Проклятие для бастарда

С Саем мы теперь виделись только по утрам, когда я приходила вместе с лекарем ордена для осмотра и проведения процедуры целебного воздействия на ауру. Тень, которую мы пытались убрать, сейчас была лишь неясной дымкой. Но стоило нашему пациенту применить магию, как она вновь возвращалась, и на следующий день мы начинали все с самого начала. Сай вида не подавал, но я чувствовала, как его тяготит вся эта ситуация. Хотя сейчас у него появилось много разных дел, и хандрить по сути было некогда.

Братья Моринс активно привлекали его к работе в оружейной мастера Соло. Вместе они создавали что-то необыкновенное, о чем потом во время совместных трапез увлеченно рассказывали. Так же магистр занялся физической и боевой подготовкой Сая. И Вольф с удовольствием отмечал, что его подопечный в прошлом был отменным бойцом, хорошо владеющим как рукопашным боем, так и практически всеми видами оружия.

Я же теперь тренировалась отдельно от всех. По утрам забиралась на крышу жилого корпуса и там делала весь комплекс упражнений, который для меня разработал наставник. А затем ловила потоки воздуха и летела на доске за пределы ордена. Недалеко в горах я нашла отличную площадку, где было много наваленных в хаотичном порядке камней. Там я соорудила себе своеобразную полосу препятствий, которую с удовольствием преодолевала, меняя ее периодически так, как мне того хотелось.

Конечно, я понимала, что это малодушно с моей стороны так всех сторониться. Но я совершенно не хотела привлекать чье-либо внимание и снова оказаться под каким-нибудь не в меру ретивым красавцем на кровати.

Райана я практически не видела в эти дни, встречаясь с ним только за трапезой и то не всегда. Он пару раз пытался со мной переговорить. Но после того, как я пообещала не ограничиваться только сном в случае, если рыжий не оставит меня в покое, в роде бы успокоился. По крайней мере, явных попыток меня затащить в постель мужчина больше не совершал.

В мастерской я усиленно работала над созданием атакующих артефактов, что давалось мне с большим трудом. Но я не теряла надежду, что и эту область любимого дела смогу освоить со временем. Магистр порекомендовал мне литературу по этому вопросу, и я с удовольствием вечерами разбиралась с новыми для меня плетениями и заклинаниями.

Вечером после ужина в последний день рабочей недели я отправилась в библиотеку. Завтра в ордене долгожданный выходной, который я планировала провести за изучением всевозможных книг. А сегодня можно было, наконец, поискать информацию об Императрице Исабель.

Облазив все шкафы с исторической литературой вдоль и поперек, но так и не найдя что-либо подходящее, я уже хотела удалиться к себе в комнату ни с чем. Как вдруг, мой взгляд зацепился за небольшой стеллаж в самом дальнем углу хранилища знаний. Решив сделать последнюю попытку найти хоть что-нибудь, я подошла ближе и с удивлением обнаружила, что на полках собраны дневники и мемуары различных знаменитых исторических личностей. Естественно, это были копии, поскольку оригиналы, скорее всего, хранились у наследников знаменитостей. Но коллекция была просто потрясающая! Где только Вольфу удалось собрать весь этот раритет?

Здесь были письма и зарисовки древних полководцев, откровения первых советников самого Рональда Нардзийского, дневники первых леди государства и многое другое. Даже если я ничего не найду про Исабель, увидеть все эти книги уже большая удача.

Просматривая корешки стоящих на этом стеллаже томов, обнаружила, что на одном объемном томе нет названия. Просто темно-желтая неприметная обложка без каких-либо пояснений, о чем именно эта книга. Заинтересовавшись, достала ее с самой нижней полки и начала листать. Оказалось, что это всего-навсего толковый словарь архалонского языка. Зачем он здесь? В библиотеке был строжайший порядок. Все книги стояли только в соответствующих им шкафах. А ту вдруг банальный словарь среди редчайших мемуаров. Удивительно!

Полистав книгу еще немного, я вдруг увидела, что это вовсе не словарь. А вернее сказать, кто-то приспособил словарь для хранения совершенно другого произведения. В середине тома были вырезаны страницы так, чтобы могла поместиться еще одна, небольшого размера, тоненькая книжица в мягкой обложке. С замиранием сердца извлекла брошюру, которая на поверку оказалась чьей-то тетрадью. Открыв ее на первой странице, чуть не вскрикнула от восторга. Это была тетрадь маркизы Исабель Карийской! Как она могла здесь оказаться? Это ведь, скорее всего, подлинник. Неважно. Главное, получить возможность ее прочесть.

Я уже собиралась достать тетрадь из хранилища, как мне на ум пришла идея о том, что рукопись может быть защищена от посторонних. Взглянув на нее магически, обнаружила довольно сильную защиту, которая не позволяла забрать брошюру из словаря. Мысленно возблагодарив Вольфа за все те уроки и наставления, которые он мне давал, принялась аккуратно расплетать силовые нити. С трудом, но я справилась с нелегкой задачей кражи чужого имущества. Здраво рассудив, что этой тетрадью явно дорожат, я создала точную иллюзорную копию и вложила ее на место оригинала. Затем воссоздала мощную защиту, в душе умоляя Пресветлую, чтобы она была точной копией разрушенной мной, и вернула словарь на его законное место. С глухо колотящимся сердцем засунула находку за пазуху и, наложив на себя иллюзию полной невидимости, поспешила в общежитие.

Только забежав в свою комнату и заблокировав вход силовым щитом, я почувствовала себя в относительной безопасности. Не знаю, чего я боялась. Но у меня было стойкое ощущение, что я делаю что-то запретное. Тетрадь однозначно прятали, и совершенно точно не хотели, чтобы она к кому-либо попала в руки. А кто мог спрятать эту рукопись в библиотеке ордена? Только Вольф. Он создал это место. И книги, скорее всего, принадлежат именно ему. Вряд ли кто-то из воинов или других местных работников стал бы оставлять свою вещь в библиотеке. Но зачем наставнику эта тетрадь? И что в ней такого важного именно для него?

Добравшись до своей кровати, опустилась на нее и с трепетом открыла рукопись первой Императрицы в роду Карийских. Чтение настолько увлекло меня, что когда я закрыла последнюю страницу тетради, была уже глухая ночь.

Мне в руки попал дневник Исабель. Она начала его вести, еще когда была всего лишь маркизой. И эта рукопись, можно сказать, была ее исповедью перед самой собой, поскольку эта женщина предпочитала врать всем, кроме себя любимой. Как оказалось, именно у Исабель еще в молодости обнаружилась редчайшая особенность дара. Она могла по своему собственному желанию влюбить в себя абсолютно любого человека. Конечно, у этой особенности было определенное ограничение, выбранный для воздействия объект не должен был быть защищен щитом. А в остальном, любой по желанию юной прелестницы был у ее ног, стоило только применить свой дар.

Бывшая фаворитка Императора писала, что эту чудесную, с ее точки зрения, особенность дара она обнаружила у себя только после того, как лишилась невинности. Женщина описывала, что сразу после пробуждения у нее дара мага воздуха, она стала странно реагировать на прикосновения мужчин.

Молодая Исабель была необыкновенно хороша собой. И многие стремились заполучить внимание юной красавицы. Но ее отец был строгих правил и не приемлил разнузданного поведения, особенно для своей дочери. Однако ей до того хотелось вкусить запретный плод, что Исабель не утерпела и поддалась соблазну в объятиях молодого графа. И после этого она открыла в себе чудо-способность. Граф был тут же привязан ею к себе магически, чтобы и не мыслил своего существования без Исабель. Мужчина с собачьей преданностью выполнял все ее поручения и был к ее услугам при малейшем намеке. Но очень скоро он ей надоел, и юная маркиза стала привораживать к себе других поклонников.