Проклятая картина

– И остатки шарлотки забери. Мне ни к чему. Коллег своих угостишь. Забери и даже не спорь!

– И не собиралась, – мягко улыбнулась Люсинда.

Хозяин принес из кухни пластиковый контейнер.

– Я видел новость про Гвоздовского, – сказал он как бы между прочим, складывая остатки пирога для гостьи. Люсинда ничего не ответила.

– Может, тебе стоит…

– Дядя Паша, мне уже пора, – решительно перебила она. – Опоздаю на электричку и застряну на станции надолго.

– Если опоздаешь, ко мне вернешься. С Марком тоже не общаешься? У вас с ним отношения вроде были неплохие.

Люсинда неопределенно пожала плечами, и дядя Паша тяжело вздохнул.

– Ладно, ладно. Не лезу. Беги, не опоздай! И это… Помни, что у тебя здесь всегда дом.

– Помню, – улыбнулась Люсинда. – Спасибо вам за все!

– Созвонимся, – лаконично попрощался мужчина.

Уходила Люсинда в смешанных чувствах. Воспоминания не атаковали ее, как она опасалась, грусть тоже не оплела душу больше, чем было. Просто что-то ныло внутри, и это что-то одновременно гнало подальше от дома, который она продолжала считать родным, и тянуло назад. Ей нестерпимо вдруг захотелось развернуться и броситься бегом – в объятия дяди Паши, растопить, наконец, в тепле его маленького дома тот ледяной камень, в который спеклась ее душа, и с облегчением разрыдаться. Но она только стиснула зубы и прибавила шагу. Порыв ветра толкнул в грудь, будто не пуская на мост. Люсинда наклонила голову, упрямо боднула плотный холодный воздух и выпрямилась только тогда, когда мост оказался позади. Справа возникло кладбище с безвкусными, как и коттеджи, монументами, плитами, стелами. Люсинда машинально подумала, что обитатели этого мертвого города и после смерти продолжают выпендриваться перед соседями, чей памятник окажется круче. Она прошла еще несколько шагов, а потом, ошпаренная догадкой, резко остановилась. Недаром ей показалось, что кладбище будто разрослось. Раньше оно было небольшим, старым. Кресты на нем были простые. А теперь первые могилы заслоняли новые памятники.

– Господи, – пробормотала Люсинда и словно иллюстрацией к своим мыслям увидела молодую женщину, одетую полностью в черное. Женщина стояла на коленях возле свежей могилы и наманикюренными пальчиками сажала цветы. Повинуясь непонятному порыву, Люсинда свернула к погосту, прошла мимо не обратившей на нее внимания женщины, и бросила взгляд на даты на памятнике. Тридцатилетний мужчина. Женщина, убирающая его могилу, похоже, была его вдовой. Люсинда медленно прошла по дорожке. Конечно, встречались и могилы стариков: здесь хоронили жителей не одного ближайшего поселка и деревень. Но ее ужаснуло количество вычурных памятников, с фотографий на которых взирали молодые мужчины. Что за мор тут приключился? Судя по последним датам, смерть разгулялась тут в последние два года. Надо бы спросить дядю Пашу, что случилось… Что-то в этом поселке происходило. И с этим чем-то их команда могла бы справиться.

Глава 5

К Виктории Макс отправился не один, а попросил приехать к девяти и Геру. Коллега ожидаемо прибыл с Лидой, но это было только на руку. Пока Гера с Максом читали с ноутбука электронные письма, количество которых к утру увеличилось, Лида успокаивала Викторию.

Все послания были односложными и будто кричали о помощи. «Я здесь!», «Тут темно!», «И сыро», «Туман!», «Кто-то есть!», «Я хочу выйти!», «Помоги». Только в одном письме адресат попросил беречь себя и будущего ребенка, упомянув его имя. Виктория пояснила, что они с мужем решили назвать сына Сережей. Она была уверена, что письма отправил Саша, но Гера допускал, что почту взломали.

Когда коллега погрузился в лишь ему понятные архивы, Макс подошел к картине и осторожно коснулся пальцами белесого места. Зачем Александр удалил силуэт? Что его напугало? Чем дольше Макс всматривался в пятно, тем больше казалось, что оно образовалось не от затертости. Может, художник изначально так задумал – как отблеск пробивающегося сквозь листву света?

– Здесь была фигура, – Макс вздрогнул от тихого голоса прямо за спиной: Виктория, несмотря на отяжелевшую походку, подошла чересчур тихо. – Я не понимаю, куда она исчезла.

– На видео есть момент, как ваш муж что-то затирает.

– Да, знаю… Вы вчера об этом сказали. Но у нас в доме нет растворителя. Даже жидкости для снятия лака, – грустно усмехнулась женщина и, будто в ее словах могли усомниться, показала руки. – Видите, я не крашу ногти.

Макс ничего не ответил. Заметив, что Лида с Герой о чем-то переговариваются, подошел к ним.

– Мы уже закончили, – отрапортовал коллега.

– Это Саша писал? – с надеждой спросила Виктория.

– Пока не могу сказать. Хочу кое-что проверить, – уклончиво ответил Гера.

– Я позвоню вам, – сказал Макс, обращаясь к женщине. – Сообщите о письмах и видео тем, кто официально занимается поисками вашего мужа.

– Хорошо, – после небольшой заминки ответила Виктория. – Но вы за это дело беретесь?

– Да, я привез договор.

– Я сегодня же внесу аванс! Пожалуйста, скажите, что вы сможете помочь найти Сашу!

Макс помедлил, ему не хотелось давать ложных обещаний. Во что они ввязываются? Во что ввязался он…

– Мы постараемся! – пришла на выручку Лида. – Сделаем все, что в наших силах. Но не забывайте про полицию.

В агентство возвращались порознь: сотрудники на машине, Макс – на мотоцикле, поэтому по дороге не удалось поговорить. В офисе Гера сказал, что следов взлома не видит, но хочет все проверить, и закрылся у себя. Лида сунулась за ним, но Макс окликнул ее – не столько потому, что она бы отвлекла от работы Геру, сколько ради разговора.

С тех пор, как сбылись предсказания, Макс решил, что не будет рисковать командой, если Лида увидит опасность. Но коллега в ответ на его вопрос с усмешкой качнула головой.

– Макс, если ты еще не понял: любое наше дело опасно! Мы сталкиваемся с тем, что не видят обычные люди. Даже если решим больше не влезать в расследования, а заниматься привычным «клинингом», все равно можем встретиться с агрессивной сущностью или мстительным призраком. Мы не в состоянии удалить, как ненужные файлы, наши особенности!

Лида грациозно повела плечом и, медленно пройдясь по кабинету, остановилась возле шкафа с книгами. Провела пальцем по корешкам и вытащила один из томов.

– Но в тот раз ты буквально кричала о том, что нужно прекратить расследование! Что это помогло бы избежать беды.

Лида с заметным раздражением сунула книгу на место и развернулась.

– Возможно, мое предсказание напрямую адресовалось Сергею Степановичу. Если бы он принял решение отказаться от дела, мы бы на какой-то период замерли, окуклились и остались на привычном уровне. Но это не значит, что нас бы не огрело потом другими событиями, которые оказались бы хуже, потому что нам нужно было пройти трансформацию. Изменения были бы менее болезненны, если бы Сергей Степанович изначально раскрыл все карты. Тогда бы мы понимали, с кем нам предстоит сразиться.

– Трансформация, новый уровень… Это тебя шаман покусал?

– Я сама кого угодно покусаю! А что касается этого дела… Я не увидела похожей опасности, как в тот раз. Нашим жизням пока ничто не угрожает. Мы можем за него взяться. Только, пожалуйста, не скрывай от нас ничего, как Степаныч. Помни, к чему приводит утаивание секретов. Мы – твоя команда. А для кого-то команда – семья.

Голос Лиды дрогнул, и Макса обожгло воспоминаниями о предпоследнем разговоре с Сергеем Степановичем. Шеф упомянул, что у Лиды никогда не было семьи. Похоже, она впервые призналась, что коллеги настолько для нее дороги. Только вот проницательная Лида снова попала в больное место. Догадывается ли она о том, что Макс от всех скрыл? В ее словах ему послышался упрек. И те две долгие секунды, что Лида не сводила с него взгляда, он чувствовал себя будто под дулом пистолета. Нажмет ли Лида на курок, расстреляет обвинениями? Или помилует – до поры до времени?