Проклятье, с*ка! 2

Нужно найти Ольку и Миру. Сука! Белошеев, тварь! Я найду и покромсаю тебя на куски, мразь! Я достал телефон, проверил маячки на Оле и Мире, быстро привёл себя в порядок, отмыв подсохшую кровь, и вышел из ванной. Два маячка светились на радаре всего минутах в десяти езды отсюда. Это хорошо…

— Так, парни. — обратился я к пяти парам глаз, обращённым на меня. — Прошу покинуть мою квартиру, здесь вам делать больше нечего. Это была ложная тревога. Ну, или можете немного ещё потусить здесь, только сильно не свинячьте. Вино в холодильнике, чай в шкафу. Всё, я побегу, у меня дела. Когда закончите, просто захлопните дверь за собой.

Бля! Какая ложная тревога, у меня же труп девушки в кровати?! Наверное, об этом забыл не только я. Иначе, объяснить то, что меня просто так отпустили, сложно.

Под звуки абсолютной тишины я вышел из квартиры, спустился на парковку, прыгнул на свой байк, сверился ещё раз с радаром, и рванул с места в сторону светящихся на радаре точек…

Сука! Узор на груди больно жёг кожу, и я никак не мог понять, что с ним снова происходит. Такого раньше я не видел. Наверное…

Глава 18

Дом Белошеева я нашёл быстро. Охранник на въезде молча посмотрел на меня, побледнел, бегло взглянул на удостоверение в моей руке и послушно открыл передо мной шлагбаум, всё же спросив, к кому я, и вежливо сообщив мне номер квартиры, хотя я не спрашивал.

Я поднялся на восемнадцатый этаж, нашел нужную мне квартиру, толкнул незапертую дверь и вошёл внутрь. Быстро пробежался по пустым комнатам, заглянул на кухню и в ванную, и вернулся в спальню.

— Это становится плохой традицией, но в этот раз ты хотя бы жива. И не голая. — произнёс я, обращаясь к прикованной к кровати Оле.

— Освободи, Макс! Хватит умничать. И когда это я была голая? — возмутилась синеглазка.

— Не помню. — я даже почти натурально задумался, нахмурившись. — Но в моей памяти ты постоянно попадаешь в неприятности и постоянно голая. То лёжа на кровати, то привязанная к стулу, голенькая и напуганная. Такая милая, молчаливая, беззащитная и скромная. И обязательно вывалив свои красивые, шикарные…

— Сейчас кому-то будет больно! — с угрозой в голосе произнесла Оля, не дав мне договорить. — Не нужно проецировать на меня свои больные фантазии! Ничего я никому не вываливала!

Я с сожалением расстегнул наручники на её руках, скинул их на пол, и помог Ольге сесть.

— Ты как, Оль?

— Нормально, жить буду. Этот утырок понял, что его дар на меня не действует, и вырубил чем-то тяжёлым. Тварь!

— Где он?

— Две минуты назад ему позвонили из охраны, доложили, что к нему поднимается злой и немного неадекватный парнишка. Он бросил всё и ушёл.

— А Мира?

— Потащилась за ним.

— Сука! — выругался я. — Нужно найти Миру. — Я достал телефон из кармана и, глянув на экран, задумчиво хмыкнул.

— Что?

— Она здесь… В двадцати метрах от нас. Или в коридоре, или у нашего капитана есть на этаже ещё одна квартира. Идти сможешь?

— Да, смогу, конечно! — отмахнулась она от меня, подскочила с кровати, пошатнулась, и проворчала: — Что я, инвалидка какая?! Пошли!

Выйдя из квартиры, я ещё раз сверился с радаром, и уверенно пошёл по длинному светлому коридору…

Белошеева и Миру мы встретили за очередным поворотом. Моя блондинка, как покорная собачонка, нахмурившись, поглядывала на насс Ольгой, и преданно прикрывала своего хозяина своей хрупкой женской фигуркой.

— Привет, Макс! — хмыкнул Белошеев из-за спины Миры. — Ты жив, как я погляжу. Удивил!

— Нужно было пришить тебя ещё на той квартире, капитан. Ты мне сразу не понравился. Но я всё думал, что жёнушка крутит тобой, а оказалось наоборот.

— Давно догадался? — удивлённо покачал головой Белошеев.

— Тогда и догадался, на квартире чиновника. Но списал всё на свое плохое самочувствие. Тогда я просто хотел спасти Ольку, это единственное о чём я помнил в своем затуманенном мозгу... Потом уже, провалявшись три дня дома и разложив всё по полочкам, понял.

— Можно поподробнее? Профессиональный интерес не даёт мне покоя — в чём я прокололся. — Он принял расслабленную позу, его рука, держащая направленный в спину Миры пистолет, слегка опустилась, и Виктор снисходительно улыбнулся.

— Вы слишком нагло себя вели, открыто. — пожал я плечами. — И совсем не скрывали свои способности. Я помню, как испугалась Олька, когда её первый раз едва не обнаружили. А вы — нет. Нагло, самоуверенно, напоказ. Возможно, все знали о вашей одаренности, но и тут косяк — вас даже не было в базе мутантов, хотя Ломов говорил мне, что туда заносят всех без исключений.

— Все твои умозаключения притянуты за уши. — Белошеев разочарованно поморщился.

— Не спорю, но мне с ними не в суд идти.

— Тоже верно. Так почему медлил тогда, почему не убил, когда пришло озарение? — Он снова самодовольно улыбнулся. — Посмотри, к чему это тебя привело!

— Много причин. Я был слаб… Очень слаб, чтобы тягаться с твоей женой. И я не знал, кто из вас двоих глава. Надеялся, одного из вас вытащить. Дебильный синдром спасителя. — вздохнул я.

— Мог бы меня сдать...

— Кому? Я не знаю, кто твои друзья. Ты сам говорил, у тебя есть кто-то наверху, кто знает, чем ты занимаешься и кто ты такой на самом деле. Кто-то прикрывает тебя там. — я ткнул пальцем наверх.

— Логично. Там тебе точно ничего не светило. А если бы ты подключил своих наставников, их просто отправили бы на пенсию раньше времени. Нужно было всё-таки валить меня. — С его лица не сходила эта противная ухмылка, которую так хотелось запихнуть ему в глотку. Но пистолет у спины Миры, не давал этого сделать.

— Твое убийство не сошло бы мне с рук. Мне пришлось бы бежать... А я только нормально устроился в этом мире и он мне начал нравиться.

— В этом мире? О чём ты? — нахмурился капитан.

— Не важно. Единственное, я всё не мог понять, зачем вы их убиваете... И только потом, когда твоя жена запрыгнула на мой член, всё стало на свои места. Вы нашли способ перекачивать силу от одного одарённо другому.

— Только от мужчины к женщине. — недовольно поправил меня Белошеев.

— Та девушка в переулке рядом с управлением — это был твой первый опыт? Ты тоже пытался?