Проклятие Тутанхамона

Хотя Аменофис, сын Паписа, сам разъяснил, как исполнить мечту фараона, но сам же и впал в беспокойство, уразумев, что свершается по повеленью его. Манефон пишет:

«Аменофис, мудрый муж и пророк, испугался, что боги исполнятся гнева на него самого и царя, если окажется, что было жестоким обращение с ними» [т. е. с мудрыми жрецами] ¹¹ .

Осознав последствия своих слов, он предсказал, что «некий народ явится, чтобы помочь этим нечистым страдальцам», которые поднимут восстание, свергнут царя и будут владеть царством тринадцать лет ¹² . Будучи не в силах нанести визит к царю, во время которого ему пришлось бы сообщить суть грядущих перемен, Аменофис записал свои пророчества, а затем покончил собой.

Узнав о смерти своего тезки и об оставленных им предсказаниях, царь Аменофис решил, что ему следует смягчить несправедливость кары, постигшей «прокаженных» и «нечистых людей». Они молили царя позволить им поселиться в пустынном городе Аварисе, где в былые времена жили гиксосы и где с глубокой древности поклонялись Тифону (т. е. Сету) ¹³ , — и царь милостиво согласился исполнить их просьбу. Возможно, здесь уместно будет напомнить, что в указанном месте располагался также Пи-Рамесс и библейский город запасов Раамсес, который Манфред Битак и другие исследователи идентифицировали с Тель эд-Даб» а, расположенным в восточной части Дельты.

Заняв город, «прокаженные» и «нечистые люди» воспользовались Аварисом как плацдармом для организации восстания и сами избрали лидера «из жрецов города Гелиополя» ¹⁴ . Его звали Осарсиф, или Осарсеф ¹⁵ . Народ присягнул ему на верность, а он издал новые законы, которые «во многом противоречили обычаям Египта». Он повелел народу «не поклоняться египетским богам», «отречься от любых священных животных, которые были у него в величайшем почете, убить и истребить их всех». Более того, он приказал, чтобы люди «не заключали союз ни с кем, кто не участвовал в их заговоре» ¹⁶ .

Вслед за этим Осарсиф, жрец из Гелиополя, обратился с речью к «нечистым людям», заявив, что им не следует более работать в каменоломнях. Вместо этого они должны обнести город стенами и приготовиться к войне с царем Аменофисом. Затем Осарсиф вступил в союз с «другими жрецами и теми, кто был осквернен вместе с ними» и отправил послов в Иерусалим в надежде, что они смогут убедить «пастухов», т. е. гиксосов, поддержать их начинания. Несколько ранее Иосиф подробно изложил в «Contra Apionem» ¹⁷ рассказ Манефона об изгнании гиксосов при царе Туммосе, или Амосе, — имеется в виду Яхмос, правивший ок. 1575–1550 гг. до н. э., — и сообщил, что, вернувшись в Сирию, т. е. Ханаан, гиксосы построили город Иерусалим. Это сообщение противоречит тому факту, что ветхозаветный Иерусалим обрел значение не ранее эпохи объединенного царства во главе с Давидом и Соломоном, как о том сообщают исторические предания Израиля, т. е. через многие столетия, прошедшие со времен Моисея. В благодарность за поддержку Осарсиф обещал пастухам город Аварис, который они, изгнанные из Египта, вынуждены были оставить за несколько поколений до этого.

Приняв предложение, 200 тысяч гиксосов двинулись на помощь Осарсифу. Вместе они захватили Египет. Аменофис, собрав сначала в городе Мемфисе всех священных животных, среди которых, возможно, уже отыскался бык Апис ¹⁸ , затем бежал с пятилетним сыном Сетом и тремястами тысячами самых отважных и «влюбленных в брань» воинов в Эфиопию, где правил царь, который «почел за честь» принять Осарсифа ¹⁹ . Как было обещано, Аварис вернули гиксосам. Однако народ Иерусалима, объединившись с «нечистыми египтянами», проявил жестокость в обращении с жителями Египта:

«те, кто видел, как они покоряли вышеупомянутую страну [т. е. Египет], и ужасающую злобу, в коей они были повинны, думали, что творится нечто небывалое по своей жестокости; ибо они не просто жгли города и деревни, но не успокаивались, пока не доходили до святотатства, сокрушив идолов и богов, зажарив тех священных животных, в честь коих прежде совершались богослужения. Они требовали, чтобы эти животные были казнены или забиты самими жрецами и предсказателями, которых, раздев догола, изгоняли из страны. Говорили также, что жрец, определивший их политику и законы, был уроженцем Гелиополя; что нарекли его Осарсифом в честь Осириса, — так именуют бога, почитавшегося в Гелиополе; и что, когда Осарсифа вынудили примкнуть к этим людям, он изменил свое имя и стал называться Моисеем» ²⁰ .

После тринадцати лет, проведенных в изгнании, Аменофис вновь собрал свою армию и с помощью второй армии, которую привел его сын, Рамсес (прежде «Сет, которого также называли Рамессом в честь его отца Рамсеса» ²¹ ), вступил в «бой с пастухами и нечистыми людьми, и разгромили их, и избил великое множество их, и преследовал их до границ Сирии» ²² .

Такой, отмечает Уэйгалл, предстает история в труде Манефона «Aegyptiaca». По мнению Уэйгалла, тринадцатилетнее правление Осарсифа-Моисея почти бесспорно соответствует «тринадцатилетней ереси Атона в Тель эль-Амарне» ²³ . Исследователь утверждает:

«80 тысяч нечистых людей, надо полагать, стали еретиками, поклонявшимися Атону. Их изгнание в каменоломни на восточном берегу Нила исторически вполне соответствует направлению переноса Эхнатоном столицы [sic] из Фив в Тель эль-Амарну» ²⁴ .

Уэйгалл высказывает вполне справедливое мнение: поскольку Хоремхеб задним числом соотносит свое воцарение со смертью Аменхотепа III, становится ясно, почему Манефону казалось, что все эти события произошли во время правления одного царя, Аменофиса (Эхнатона), царствование коего вытеснило эпоху его отца — Аменхотепа III. Другими словами, некоторые из описанных Манефоном событий можно признать исторически достоверными, но разворачивались они в течение весьма длительного периода, начавшегося в последние годы правления Аменхотепа III и увенчавшегося деяниями Хоремхеба, который, по мнению Уэйгалла, и был фараоном, изгнавшим из Египта «прокаженных», «нечистых людей» и «пастухов» ²⁵ .

Учитывая, что во главе «нечистых людей» и азиатского народа стоял египетский жрец из Гелиополя по имени Моисей, Уэйгалл предположил, что этот жрец родился в царствование Аменхотепа III и что, подобно Моисею из библейского предания, «он бежал в землю Мадиамскую в царствование Эхнатона» ²⁶ . Исследователь, таким образом, полагает, что фараоном, при котором Моисей вернулся в Египет и организовал Исход порабощенного населения, был Тутанхамон ²⁷ .

Хотя это заключение вполне согласуется с библейским преданием, которое в целом совсем иначе описывает жизнь и эпоху Моисея, нам не следует вырывать слова Уэйгалла из контекста. Он сам свидетельствовал, что в 1923 г. египтологи и библеисты придерживались мнения, что Фараоном, начавшим притеснения евреев, был Рамсес II, а спровоцировавшим Исход — Мернептах. Чтобы разоблачить это устойчивое заблуждение, Уэйгалл, свидетельствуя о неправдоподобии общепринятой точки зрения, указывал на слабые места в библейской хронологии. Например, он отмечал тот факт, что в Третьей книге Царств говорится о строительстве Иерусалимского храма, которое якобы началось спустя 480 лет после Исхода (3 Цар. 6:1), и доказывал, что здесь кроется ошибка ²⁸ . Уэйгалл приводит также цитату из шестой главы Первой книги Паралипоменон, в которой говорится о числе поколений, сменившихся от времен Исхода до века царя Давида (фактически 11 или 12), и на этом основании относит дату Исхода примерно к 1360–1330 гг. до н. э., что почти совпадает с царствованием Тутанхамона ²⁹ .

Поиски

Уэйгалл считает, что Амарнские письма (корпус документов, обнаруженных на глиняных клинописных табличках, извлеченных в 1887 г. из-под земли сельскими жителями, копавшими землю на месте Тель эль-Амарны) свидетельствуют, что в конце царствования Эхнатона жители Сирии и Ханаана, а особенно представители племени хабиру (в египетских надписях фигурирующие как «апиру»), подняли восстание против царей, признававших над собой власть Египта. Хабиру принадлежали к ближневосточному сообществу народов и происходили преимущественно от западносемитских племен, которые, чтобы не обречь себя на нищету, покидали дома и предлагали свои услуги благожелательно настроенным к ним состоятельным гражданам из соседних городов-государств. Хабиру отправлялись за тысячи километров, чтобы найти работу, которая позволяла бы им не только служить за пропитание, крышу над головой и минимальные удобства, но и заработать хоть немного. Однако другая группа хабиру/апиру происходила от племен семитов-воинов. Свирепые наемники, они готовы были целыми армиями поступать на службу к любому из мелких правителей, лишь бы тот платил больше прочих. Они не отличались постоянством и никому не были преданы. Известны случаи, когда в пылу сражения они вдруг переходили на сторону противника.