Происхождение государства и права
Шрифт:
Эту мысль хочется подтвердить всего лишь двумя характерными историческими фактами: завоеванием Московским княжеством Твери и присоединением Новгорода.
С 1304 г., когда после смерти великого князя владимирского «стол» отошел к тверскому князю Михаилу, началась по существу гражданская война между Московским княжеством, претендовавшим на роль главного, и Тверским, признанным таковым. Использовались в борьбе различные средства, в том числе и таковые, которые можно с полным основанием назвать аморальными. Сначала Тверской князь вместе с русскими и монгольскими войсками двинулся к Новгороду, чтобы его покорить и присоединить, упрочив тем самым положение Твери как великого княжества. Но московский князь Юрий Данилович (внук Александра Невского) сам претендовал на великое княжение и не мог допустить усиление Твери. Он женился на сестре хана Узбека и получил ярлык на великое княжение. Теперь он с полным основанием
Несколько лет спустя (1339 г.) борьба между княжествами возобновилась вновь. Теперь уже Иван Калита добивался не великого княжения, он уже его имел, а устранения тверского князя Александра Михайловича и вовсе из жизни. Обманным путем добившись поездки Александра Михайловича к монгольскому хану, он достиг своей цели: тверской князь был там убит. Тверское княжество было присоединено к Московскому. Своей победой Иван Калита умудрился «убить сразу трех зайцев»: заслужил себе ханский ярлык, уничтожил политического противника в лице тверского князя и расправился с тверичами, любившими собираться на вече и противопоставлять княжеской власти власть вечевую. Таким образом, при Иване Калите была заложена основа могущества Москвы и создания Российского государства.
Настала очередь княжества Новгородского, которое всегда стояло особняком. В XIV в. новгородцы считали для себя выгодным признавать своим князем того из русских князей, который получал от татарского «царя» великое княжение. Начиная с Ивана Калиты, это были князья московские. Временами у Новгорода происходили столкновения с московскими князьями, но дело, как правило, кончалось примирением и уплатой новгородцами очередной части дани монголам. Однако были и вооруженные конфликты (в 1441 и в 1456 гг.) Впоследствии Новгородская республика приходит в упадок. Но этого момента только и выжидал московский великий князь Иван III, чтобы включить Новгородскую республику в состав Московского государства. Новгородцы в минуту опасности обратились к литовцам за помощью. Это крайне разозлило московского князя (дескать, «от христианства отступают к латынству»), который тут же собрал рать и разгромил нестройное новгородское ополчение (1471 г.). Новгород вынужден был заключить с Иваном III договор, в котором «мужи вольные» новгородцы, «отчина» великих князей московских, обязывались на короля польского «не отдатися никоторою хитростью, а быти нам от вас от великих князей неотступным ни к кому». Позднее (в 1478 г.) Иван III потребовал в Новгороде установления такого своего «государства» (т. е. власти), «как есмы на Москве государь», не преминув при этом выдвинуть войско. Новгородцы сдались без боя.
Так и Новгород закончил свое независимое существование и превратился в часть Московского государства.
Таким образом, фактор насилия присутствовал не только в процессе образования Древнерусского государства, но и при создании Российского государства, но использовался только в другой форме. По этому поводу не нужно скорбеть, нельзя также и осуждать наших предков за их жестокие нравы. Это нужно принимать как данное, причем свойственное практически всем народам на заре цивилизации, а не только народу русскому. Дело в том, что интеллект человечества возрастает постепенно, и уже гораздо позднее, когда цивилизация находится на значительной высоте, приходит понимание того, что любые вопросы, какими бы они на первый взгляд сложными не казались, могут быть разрешены на основе компромисса. К сожалению, даже сегодня такое, «компромиссное», мировоззрение не является господствующим на земле. Нет поэтому никаких оснований ставить нашим предкам в упрек то, что они себя вели так воинственно.
Русские княжества, оставшиеся на развалинах Древнерусского государства, пришли в упадок. Постоянные набеги неспокойных южных соседей волей-неволей заставляли славянские народы переселяться в места, где не существовала столь смертельная опасность разграбления и их физического уничтожения.
Куда же переселялись славяне и как шло заселение Восточно-Европейской равнины? Этот вопрос с особой тщательностью исследовал В.О. Ключевский, любивший повторять, что история Российского государства это есть прежде всего история его колонизации.
Конечно, прежде всего для русских был открыт северо-восток. Это обширная и малонаселенная лесная область Окско-Волжского бассейна. Русские переселенцы в междуречье Оки — Волги встретились с финно-угорскими племенами. Здесь переселенцы нашли хотя и менее плодородную почву и более суровый климат, но зато несравненно более спокойную и безопасную жизнь. Редко разбросанные финские поселки, маленькие старые русские
города, возникшие еще в древний период русской колонизации, которые столь немногочисленны, что можно пересчитать на пальцах одной руки (Ростов, Суздаль, Муром), — таков окрестный социальный «пейзаж».Этнографическим последствием переселения русских было образование великорусского народа из смешения русских переселенцев и обрусевших финнов. Расселение русских происходило по рекам и от того выглядело как «расплывание» русского народа по Восточно-Европейской равнине в разных направлениях. По рекам вытягивались длинные полосы поселков, расстояние между которыми, как правило, было на расстоянии ходьбы человека в течение одного дня. Места, удобные для поселения и сельскохозяйственной обработки, были сравнительно редкими островками среди «моря» леса и болот, и поэтому преобладающим типом поселений были малые деревни.
Как встретились эти два народа: русские и финны, состоявшие из нескольких племен, которые в лексиконе русских объединялись одним термином «чудь»? В.О. Ключевский считает, что встреча эта носила мирный характер [65] . И причиной тому был, по его мнению, мирный характер финнов. В.О. Ключевский не делает дальнейших обобщений, но, думается, что если бы он пошел в своих рассуждениях дальше, то пришел бы к выводу, что все северные народы, проживающие в крайне суровом климате, отличаются именно этим, поскольку их весьма ограниченной физической энергии хватает только-только на выживание в таких условиях. Войны тут же нарушают столь хрупкий баланс, причем не в пользу человека. Да и сами колонисты не вызывали туземцев на борьбу. Они принадлежали в большинстве своем к сельскому населению, которое, заботясь о сохранении посевов, больше склонно решать спорные вопросы невоенными способами. Да и стоит вспомнить, от чего бежали колонисты. Они уходили из юго-западной Руси от военных невзгод, в изобилии чинившихся степными кочевниками, сметавшими все на своем пути.
65
Ключевский В.О. Исторические портреты. М., 1990. С. 42.
Был еще один фактор, обеспечивший безболезненное вживание русских в новых краях. Это то, что финны уступали в социальном развитии переселенцам. И это опять-таки не может быть поставлено финскому племени в упрек. Это всего лишь констатация закономерности, имеющей всемирное значение: в суровом климате (как в слишком холодном, так и в слишком жарком) развитие человечества замедляется, поскольку все его силы вынужденно тратятся на выживание, т. е. на борьбу с природными условиями, столь немилостивыми к людям. В.О. Ключевский отмечает, что русские, встретившись с финскими обитателями Восточно-Европейской равнины, кажется, сразу почувствовали свое превосходство над ними. Именно с этим он связывает использование такого наименования финских племен, как «чудь» (от русских однокоренных слов чудить, чудно, чудак и т. п.).
Суровый климат не позволял вторгаться в финские края огромным массам народа. Русские переселенцы как бы просачивались гонкими струями, занимая более или менее обширные промежутки между бескрайними лесами и болотами. О том, что в данном случае речь идет именно о диффузии государственности, а не о завоевании русскими северных народов, говорит и то, что относительно мирно «притерлись» друг к другу и виды религии, исповедуемые встретившимися народами. Русские уже прочно приняли христианство, финны же были язычниками. Конечно, русские стремились как можно шире распространить свою религию. Но христианство не вырывало с корнем чудских языческих поверий: народные христианские верования, не вытесняя языческих, надстраивались над ними, образуя верхний слой религиозных представлений, ложившийся на языческую основу. В конечном счете так все устроилось, что при официальном религиозном мировоззрении — православии, язычество прочно укоренилось в нашем народе. Его отголоски мы наблюдаем и сегодня, например празднование масленицы. Обоюдное признание чужих верований способствовало бытовой ассимиляции и деловому сближению обоих народов.
Диффузия русского народа и его навыков социальной жизни не закончилась на междуречье Оки и Волги. Образовавшееся здесь сильное Ростово-Суздальское княжество позволило накопить силы для дальнейшей диффузии зачатков российской государственности. Но предварительно русскому народу надо было пройти через трудные испытания (раздробленность Суздальской Руси, как, впрочем, и других русских земель, татаро-монгольское нашествие и др.).
Лишь спустя два века русскому народу удалось преодолеть трудности и суметь организовать самого себя. На рубеже XV–XVI вв. было создано сильное централизованное Российское государство.