Прокачаться до сотки 3

Нервно оглянувшись в ту сторону, откуда раздавался голос Степаныча, Листик взялся колоться:

— Мажор, ты не поверишь, мы просто решили провести эксперимент, какие бутылочки, как взрываются. Ты же понимаешь, что без этого я не могу рассчитать воздействие.

— А предупредить? Ты там рванёшь, а мы что должны думать?

— Так я Степанычу же сказал!

— Что ты мне сказал? — удивлённо вопрошает прапор, как раз, выскочивший из-за угла, вслед за Пухом. Который, в свою очередь, особо не задерживаясь, обнаружил пропажу.

— Рраф!

— А вот оно! Нашлось! Вы зачем его спёрли? — далее последовал простой русский мат.

А вот интересно, как Система переводит все эти трёхэтажные идиомы? Вон как загибает.

— Так стоп! — громко хлопаю в ладоши. — Степаныч, угомонись. Сейчас разберёмся, что эти вредители задумали. Тебя Листик предупреждал?

— О чём?

— О том что взрывы устраивать собрался.

— Хм… — прапор в задумчивости пялится в небеса, постукивая указательным пальцем по губе. — Чисто теоритически — да. Фактически — нет.

— Как так нет?! — подпрыгивает на месте Листик. — Я же тебе сказал, не отдам, потому что мне надо эксперименты провести.

— Ну так я тебе и выделил пять штук под это дело, — соглашается прапор. — А ты, смотрю, две сумки схватил.

— Да что я могу с пятью штуками сделать? Надо же ещё проверить, может ли их Мальвина детонировать. А то прикинь, мы на захват, а она как даст ультразвуком. Ты же ещё одно озеро не хочешь?

Ага. Кажется, зачем локисса с ним увязалась понятно. Листику та же самая мысль в голову пришла, что и мне, до этого.

— Ты мне брось казённое имущество разбазаривать! — закипает прапор. — Ещё и девочку в свои махинации вовлёк. Маньяк!

— Молот, — орёт Балагур, — ходи сюда. Дело есть!

— Чего? — Олежа выглядывает из кузницы.

— Прикинь, а твоя красавица с маньяком в лес собралась, — ржёт этот провокатор.

— С кем? — напрягается наш друг.

— Так с Листиком же.

— С Листиком? Пусть идёт, он маньяк, но не сексуальный, — отмахивается Олег, ныряя обратно.

— Ты чего творишь? — возмущается Мальвина, глядя на Вована.

— Забудь, — Листик, слегка пожимает руку локиссы, — вечерком сядем, обмозгуем, как ему отомстить, — встряхивает одну из сумок, — тем более что есть чем.

— Эй-эй, братишка, я же чисто разрядить обстановку, так сказать, отвлечь внимание начальства хотел, а ты-ы-ы… — делает обиженный вид Балагур.

— Разрядить говоришь, — Листик поднимает сумку на уровень лица. — Всё нормально, подруга, я уже придумал страшную мстю.

— Эй, да ты чего? — не на шутку обеспокоился Балагур.

Ибо, как известно, у Листика чувство юмора своеобразное. Точнее его совсем нет.

— А ну отдай, — Степаныч мёртвой хваткой вцепляется в сумку и тянет её на себя, — не позволю казённое имущество разбазаривать.

— Да какое же оно казённое?! — возмущается Листик и тянет к себе. — Мне для дела надо.

— А ну тихо! — рявкаю во весь голос. — А ну смирно! Строиться по росту! На первый-второй рассчитайся!

— Первый-второй, первый-второй, первый-рраф, первый-второй…

— Отставить! Пух, ну ты-то куда влез? И если уж встаёшь в шеренгу по росту, то тебе надо последним вставать.

— Рраф? — пёс с сомнением выходит из построения, осматривает всех суровым взглядом и пристраивается рядом с Листиком, который стоит с краю, как самый высокий.

— Пух, ну ты же не выше всех, — прикрыв лицо пятернёй, качаю головой.

— Рраф! — оттолкнувшись передними лапами, пушистый обормот цепляется ими за плечи Листика, тем самым вставая вертикально.

— Ладно, согласен, так ты явно выше, — киваю, — но ходишь-то ты на четырёх лапах!

— Рраф! — бросает свой упор и, как в цирке, пытается шагать на двух.

И ведь, что интересно, умудрился дочапать так аж до любимого хозяина, и только тут потеряв равновесие, чуть не свалился вместе со мной. Но я парень крепкий, поэтому удержал, за что был тут же радостно зализан.

— Пух, фу, хватит, — отталкиваю от себя эту псину.

А тот радостно гавкнув, и крутнувшись пару раз вокруг себя, оббегает шеренгу, подаёт голос там, напоминая о бревне. И вернувшись, садится перед Степанычем:

— Рраф?

— Погодь, щас звездюлей получим и пойдём мутить, — прапор треплет пёсика между ушей. — Кстати, Мажор, чтоб ты понимал, бревно реально дорогое. Не совсем понимаю почему, но их в караване везли, который, бандиты взяли. И девки освобождённые указали, что груз ну очень дорогой.

— Как полкрепости?

— Ну это я загнул, конечно. Но не исключено. Надо ещё выяснить у местных.

— Выясняй, — соглашаюсь. — Спиди, хватайте бревно и тащите его, куда товарищ прапорщик укажет.

— Есть, товарищ лейтенант, — выпятив грудь, радостно гаркает охотник.

— И переходите в его подчинение на весь день.

Радость пропадает с лиц бойцов, но спорить они не решаются. Не считайте меня самодуром, оно понятно, что их припрёг Листик и парни, по сути, выполняли приказ. Но у нас как в армии — никто не уйдёт безнаказанным. Тем более что Степанычу реально нужна помощь.

— А теперь с тобой, — тычу пальцем в Листика. — Верни одну сумку Степанычу.

— Мажор, да там этих бутылочек несколько тысяч! — взвывает белугой Листик. — Мне же надо проверить, не только, как взрываются по одной, но и как связки работают. И ещё есть идея дистанционного взрывателя, вон Форин подъехал, а он говорил, что в крепости есть необходимое, чтоб соорудить.

— Дистанционные, — радостно потираю руки, — Степаныч, верни ему сумку. Степаныч, верни, так надо. Всё, разбегаемся.

— Стойте, — тормозит всех Балагур. — А бревно-то зачем спёрли?

— Так сидеть на нём! — удивлённо выпучивает глаза Листик.

— А лавочку взять?

— Мне на брёвнышке лучше думается, — чуть смутившись, поясняет Листик.

— А ну верните обратно, — командую охотникам, которые уже успели поднять и понести свою ношу.

Садимся на бревно. Я, Степаныч, Балагур и Листик, и сразу такая ностальгия нахлынула. Как будто, сейчас из-за угла выскочит Рогожин и рявкнет:

— Кого сидим, зачем ждём? Схватили и побежали в казарму.