Прокачаться до сотки

Внимание! Действует 50 % дебаф на усиление боли.

Стиснув зубы, хриплю от боли, зато Лиза неожиданно обмякает и всем телом жмётся ко мне, при этом всхлипнув, удивлённо произносит:

— Не больно. Совсем не больно.

— Это хорошо, девочка, это очень хорошо, — хриплю, сквозь стиснуты зубы.

— Тебе больно? — фиалковые глаза, полны чистых, прозрачных слёз, которые потоком вымывают кровь.

— Ничего, — с трудом проталкиваю слова сквозь начинающие крошиться зубы.

— Отпусти, — пытается вырваться. — Это моё наказание.

— Нет, — сжимаю руки ещё сильнее.

— Да, — шепчет она, расправляя крылья и подставляя их под поток божественного гнева, глаза закатываются от боли, вновь появляются кровавые слезы. Зато моя становится вполовину слабее. Так и стоим.

— Вы ненормальные? — раздаётся усталый голос Эдема. — Сами психи и ангелов мне испортили.

Чуть оборачиваюсь и вижу, что не только Лиза расправила крылья, но и Семён. Кажется, парня пора принимать в гвардию? И лишь Тихоня всё так же стоит, пряча за своим телом сжавшуюся в комочек девочку ангела, со сломанными крыльями.

— Звездец, тебе рожа божественная, — сплёвывает кровь Тихоня, — за что девочку поломал?

Хотелось бы сказать, что мы в порыве праведного гнева, набили одну неправедную божественную рожу. Но нет. Куда нам тягаться с богом. Не было никаких ментальный атак, нас просто месили ногами. С пятидесятипроцентным дебафом на боль. И умереть не получалось. Жизнь просто замерла на одном проценте. Лишь у Тихони она иногда взлетала до сотни после очередного полёта в дерево. А мне вот достижение не дали. Хотя в дерево я летал раз пять.

Спросите, что в это время делали Семён и Лиза? Они окровавленные, со сломанными крыльями и перебитыми спинами ползли к Эдему, чтоб вцепиться ему в ноги и, окропляя их кровавыми слезами, молить пощадить нас. Ибо поднять руку на своего бога, они не могли даже помыслить. Но получая очередной пинок, отправлялись в полёт к ближайшему дереву и снова ползли, перебирая по земле сломанными руками. Все крики о том чтоб не лезли, просто игнорируют. Кажется, мы на них точно плохо влияем.

А мы с парнями, скребя ногтями землю, пытались хотя бы укусить. Десант умирает, но не сдаётся! Именно так говорил капитан Рогожин. Не бойся Джинн, мы не сдадимся! Где же ты учитель, командир, отец и брат! Где же вы братишки Коршуны? Ведь вместе мы сильнее всех.

Вдруг в небе раздался яростный клёкот, маленький пернатый снаряд, несётся с небес чтобы защитить, своего старшего брата. А вот ещё один. Кажется, птенцы коршунов наконец-то нашли нас и летели в бой.

— Биток, нет, — хриплю выплёвывая зубы.

Удар, ещё удар и маленькие изломанные тела отлетают в сторону.

— А вот это плохо, — Эдем прекращает нас пинать. — Братец может обидеться. А, не страшно, воскреснут, — отмахивается и в очередной раз, пинает меня в печень.

Ох. Как больно то. И тут в отдалении, как будто на другом конце Галактики слышу.

— Босяк, отстань, я сплю. Кого убили? Битка? Какого Битка? Олежкиного? А где Молот? Что? Что с ним делают? Охренели они там, что ли? Совсем страх потеряли? Дорогу знаешь? Провести сможешь? Ну, так полетели!!!

Вспышка света и перед моим расплывающимся взором, появляется фигура в военном камуфляже, на поясе два пистолета, через плечо перекинут «Калаш» и куча гранат торчит из всех карманов. А на плече маленький коршун.

— Ты кто, такой? — фигура тычет Эдема пальцем в грудь.

Неожиданно над тем вспыхивает надпись:

Бог Эдем уровень 777.

— А ты кто? — удивляется бог.

Над пришельцем появляется надпись:

Спящий ????? уровень 1.

— Аха-хах, — выплёвывая очередной зуб, ржёт Балагур. — А вот и ночь наступила… Привет, братишка! 

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

Да уж… Вот вам и явление Мажора народу. Кажется, сегодня Эдем наконец-то поймёт, что Балагур тот самый парень, что закончил институт благородных девиц.

— Привет, братан, — щербато улыбаюсь. — А нас тут ногами бьют?

— За что бьют хоть? — Егор деловито снимает с плеча «Калашников».

— Да вот друзей наших покалечил, — харкая кровью, Балагур пытается встать на карачки, но получается не очень. Сломанная левая рука складывается и Вовка бьётся лицом об землю.

— А их за что? — Мажор оценивающе смотрит на Эдема, и, поправив на голове такую привычную камуфляжную шапочку, если её раскатать, то лицо закроет маска, передёргивает затвор.

— Да вроде, как за дело, — лёжа на спине, Тихоня, повернув голову, улыбается Егору: — Здорова, братка.

— Вроде как? — хмыкает наш старшина.

— Ага, — поясняю: — Вот только они ангелы, а он их бог. Так что игра была в одни ворота.

— А вы, значит, заступились, — кивает. — Кто бы сомневался.

— А они за нас, — тут же сообщает Вовка. — Пытались за нас заступиться, но ещё больше получили.

— Хорошие друзья, — соглашается Мажор. — А где они? — и тут он замечает окровавленных и переломанных ангелов. — Хера се?

— Ты кто такой!? — ступор у Эдема проходит и над лесом прокатывается его могучий рык.

— Убивать тебя сейчас буду, — шмыгнув носом, Мажор нажимает на спуск. А маленький коршун с его плеча, с клёкотом срывается в небеса.

«Калаш» затрясся, изрыгая свинцовых ос, которые, под такой родной стрекот стрельбы, рванулись в живот бога и принялись рвать плоть. Тот метнулся в сторону, но ствол следовал за ним неотрывно. Вот только проклятая полоса жизни не просела даже на сотую долю процента. Проклятье. У Эдема же, семьсот семьдесят седьмой уровень, а у Егора первый.

— Ты что творишь? Больно же! — как только закончились патроны и стрельба прекратилась, бог остановился и, раздувая ноздри, уставился на Мажора.

— Больно это хорошо, — кивает тот, перезаряжая ствол. — Не убью, так хоть рыло начищу, — и вновь открывает огонь.

Но на этот раз, эффект неожиданности пропал. Так что большинство пуль улетели мимо, ибо Эдем принялся скакать туда-сюда, при этом делал это настолько быстро, что практически размазался в пространстве. И вот он уже стоит вплотную к Егору и, ухватив автомат за ствол, просто вырывает оружие из рук.