Проклятие Шалиона

Лорд Дондо ди Джиронал также был в генеральском мундире — сине-белом мундире ордена Дочери. Более приземистый, нежели брат, но такой же подтянутый и энергичный. Не считая знаков новых привилегий, он выглядел совершенно как прежде, не изменившись за эти три года и ничуть не постарев. Кэсерил думал увидеть его сильно растолстевшим вследствие известной неумеренности за столом, в постели и в прочих наслаждениях, но у Дондо оказался лишь небольшой животик. Блеск драгоценностей на пальцах, не говоря уже об ушах, шее, руках и украшенных золотыми шпорами сапогах, наводил на мысль, что Дондо в отличие от брата не оставил в сундуке ни одной фамильной драгоценности, решив явить миру всё разом.

Канцлер не задержал взгляд на Кэсериле, словно не узнал его, однако чёрные глаза Дондо опустились долу, пока он ожидал своей очереди, и в ответ на нейтрально-любезный жест Кэсерила он нахмурился. Морщина между бровями стала глубже, но внимание его отвлеклось от Кэсерила, как только марч подал знак слуге принести подарки для принца Тейдеса: отделанное серебром седло и сбрую, охотничий лук тонкой работы и копьё для охоты на кабана с блестящим острым стальным наконечником. Тейдес сбивчиво, но от души произнёс слова благодарности.

Лорд Дондо после формального представления щёлкнул пальцами, и слуга его, державший маленький сундучок, откинул крышку и сделал шаг вперёд. Театральным жестом младший Джиронал извлёк из сундучка невероятно длинную жемчужную нить и высоко поднял над головой, чтобы все смогли её увидеть.

— Принцесса, приветствую вас в Кардегоссе от имени моего священного ордена, моей славной семьи и от своего собственного! Позвольте преподнести вам жемчужную нить, вдвое превосходящую вас в длину. — Он качнул жемчуга в руке. Сложенная вдвое нить действительно была длиной в рост изумлённой Исель. — Благодарение богам, вы не очень высоки, а то я бы разорился!

В ответ на эту шутку среди придворных послышались смешки. Дондо очаровательно улыбнулся и прошептал:

— Можно?

Не дожидаясь ответа, он шагнул вперёд и, наклонившись, пронёс нить над головой принцессы.

Исель слегка вздрогнула, когда его рука коснулась на мгновение её щеки, но, проведя пальцами по переливающимся каплям жемчуга, лишь улыбнулась в ответ, благодаря за подарок. Лорд Дондо поклонился — слишком низко, кисло подумал Кэсерил, как будто не без тайной издёвки.

Лишь затем Дондо, улучив момент, прошептал что-то на ухо брату. Кэсерил не мог слышать, что именно, но обрамлённые усами и бородой губы Дондо сложились так, словно произнесли слово «Готоргет». Ди Джиронал сверкнул глазами в сторону Кэсерила, но тут братья вынуждены были отойти, чтобы дать возможность приветствовать принца и принцессу следующему придворному.

Через некоторое время Тейдес и Исель оказались почти заваленными подарками, среди которых были и дорогие, и исполненные значения. Кэсерил автоматически отмечал, кто и что подарил Исель, чтобы впоследствии составить опись. Бетрис решила помочь ему в этом занятии. Придворные увивались вокруг брата с сестрой, словно назойливые мухи вокруг плошки с мёдом. Тейдес пребывал в радостном возбуждении, он чуть ли не хихикал от восторга; ди Санда держался слегка скованно, воодушевлённый и смущённый одновременно. Исель вела себя спокойно и достойно, хотя тоже была заметно возбуждена. Она занервничала только раз, когда ей представили посла одной из северных рокнарских провинций — высокого и золотокожего, со сложной причёской из множества причудливо уложенных косичек. Его изысканные широкие льняные одеяния развевались как флаги, когда он, приблизившись, отвешивал принцессе глубокий поклон. Исель без тени улыбки присела в ответном книксене и поблагодарила рокнарца за прелестный пояс из резных кораллов, жадеита и золотых вставок.

Среди подарков Тейдесу преобладало в основном оружие. Дары же, поднесённые Исель, были по большей части украшениями, хотя среди них оказались и три музыкальные шкатулки тонкой работы. Наконец подношения были разложены для всеобщего обозрения на столе — под охраной пары пажей, и сливки кардегосского общества потянулись в банкетный зал, где всё уже было готово для торжественного ужина. Принца и принцессу проводили к высокому столу и усадили рядом с Орико и Сарой, с другой стороны к ним подсели братья Джиронал — канцлер слегка натянуто улыбался четырнадцатилетнему Тейдесу, а Дондо явно пытался любезничать с Исель и смеялся над собственными шутками куда громче её. Кэсерил устроился за длинным, стоявшим поперёк комнаты столом неподалёку от своей подопечной. Он обнаружил, что его сосед по столу — ибранский посол.

— Ибранцы хорошо относились ко мне во время моего последнего визита в вашу страну, — не вдаваясь в детали, вежливо заметил Кэсерил после вступительного обмена любезностями. — По какому поводу вы прибыли в Кардегосс, милорд?

Ибранец дружелюбно улыбнулся.

— Вы ведь из свиты принцессы Исель? Ну, кроме безусловного желания присутствовать на осенней охоте на кабанов в здешних лесах, у меня есть ещё поручение от рея Ибры. Я должен убедить рея Орико не оказывать поддержки наследнику во время очередного восстания в Южной Ибре. Наследник принимает помощь Дартаки, но, полагаю, вскоре он обнаружит, что это палка о двух концах.

— Мятеж наследника — болезненное событие для рея Ибры, — искренне, но без лишней горячности ответил Кэсерил. Старый Лис Ибры в течение последних тридцати лет частенько двурушничал в отношениях с Шалионом и считался сомнительным союзником и опасным противником, и если эта непрерывная война с собственным сыном была платой, взимаемой богами за его хитрость и коварство, то богам стоило быть поосторожнее. — Не знаю, что думает по этому поводу рей Орико, но мне кажется, что поддерживать юность против старости — дело в конечном итоге выигрышное. И рею Ибры, и наследнику следовало бы прийти к согласию, ведь время так или иначе всё расставит на свои места. Для пожилого человека наносить поражение собственному сыну — то же самое, что наносить поражение себе самому.

— Не в данном случае. У Ибры есть ещё один сын. — Посол быстро огляделся и, наклонившись поближе к Кэсерилу, продолжил более тихим голосом: — И наследник не оставляет этот факт без внимания. Прошлой осенью он даже организовал покушение на брата, но когда оно провалилось, всячески отрицал свою причастность, говоря, что отнюдь не приказывал ничего подобного, что всё по собственному почину сотворили его миньоны, якобы неправильно понявшие слова своего господина. Я так полагаю, что они поняли его слова очень даже правильно. В общем, попытка избавиться от конкурента, благодарение богам, провалилась, и юный принц Бергон избежал смерти. Но чаша терпения отца переполнилась. Теперь между ним и наследником и речи не может быть о мире, тем более что последний снова заваривает кашу в Южной Ибре.

— Это печально, — ответил Кэсерил. — Надеюсь, что они всё же образумятся.

Посол кивнул, улыбнувшись тому, как искусно Кэсерил избегает острых углов, не выказывая предпочтения ни одной из сторон, и перевёл разговор на более нейтральную тему.

Подаваемые блюда были изысканными, разнообразными и весьма сытными, и у Кэсерила вскоре начали слипаться глаза. Гости перешли в зал для танцев, где рей Орико почти сразу уснул в своём кресле, к вящей зависти Кэсерила. Придворные музыканты играли превосходно, как, впрочем, и всегда. Рейна Сара не танцевала, но выражение её лица смягчилось, а рука отбивала такт по подлокотнику кресла — она явно получала удовольствие от музыки. Кэсерил пристроил своё отягощённое ужином тело у стены, удобно опёршись спиной, и блаженно вздохнул. Он лениво смотрел, как танцуют остальные гости, более молодые или же не так объевшиеся, как он. Ни Исель, ни Бетрис, ни даже Нан ди Врит не страдали от недостатка партнёров.

Кэсерил нахмурился, заметив, что Бетрис танцует уже с третьим, нет, пятым юным лордом. Не только рейна Иста посетила его накануне отъезда из Валенды — поздним вечером к нему заглянул и сьер ди Феррей. «Присмотрите за моей Бетрис, — попросил он. — Если бы с ней была её мать или другая леди постарше, которая могла бы научить её правилам игры в этом жестоком мире, но увы… — Ди Феррей разрывался, боясь, как бы с его единственной дочерью не случилось несчастья, и одновременно надеясь, что ей удастся устроить свою судьбу. — Помогите ей не попасться на удочку какого-нибудь проходимца, негодяя, охотника за приданым или безземельного прихлебателя. Вы знаете, что это за люди. — Вроде него самого? Кэсерил не мог не удивиться. — С другой стороны, если она встретит достойного, честного и надёжного человека, я только порадуюсь её выбору… ну, если это будет такой человек, как ваш друг марч ди Паллиар, к примеру…»