Проклятье Ифленской звезды

Как обычно, не задумываясь о последствиях.

— Шанни, — прозвучал неподалёку знакомый голос, — перестань. Отсюда ты тем более никого не спасёшь!

— Ровве! — обрадовалась она. — А ты, значит, умеешь забираться в чужие сны? Или ты мне сам снишься?

Роверик застыл на границе видимости — тоже лишь силуэт. Сейчас ему больше всего подходило определение «тень».

— Это не сон, — вздохнул он печально. — Шанни, неужели монахини тебе не говорили, что бродить по тропам тёплого мира живым — не полезно. А без помощи и контроля — ещё и вредно!

— Так это — тёплый мир?

Было зябко, как в тумане.

— Не такой уж он и тёплый…

— Это место очень похоже на тёплый мир. Неужели не чувствуешь сплетения здешних энергий? Если отправиться по тропам дальше, то можно многое услышать и узнать… Шанни, скажи честно, ты жива? Здорова? С тобой всё в порядке? Хотя, какое в порядке…

— Я легла спать, — нахмурилась она. — Наверное, я сплю.

— Тогда, может быть, тебе стоит проснуться. Ты ничего не пила? Никаких снадобий?

— Не… не помню. А как мне проснуться?

Она продолжала, как за якорь, держаться руками за след Шедде. И вопреки словам призрака, продолжала его «лечить».

— Шанни… не надо.

— Что?

— Сейчас не надо думать о чеоре та Хенвиле. Перестань его спасать, ты впустую тратишь силы.

— Если это не сон.

— Это не сон. Я тебе клянусь. Так. Вспомни, как ты тут оказалась? Откуда пришла?

— Не знаю. Я спала. Во сне бежала за кем-то, спешила. По городским улицам. А потом увидела здесь Шеддерика и… ну, подумала, что мне надо сюда, за ним. Но его уже не было.

— Тебе раньше такое не снилось?

Темери только покачала головой.

Призрак Ровве вдруг вытащил из кармана гадальные плашки. Точно такие, какие она когда-то нашла в комнате, в которой Роверик погиб. Наверное, они сгорели вместе с каретой, в которой она выехала из монастыря. Если та карета сгорела.

— Вытащи три! — предложил Ровве.

— Я же не смогу до них дотронуться.

— Сможешь. Шанни, мы в тёплом мире. Здесь нет вещей, есть только образы и смыслы…

Значит, подумала Темери, здесь я смогу выполнить высказанное недавно обещание.

Она молча вынула три картинки… и со всех трех на неё смотрели черепа. Три черепа — три смерти. Неотвратимый, безнадёжный расклад…

У Ровве вдруг широко распахнулись глаза.

— Тебе надо вернуться. Срочно. Скорей всего опасность угрожает тебе в холодном мире, не здесь. Ты видишь тропу?

— Здесь ничего нет. А ты сам… ты видишь?

— Нет, я не… тебе не подойдёт мой способ, я же мёртвый. Я перемещаюсь не по тропам а к людям, с которыми связан обещанием. Если ты так попробуешь, то вряд ли вернёшься в своё тело. Мне жаль…

— Ничего.

Темери всё же подошла к нему и взяла за руку: под пальцами человеческой плоти она не почувствовала, но это всё-таки был не воздух, а что-то упругое, тёплое. Она не придумала с чем сравнить.

— Не уходи. Я позову Шедде. Может, он сможет разобраться?

Благородный чеор Шеддерик та Хенвил

Ифленский флот при попутном ветре пришёл куда раньше, чем его ждали. В этот год Император отправил шесть судов, торговыми из них были только четыре. Два больших, новых военных корабля должны были внушить обитателям и города и Цитадели, что шутить с ними бессмысленно и опасно.

Они вошли в бухту на закате. Военные встали на рейде. Два торговца причалили к берегу, два остались ждать очереди на разгрузку. Горожане высыпали на набережные Тоненга. Не встречать — посмотреть.

Шеддерик, одолеваемый и усталостью и дурными предчувствиями, решил пока не будить Темери. Пусть отдыхает и не мелькает перед глазами новоприбывших.

Новости гостям, конечно, сианы уже передали. Но оставалось надеяться, что без подробностей.

Шлюпка с флагмана причалила, когда край солнца как раз коснулся края воды. У Шеддерика отлегло от сердца — кажется, всё не так плохо, как он себе придумал. Командовал в шлюпке его старый знакомый. Двенадцать лет назад этот высокий седеющий уже военный был командиром второго корабля императорской океанической экспедиции. Право командовать первым принадлежало Шеддерику Хенвилу…

Чеор та Старрен, теперь — адмирал ифленского флота, внешне изменился мало. Всё тот же внимательный взгляд. Те же прямые манеры. На приветствие Шеддерика он ответил коротким кивком и пожелал как можно быстрее видеть наместника. У него к Кинрику та Гулле были вопросы.

— Идёмте в Цитадель, — пригласил Шеддерик. — Наместник тяжело ранен и сейчас не может вас встретить. Но завтра утром, возможно, удастся это устроить.

Старрен дал команду четырем своим матросам следовать за собой.

— А где охрана?

— Охрана?

— Хеверик всегда выделял десяток гвардейцев, чтобы мы могли безопасно пересечь город.

— А. Нет, охраны не будет. Город не станет причинять вам вред. Если вы, конечно, не начнёте причинять вред ему. Здесь недалеко и ехать предстоит в экипаже.

Для скорости Шедде действительно выехал навстречу гостям в одном из больших экипажей с каретного двора Цитадели.

В карету поместились все, даже два матроса. ещё два — пристроились на запятках, и было видно, что так путешествовать они тоже привыкли.

— Я распорядился, чтобы вам подготовили комнаты, — сообщил Шедде гостям. По виду и интонациям Старрена было понятно, что ему его миссия не нравится.

— Хорошо. — Адмирал мрачно смотрел в окно. Мимо плыли обшарпанные кварталы Нижнего города.

Ничего, думал Шедде. Подлатаем.

Скоро миновали мост через Данву, Речные ворота, верхний город. А вот уж и парадные ворота Цитадели.

То, что «латать» Тоненг предстояло уже не ему — не имело такого уж большого значения.

— Я смотрю, местный рынок немного оживился с прошлой осени, — заметил адмирал.

— Да. Мы понизили пошлину, это привлекло торговцев.

— Понизили пошлину? Это не скажется на поставках на острова?

— Это не касается экспорта. Дела внутренней торговли. Позволит получить немного денег в казну.

— Решение принял Хеверик?

— Нет, уже Кинрик.

— Понятно.

Разговор снова скис.

Когда карета подъехала к Цитадели, Шедде сказал:

— Пришлю к вам распорядителя. Договоритесь о завтрашнем торжественном приёме. Если желаете, можете сегодня отужинать со мной у меня в кабинете. Все праздничные и торжественные дела оставим на завтра.