щеки агента. Пиджак на нем скоро лопнет по швам! Когда Шурик в последний раз ездил на метро? Он же барин!
– Как прошел кастинг? – спросил, наконец, Шурик.
– Нормально.
– Ты довольна? Работу получила?
– С работой сейчас проблемы, – уклончиво ответила она.
– Но Володя тебе поможет?
– Да, – соврала она.
– Он мне звонил, спрашивал твой адрес. – Она похолодела. – Странно, что ты не оставила свои
координаты. И новый номер телефона. Я сказал Володе, что он поменялся.– Он звонил? Когда?
– Днем.
– И… что сказал?
– Что вы договорились поработать вместе, но ты не оставила адреса, а телефон не отвечает.
– И ты ему сказал, где я живу?!
– Еще бы!
– Зачем?
– Ты здорова? – покосился на нее Шурик. – Спрашиваешь, зачем я оставил твой адрес работодателю!
– Я… – она осеклась. Рядом стояла зеленая «пятерка», заляпанная грязью. Интересно было бы взглянуть на номер! В этот момент машина по левую руку уехала в крайний ряд, и Шурик ловко нырнул в образовавшуюся дыру. Она потеряла зеленую «пятерку» из виду. Перевела дух. Показалось?
– Вроде, распоехалось! – радостно сказал агент.
Они немного опоздали.
– Иди, Олег Иванович тебя ждет, – важно сказал Шурик, когда машина остановилась у дверей ресторана.
– Откуда ты знаешь?
– Мне СМС-ка пришла. Войдешь в ресторан, скажи: Чаплыгин ждет. Тебя проведут за его столик. Завтра мне позвонишь, отчитаешься. А сейчас развлекайся, я тебе мешать не буду, – Шурик по-бабьи хихикнул. – Надеюсь, ты довольна?
– Да! – она громко хлопнула дверцей.
Олег сидел за столиком у окна, на лучшем месте в этом небольшом, но очень уютном зале, увидев ее, встал:
– Добрый вечер, Ноябрина.
Он был в костюме, при галстуке, все так, как в ее мечтах: шикарный ресторан, ужин при свечах, принц при цветах. Материализация ночных грез Марты Свежаковой. Но вместо того, чтобы замереть от восторга, она затосковала, упорно избегая встречаться с ним взглядом.
Олег склонился над ее рукой, она покосилась на букет в украшающей их столик элегантной вазе, цветы подобраны со вкусом и, видимо, дорогие. Красивый букет! Здесь все красиво! И дорого! Радуйся! Свершилось!
Она села, Олег тоже.
– Что будете пить? Вот карта вин.
На стол перед ней легли солидные корочки благородного цвета бордо. Не открывая их, она сказала:
– Я не пью.
– Почему? – искренне огорчился Олег.
– Принимаю лекарства. Я еще не совсем здорова.
– Понимаю. Но, хотя бы глоток?
– Если только за компанию. Чуть-чуть. На ваш вкус.
Она чувствовала себя немного скованно. Конечно, это не Василий Андреевич, которому она в дочери годится, и который ей просто не нравится, но все равно неловко.
– А что вы будете, есть, Ноябрина?
– Я не голодна.
– Есть не хотите, пить не хотите, – усмехнулся Олег. – А что хотите? Домой?
– Да, – честно призналась она.
– Я вам совсем не нравлюсь?
– Нет. Не в этом дело. Я не знаю, что вы от меня хотите.
– Красивая девушка, до этого жившая на содержании у богатого мужчины не знает, что хочет от нее другой богатый мужчина?
– Если взять на содержание, то нет, – решительно сказала она.
– И все же: что вы будете есть? Официант ждет, – мягко напомнил Олег.