Проклятие крови
Шрифт:
Она положила руку на дверную ручку и начала уже поворачивать ее, когда внезапная мысль заставила ее замереть на месте.
— Как, черт меня подери, я выберусь отсюда?
Она ощупала пальцами окаймлявший дверную коробку слой резины, который надежно защищал спальню от проникновения света извне. Сможет ли она выйти, не погубив Генри? «Это просто потрясающе! Я пришла, чтобы спасти его от попытки самоубийства, а обернуться все может так, что погублю его собственными руками».
Может ли она уйти?
Сквозь открытую дверь его кабинета в холл проникает свет, и если она откроет эту дверь...
«Нам следовало обсудить это раньше, Генри». Она не могла поверить, что ни один из них не задумался о том, что произойдет после восхода солнца. Разумеется, оба они нашли куда более привлекательное занятие.
Она не могла рисковать. Входная дверь в квартиру должна быть заперта и закреплена цепочкой. Он должен находиться в такой же безопасности, как и всегда.
Закрытые глаза — добровольный отказ от света, — казалось, помогали; женщина на ощупь добралась до кровати и легла поверх одеяла как можно дальше от неподвижного тела Генри.
Все ее чувства настаивали на том, что она находится в одиночестве. За исключением того, что она знала, что это не так. Вся комната превратилась в своего рода гроб. Она чувствовала, как тьма давит на нее, что она лежит в ящике длиной шесть, шириной три и глубиной один фут — и пытается не думать об Эдгаре Аллане По и погребении заживо.
* * *
— Отчего он умер?
— Остановка сердца. — Коронер стащил с рук перчатки. — Что фактически в конце концов убивает нас всех. Если вы хотите знать, что именно послужило причиной смерти, смогу ответить только после того, как он пробудет у меня на столе пару часов.
— Благодарю вас, доктор Синг.
Собеседник Селуччи улыбнулся, совершенно не реагируя на сарказм.
— Не оставляйте его здесь слишком долго. — Он задержался на пути к двери и вернулся снова. — Уже сейчас, учитывая позу, могу сказать, что этот человек был мертв еще до того, как упал на пол.
Кивнув на прощание коронеру, Майк опустился на колени перед телом и нахмурился.
Напарник Селуччи, Дэйв Грэм, склонился над его плечом и присвистнул сквозь зубы.
— У кого-то оказалась могучая хватка!
Тот проворчал что-то в знак согласия. Багровые и зеленые синяки окружали левое запястье покойника четко обрисовав следы четырех — и, отдельно, пятого, большого пальца. Левая рука лежала вытянувшись в сторону от тела.
— Он упал уже мертвым, — спокойно произнес Грэм.
— Я, собственно, сразу так и подумал. Посмотри на его лицо.
— Никакого выражения.
— Вот именно. Ни страха, ни боли; совершеннейшая индифферентность. Ничего, что свидетельствовало бы о нескольких последних минутах его жизни.
— Отравление?
— Может быть. Классный пиджак. — Селуччи встал с колен. — Удивительно, почему его не забрали вместе с ботинками.
Уступая ему дорогу, Дэйв пожал плечами.
— Кто, черт побери, может сказать, в наше-то время? Они берут деньги, но оставляют кредитные карточки или удостоверения личности.
Тщательно обходя меловые линии и куски разбитого стекла на полу, двое мужчин подошли к раковине. В некоторых местах, там, где вылитая в нее кислота разъела металл, нержавеющая сталь имела шероховатую поверхность. Из отверстия слива все еще поднимался слабый запах
аммиака.— Никаких признаков того, что он выбросил...
Селуччи фыркнул.
— Как и того, кто это выбросил. Кевин! — Дактилоскопист, стоящий на коленях сбоку от тела, поднял голову. — Мне нужны отпечатки со стекла.
— Со стекла? — Из всего, что было достаточно крупным, что можно было бы назвать осколками, уцелели только дно и часть горлышка, защищенного навинчивающейся пробкой. — Я страшно простужен, и как, скажите на милость, смогу вылечиться, занимаясь всем этим?
— Твои проблемы, но я хочу получить эти отпечатки. Харпер!
Констебль, уставившийся в гроб, вздрогнул.
— Детектив?
— Найдите кого-нибудь, кто смог бы разобрать сифон... вот эту изогнутую трубу под раковиной, — добавил Селуччи, когда Харпер непонимающе уставился на него. — Если повезет, найдем там остатки того, что намеревались уничтожить. Где парень, который обнаружил тело?
— Он в одном из кабинетов отдела. Его имя... — Констебль, нахмурив брови, заглянул в свои записи. — Дональд Томпсон. Он занимается исследовательской работой, служит здесь около полутора лет. Часть остального персонала уже прибыла, и они тоже здесь. Мой напарник с ними.
— А кабинеты где?
— В конце вестибюля, с правой стороны.
Майк кивнул и направился к двери.
— Мы закончили с телом. Как только все до одного получат то, что им причитается, вы сможете унести его отсюда.
— Море обаяния, как всегда, — пробормотал Дэйв, ухмыляясь. Он последовал за напарником в вестибюль, где поинтересовался: — Так ты еще и в водопроводном деле разбираешься?
— Мой отец был водопроводчиком.
— Неужели? Ты никогда не говорил мне, что получил в наследство кругленькую сумму.
— Не хотел, чтобы ты клянчил у меня деньги. — Селуччи дернул головой в направлении лабораторного зала. — Что ты об этом думаешь?
— Почтенный доктор наткнулся на незваного гостя?
— А как насчет уборщика, которого унесли отсюда вчера?
— Я помню, ты сказал, что он увидел мумию и с ним случился сердечный приступ.
— А что тогда стряслось с мумией?
Грэм нахмурил лоб. Гроб определенно был пустым, и, несмотря на то что помещение было прямо-таки забито всеми видами древнего хлама, он готов был поспорить на свои последние брюки, что там не было никакого тела, засунутого в дальний угол.
— Незваный гость прихватил ее с собой? Доктор Ракс разломал ее на куски, облил кислотой и спустил в раковину? Она воскресла и теперь рыщет по городу? — Он поймал взгляд напарника и рассмеялся. — Ты, боюсь, перетрудился, приятель.
— Может быть. — Селуччи толкнул открытую дверь с табличкой «Отдел египтологии», прилагая несколько большее усилие, чем требовалось. «А может быть, и нет», — мелькнуло у него в голове.
Кроме полицейского констебля в форме там находилось с полдюжины людей, у всех на лицах было выражение шока разной степени и — или — изумления. Две дамы тихо плакали, наполовину опустошенная коробка бумажных косметических салфеток стояла между ними на письменном столе. Двое других спорили, их приглушенные голоса создавали в комнате постоянный фон. Женщина, на лице которой сменялись выражения печали и гнева, встала, когда детективы вошли в комнату, и шагнула им навстречу.