Проклятие старых могил

– Где тут? – совсем обалдел Макс. – Фома, подумай, что говоришь. Квартира ваша заперта. Окна закрыты. Живете вы на десятом этаже. Кто сюда мог попасть?

– Не знаю, Макс, – продолжал я. – Но он здесь был. А потом нагнулся над письменным столом и растворился.

Кот довольно долго не отвечал. Потом нарочито ровным, спокойным голосом, как разговаривают с больными, осведомился:

– Федь, а тебе не приснилось?

– Нет, – уверенно произнес я. – Понимаешь, я задремал, проснулся и увидел, что этот тип крадется вдоль твоей кровати.

– Так, – спихнув меня с края раскладушки, встал Макси-Кот. – Пошли.

– Куда? – на сей раз настала очередь изумиться мне.

– Ясно куда, – прошептал Макси-Кот. – Дверь входную проверять.

Босиком на цыпочках мы двинулись по коридору. Малейший шум мог снова разбудить предков, если они вообще уже заснули, на что я лично очень надеялся. Нам удалось беспрепятственно достигнуть входной двери. Поджилки у меня тряслись. Вдруг этот тип и впрямь еще находится в нашей квартире?

Дрожащей рукой я толкнул дверь и тут же облегченно выдохнул. Дверь не открылась.

– Заперто, – прошептал я Коту.

Но Макс на этом не успокоился и зачем-то попробовал повернуть рукоятку замка.

– Фома, не открывается, – испуганно посмотрел он на меня.

– Не умеешь – не берись. – И я сам попробовал повернуть рукоятку. Ее будто заклинило. Я снова подергал дверь. А потом еще раз попытался открыть замок.

– Что с вами сегодня, в конце концов, происходит? – грянуло в коридоре.

Зажегся свет, и к нам подбежал всклокоченный предок, одетый в одни лишь трусы.

– Какого черта вас теперь понесло к двери? – продолжил расспросы отец. – Вы что, лунатики? Выйти хотите?

– Да нет, папа, – ответил я. – Замок сломался.

– На фиг тебе сейчас замок? – взревел предок.

– Да мне-то на фиг, – нашелся я. – У нас с Максом каникулы. А вот вы с матерью завтра на работу не сможете выйти. Понимаешь, он не открывается.

– Сломали! – воскликнул отец. – Зачем вам это понадобилось?

– Это не мы, а кто-то другой, – брякнул Макс.

Я ткнул его в бок. Не хватало еще, чтобы он рассказал моим предкам про черного человека. Тогда меня точно упекут в психушку.

– Кто другой? – уцепился за новую информацию предок.

– Не знаем, – скороговоркой выпалил я и на всякий случай снова ткнул в бок Макса. – Но замок не работает, и с этим нужно что-то делать.

Отпихнув нас от двери, отец сам попытался открыть. Но и у него ничего не вышло.

– Черт! Черт! Черт! – Несколько раз он громко топнул ногою.

Из их комнаты появилась мать:

– Игорь, мальчики, что происходит?

– Замок накрылся медным тазом, – мрачно изрек отец.

– И что теперь делать? – заволновалась мать.

Отец, чуть подумав, решительно произнес:

– Сейчас спать, а утром разберемся. По крайней мере, в эту ночь к нам точно никто не залезет.

Мы с Максом переглянулись.

– Мальчики, ложитесь, – велела моя родительница.

– И чтобы до утра больше никаких экскурсий, – добавил предок.

Мы разошлись по комнатам. Я, погасив свет, забрался под одеяло. Оттуда послышался шорох и что-то больно укололо меня в бок.

– Ай! – взвился я на ноги и вновь зажег свет.

У меня на диване лежал пластиковый пакет с венком.

Глава V НОЧЬ И УТРО

Вообще-то я человек не злой. Но тут у меня просто в глазах от ярости помутнело, и я кинулся с кулаками на Макси-Кота:

– Остряк недоделанный с идиотскими шуточками! Твоя работа?

– Фома, очнись, – отбивался от меня Макс. – Что случилось?

– Это когда-нибудь сегодня кончится? – раздался из коридора громоподобный окрик отца.

Бросив Кота, я успел набросить одеяло на пакет с венком.

Сделано это было крайне вовремя. В комнату влетел мой разъяренный родитель. Лицо у него было – вылитый Иван Грозный перед тем, как убил своего сына на картине Репина. За отцом в комнату вбежала мать – тоже с не слишком ласковым видом.

– Ну, мальчики, – строго осведомилась она, – что на сей раз случилось?

– На сей раз я погасил свет, пошел к дивану, по дороге споткнулся о раскладушку и упал на Кота, – мне пришлось на ходу импровизировать.

Отец обвел взглядом комнату и, помотав головой, спросил:

– Твой диван здесь, у двери, а раскладушка – там, у стола, как же ты о нее споткнулся?

– Наверное, в темноте заблудился, – не нашел я ничего лучшего для ответа.

– Рита! – воскликнул отец. – Он заблудился? В своей собственной комнате, где живет уже полгода!

– Я просто к раскладушке еще не привык, – продолжал защищаться я. – Она ведь не каждый день тут стоит.

– Не каждый, – вынужден был согласиться отец. – Но раз в две недели уж точно.

– Может, Котику лучше спать на диване в большой комнате? – вмешалась мать.

– Не надо! – мигом запротестовал я. – Больше налетать не буду.

– Это уж я обещаю, что не будешь, – с грозным видом проговорил отец. – Если, конечно, жить хочешь. А ну, быстро спать, идиоты! Рита, пошли. Завтра ведь на работу, и у меня такой тяжелый день!

Предки удалились. Мы с Котом взяли вынужденную паузу и молча затаились каждый на своей постели. О сне, конечно, не могло быть и речи. Ложиться пришлось в присутствии родителей, которые и погасили свет. Поэтому избавиться от замечательной Жанниной находки я так и не смог. Венок лежал под одеялом, норовя меня снова уколоть. Кроме того, я продолжал кипеть от благородной ярости и жажды отмщения.

Судя по злобному сопению, доносящемуся с раскладушки, Макси-Кот тоже был чем-то недоволен. Это разозлило меня еще больше. Устроить подобную шуточку и еще иметь какие-то претензии! Совсем обалдел. У меня аж кулаки сжались. Но, как я уже сказал, пришлось выжидать. Предок мой уже и впрямь был на пределе.

Пролежав еще какое-то время в полной тишине, я не выдержал и тихим шепотом произнес:

– Зачем ты это сделал?

– Если ты объяснишь мне, что я сделал, возможно, я смогу ответить тебе, зачем, – послышалось со стороны раскладушки.

– Сволочь ты, – не выдержал я.

– От такого же и слышу, – откликнулся мой старый друг. – На фига ты меня по морде ударил?

– А ты на фига мне венок в постель подложил? – наконец перешел я к конкретике.

– Чего я тебе подложил? – прикинулся, будто не понимает, Макс.