Проклятая душа

Что-то хрустнуло, и плита подалась вперед. Но не ровно, а смещаясь в сторону, словно по направляющим.

Яркий свет ударил Всеволода в лицо, и он прищурился, пытаясь к нему привыкнуть. Небрежно смахнул уже не нужного «светлячка».

Секунда. Другая. Третья. И перед ним предстала весьма любопытная картина.

В паре шагов перед ним, на коленях, стояла какая-то девчонка в капюшоне. Но эту позу она заняла не от благоговения. Нет. Было хорошо видно, что она упала. А вот страх в ее странных, желтых глазах плескался неподдельный. Скорее даже ужас.

Шагах в тридцати за ней замерла троица. Воин в кольчуге и надетой поверх убогой ржавой кирасе. В руке он держал видавший виды одноручный меч и все. Щит прямо напрашивался, но не наблюдался. То ли потерял, то ли забыл, то ли он уже разбит кем-то, то ли еще что-то. Вторым был мужчина в доспехе из пришивной чешуи. В руке он держал шестопер. И опять щита не наблюдалось, хотя он прекрасно бы и сюда подошел. Третий же явно принадлежал к эльфам незнакомого Всеволоду вида. В отличие от остальных он щеголял в кожаной куртке и был вооружен лишь луком да каким-то кинжалом на поясе.

Вся троица очевидно напряглась. А девица со странными желтыми глазами, без лишнего промедления, на карачках шустро заползла за спину нашему герою. Он хотел было от нее уже отойти, убирая непредсказуемую опасность у себя в тылу, но тут «мужик в чешуе» применил какое-то плетение и по Всеволоду ударил столб света.

Пауза.

— Сдурел? — Спросил Всеволод. — Ты думаешь, что мне сейчас нужны солнечные ванны?

Этот мужчина вновь применил плетение и на нашего героя обрушился еще более мощный столб света. Настолько сильный, что даже он, живой и здоровый, захотел развоплотиться. А латные доспехи слегка нагрелись. Что бы случилось с нежитью и предположить сложно. Развалилась? Испарилась? Вознеслась? Вариантов масса.

— Ты тупой?! — Прорычал раздраженный Всеволод, доставая двуручный меч.

— Он что живой? — Недоуменно пискнул эльф.

— Вздор! — Возразил «чешуйчатый». — Он вышел из гробницы, запечатанной три сотни лет назад. Чем бы он там питался? Пылью? Просто это очень древняя и сильная нежить. Сейчас я его упокою…

Всеволоду это все вконец надоело. Он сделал решительный шаг вперед и нанес колющий удар в грудь «чешуйчатому». Тот отпрыгнул и что-то заверещал. Мгновение — и его охватило какое-то свечение.

— Все! Теперь я для тебя неуязвим! Дохлая тварь! — Выкрикнул он.

Но уже в следующее мгновение его горло проткнул клинок двуручного меча. Прямо над кромкой доспеха. Раз. И полоса металла, снеся хрупкие позвонки, вышла у него со спины.

Хотел ли его убивать Всеволод? Сложно сказать. Но ощущение от этих мощных плетений изгнания нежити он испытывал очень мерзкие. Да и разозлился немало. Ведь что получалось? Эти «кадры» не только девчонку куда-то гнали, но и на незнакомца напали без всякого к тому повода. Он ведь не проявлял агрессии, когда вышел из склепа.

Воин в ржавой кирасе шагнул вперед и попытался достать нашего героя мечом. Ведь Всеволоду требовалось извлечь свое оружие из противника и на несколько мгновений он оказался в неудобной позиции. Но нападающий был явно незнаком с техникой боя на двуручных мечах.

Раз. И его оружие соскользнул по плоскости клинка, довернутого для «спуска». Да так ловко — что, по сути, удар оппонента облегчил и ускорил высвобождения меча Всеволода. Резкий шаг назад, поворот рукоятки и кильон [1] эфеса со смачным хрустом вошел в лицо противника.

1

Кильон — одно из названий крестовины от старой французской традиции.

Эльф не стал ждать своей судьбы.

Весь бой длился секунды три. Но он успел просчитать свои шансы на победу и ринулся бежать. Со стрелами против полного латного доспеха много не навоюешь. Тем более в ситуации, когда противнику до тебя всего несколько шагов.

Прыжок. Секунда. Две. Три. Пять. И он кубарем покатился по каменным плитам, а потом еще и по ступенькам. Девчонка, что спряталась за спиной Всеволода, ловко метнула кинжал, попавший эльфу в ногу. Куда-то в тыльную сторону бедра.

Упав, «ушастик» рефлекторно выдернул кинжал и попробовал ползти. Но без особых успехов. Рана уж очень нехорошей оказалась. Ударившая из нее пульсирующая струя крови лишила эльфа сил быстрее, чем наш герой до него дошел. Даже добивать не потребовалось — истек кровью из перебитой артерии…

Вынужденные компаньоны выбрались из развалин какого-то старого здания и оказались в слегка разгромленном лагере. Девять трупов, полторы дюжины всхрапывающих и дергающихся от запаха крови лошадей и костер с еще пока несильно подгоревшей животинкой на вертеле.

Девчонка в капюшоне метнулась к готовящейся еде, ловко перепрыгнув через двух убитых. И начала спешно приводить в порядок мясо. Было хорошо видно, что ей все эти мертвяки малоинтересны и привычны. На спине одного из которых она и примостилась, словно на лавочке.

— И как все это понимать? Что у вас здесь произошло? — Спросил Всеволод, расположив свою задницу с куда большим комфортом, чем спутница. Для чего ему пришлось оттащить труп в сторонку, освобождая скатку из пары одеял. А потом добавил. — Ты же, я надеюсь, не считаешь меня нежитью?

— Нет конечно, — смешливо фыркнула девчонка и откинула капюшон. Открывая довольно странные на вид ушки, торчащие из волос. Не по бокам, как положено, а сверху. И не обычные для гуманоидов, а кошачьи что ли. — Я услышала стук твоего сердца. Оно бывает у сытых вампиров, но… крови у давно истлевших трупов не найти.

— Логично. Как тебя зовут?

— Шани, — произнесла она. Повернулась. Внимательно посмотрела на Всеволода, откинувшего забрало шлема. И с легким раздражением спросила: — Что? Жалеешь, что помог мне?

— К какому народу ты относишься?

— Ом’нари… — неуверенно произнесла она. — Я знаю, вы люди нас презираете. — А потом повторила вопрос. — Жалеешь, что спас?

Всеволод усмехнулся и снял шлем.

— О боги! Меня спас альдар!

— Синдар, — поправил ее Всеволод.

— Синдар… — проговорила она с каким-то придыханием… — Боже! Но вы же вымерли!

— Так и есть. Но мне стало скучно лежать в могиле, и я решил немного побродить, подышать свежим воздухом.

— Хорошая шутка. Но в той гробнице были похоронены только люди, — с укоризной в глазах произнесла она. — Причем умершие всего несколько сотен лет назад. А вы вымерли… — она нахмурила лобик.