Проклятье Полоза

— Не стоит менять обличие, — предостерёг её Маркус, когда Рена уже разделалась с мясом.

— Но мне так удобнее, — возразила она.

— Дамиан наколдует вам спальный мешок, он будет не менее удобным, — с нажимом произнёс волшебник.

— Но дело же не только в мешке, — начало было Рена, но её прервали:

— У меня есть опасения, что если вы поменяете сейчас облик, то надолго останетесь змеёй, — тихо пояснил Маркус. — Возможно, даже навсегда.

— Вы не можете мне этого запретить! — Рена решительно отказывалась спать в обществе незнакомых мужчин. Её предательская память хранила где-то в своих глубинах твёрдую уверенность, что это не безопасно.

— Так я вам и не запрещаю. Просто хочу подольше сохранить ваше сознание. Вы же слышите голоса?

— Сейчас?

— И сейчас тоже!

Рена озадаченно прислушалась. В тихом лесу, кроме потрескивания костра и шума реки больше ничто не издавало звука. От напряжения Рена даже зажмурилась и… в некоем отдалении расслышала:

— Рена-с-с-с…

Она резко дёрнулась и открыла глаза. Уставившись с негодованием на волшебника, Рена всем своим видом потребовала ответа.

— Похоже, вы превращаетесь в змею, сейлини Рена. Как случается с вашими сородичами, когда они собираются уходить на покой. После этого они уже не могут менять облик и потому доживают свой век в лесах, как обычные змеи. Пока вы пребываете в человеческом обличии, этот проходит медленно, но стоит вам его сменить и… никто не сможет поручиться, что вы останетесь после этого самой собой.

Рена с ужасом посмотрела на Маркуса. Его слова не желали укладываться в её голове, но поселили в теле первобытный всепоглощающий страх. Она смутно помнила, каково это терять одну из своих ипостасей, и повторять подобный кошмар казалось полным безумием! Лучше обойтись без сна! Ещё немного подумав, Рена решила, что просто посидит у костра, или немного полежит на наколдованном спальнике, чтобы дать отдых измождённому телу. Впрочем, не только ей захотелось пободрствовать ночью. Маркус то же остался сидеть у огня, вглядываясь в танцующее пламя, будто оно что-то показывало ему. Рена, к удивлению своему, не чувствовала холода. Волшебный спальник хорошо согревал. В нём было так уютно и тепло, что глаза сами собой слипались. Рена уже и не замечала бугристую землю, под собой, куда-то уходила боль в мышцах и некая нервозность, что сопровождала её весь день. Сердца успокоились и мерно стучали в груди. Огонь тихонько трещал, согревая и баюкая. Рядом сопел Марселу, и Рена чувствовала, что её совсем разморило и начало клонить в сон. Пытаясь согнать сонное настроение, она вновь посмотрела на небо и не поверила своим глазам! Прямо над ней, в пол хвоста дракона бушевала самая настоящая буря. Неистовые порывы ветра нещадно хлестали деревья, разрывая в клочья их бедное одеяния и почти склоняя к земле. Узкая речка, текшая неподалеку, сходила с ума, закручиваясь бурными потоками в воронки, которые неслись к берегам и обрушивались на оголённые кусты и сухие травы. Огромные тучи застилали небо, готовясь разразиться ливнем. Но там, где лежала Рена не чувствовалось ни ветра, ни летящих с реки брызг. Не коснулись её и струи хлынувшего с неба ливня. Все это натыкалось на невидимую преграду и словно по куполу скатывалось вниз. Рена оглянулась на Маркуса, тот безмятежно сидел, смотря на пламя. Он словно и не замечал, что совсем рядом безумствует природа. Она предположила, что волшебник на самом деле спит с открытыми глазами. Рена вновь перевела взгляд на бушующее небо и в следующий миг спиной почувствовала удар. Земля качнулась. Марселу и Дамиан резво повыскакивали из своих спальников. Из-под земли раздался оглушающий грохот, поверхность сотряслась и огромная трещина начала расползаться в трех шагах от спальника Рены, но почти тут же упёрлась в непреодолимое препятствие. Вновь раздался оглушительный удар, и новая трещина появилась с другой стороны. Она двигалась по направлению к спальнику Дамиана и так же замерла в двух шагах. И так снова и снова, пока вся земля, окружающая маленький островок, не была изрыта в трещинах, которые принялись очень быстро расширяться. Ветер уже превратился в ураган — он вырывал несчастные деревья, а вспененная река широко разлилась и теперь несла прочь мелкие кусты, ветви и сучья. Земля дрожала под ногами всё сильнее.

— Какой ужас! — прошептал Марселу. Они уже перенесли спальники ближе к костру и сгрудились вместе.

— Это снова жрицы?! — недоверчиво спросил Дамиан.

— Да, — прошептала Рена, чувствуя, как внутри всё просто замирает.

— Но почему? — скептически оглядывая происходящее безумство, снова задал вопрос Дамиан. — Рэл сказал, что вас запрятали в какую-то дыру, так что он сам искал несколько месяцев! Если они сами избавились от вас, то какой смысл теперь так отчаянно возвращать?

Рена не знала ответа на этот вопрос, но им послужил новый оглушающий удар. И только после него, до сего момента не подававший никаких признаков сознания Маркус резко встал, привлекая всеобщее внимание. Его глаза горели голубым пламенем, и оно ужасало гораздо больше, чем природная катастрофа, неистовствующая за пределами их защищенного островка. Только одно слово слетело с его губ, и легкий удар посоха совпал с невероятным грохотом, который на сей раз исходил сверху. Гигантская молния разорвала небеса, рокотом прокатившись над всем лесом. Её удар пришелся в несколько соседних деревьев сразу, и те тут же загорелись. Но на этом новая атака не прекратилась — небеса снова озарились теперь уже несколькими молниями одновременно, осветив всё вокруг ярче, чем днём при свете. Огонь разил окружавшие деревья, превращая их в обугленные головёшки, которые, сгорая, падали в разверзшуюся землю. Рена посмотрела на Марселу, и тот был настолько ошеломлен, что, казалось, насмерть вцепился в Дамиана. Молодой волшебник просто не сводил взгляда с Маркуса. Столько восторга и восхищения Рена не видела ни разу. Новые ослепительные молнии разнеслись по небу, и их сила разогнала тяжёлые тучи. Дождь прекратился, а вместе с ним стих и ветер. Земля в последний раз сотряслась, и прямо на глазах стали затягиваться огромные борозды трещин. Маркус закрыл глаза. На мир пришло успокоение. Лишь тихо шипели догорающие головёшки деревьев. Небеса очистились, и теперь с них смотрели тусклые звёзды. Рена почувствовала невероятную усталость, от которой клонило в сон, и горечь поражения. Волшебник снова оказался сильнее Жриц. Те опять валялись возле алтаря Храма, обессиленные и истощённые.

— Чтобы я хоть раз ещё связался с нагами, — проворчал Маркус, опускаясь и ставя котелок на огонь.

Рена же вновь оказалась вовлечена в водоворот вопросов без ответов. Настойчивость Жриц её подкупала, вызывая сомнения в спутниках. Особенно в волшебнике. Что если их встреча подстроена, чтобы отдать её демонам? Рена до конца не понимала, зачем она могла бы понадобиться им, но никак не могла отделаться от этой мысли. Ей оставалось только уповать на Полоза, чтобы всё как-то разрешилось. Похоже, змеиный бог зачем-то испытывал её, раз она снова оказалось в столь щекотливом и сложном положении.

Глава 4. Шаг 4. Гарпии. Даркал

Даркал:

Дела у Дарка шли откровенно плохо. Поначалу, конечно, слухи сыграли свою роль. Бывшую невесту увезли из Храма уже на следующее утро, и с тех пор о ней ничего не было слышно. К концу недели ни один наг больше не приносил к Храму цветы и украшения, а весь Союз только и делал, что перемывал косточки эльфам и нагам. Вот только отношения с царём оставались крайне напряжёнными. Ц'хайл мешал или вовсе отказывал в торговых переговорах с иноземцами всем, кто как-то был связан с Дарком. Верные сейлы негодовали, они теряли прибыль, а многие и доверие. За прошедшие полгода он потерял дюжину сейлов из своей поддержки. Не критично, но крайне неприятно. Самое близкое окружение предпочло связаться с линкскими контрабандистами. Сам же Дарк, узнав, что те благоволят ненавистному эльфу, вынужден был терпеть убытки. Чёрное золото копилось мёртвым грузом на его складах. Обычным нагам оно было не по карману, а к главным ценителям — драконам — не подобраться. Мелкие партии Дарк сбывал по старым каналам через Фацуки, и это помогало хоть как-то удержаться наплаву.

Желая отвлечься от дел, Дарк всё чаще гостил у Эрмиры, избегая Килару. Он понимал, что напрасно уклонялся от встреч с первой женой. Она вполне могла помочь, но Дарку была отвратительна сама мысль, что он опять будет зависеть от неё. В конце концов, он же мужчина, и должен справляться сам! Вдобавок его не отпускало нехорошее предчувствие, что встреча с Киларой приведёт не к тому, чего ему хотелось бы. Первая жена наверняка снова поднимет вопрос о неудачной помолвке. Дарк знал, что отчасти виноват. Он не учёл, что его бывшая невеста окажется такой ветреной и безрассудной. Наверное, ему стоило быть мягче и обходительнее, а не давить, требуя отчёта. Но как он мог поступить иначе, когда была задета его честь?

Ещё Дарк жалел, что терял сделанный кровавый выкуп, он бы предпочёл отдать его вместо невесты за ещё одного ребёнка. Эрмира вполне могла бы родить ему второго сына, но для этого надо было снова встречаться с Киларой. Каждый день он говорил себе, что решит эту проблему завтра, но на следующий день вновь откладывал. Дарк и сам не заметил, как подошло время Чёрного Солнца, переждать которое он решил в компании сына в главном имении.

— Ты давно не приезжал к нам, — недовольно высказался Драйк, проходя в дом. Он заметно вытянулся с их последней встречи и теперь доставал Дарку уже до плеча. Мальчишка унаследовал лишь его глаза, лицом же невероятно походил на Килару. Будто бы её уменьшённая копия.

В этот раз Дарк не стал лично заезжать за сыном, послав лишь экипаж, чтобы ненароком не нарваться на первую жену.

— Раньше ты никогда так надолго нас не оставлял, — немного обиженно добавил сын, снимая тёплый дорогой плащ с красивыми застёжками-змейками — недавний подарок Дарка.

— У меня возникли проблемы, сынок, — вынужден был оправдываться он. Дарк любил Драйка, по-своему конечно, и не так тепло, как принято в некоторых других семьях. Они никогда не обнимались и не вели душевных бесед, но Дарк гордился сыном, равно как и Драйк высоко ценил своего отца. Такие отношения вполне устраивали их обоих.

— Это из-за твоей третьей жены? — полюбопытничал Драйк, и, явно не удержавшись, произнёс: — Мама говорит, что все твои неудачи — расплата!

Слова сына задели. Дарк почувствовал, как холодок прополз по позвоночнику. Он с удивительной ясностью осознал, что больше не сможет избегать жены. Килара точно приедет забирать сына, и им придётся всё-таки объясниться.

— А мама ещё что-то говорила о третьей жене? — поинтересовался Дарк, мысленно прокручивая в голове предстоящий разговор.