Проклятие вещей и проклятые места
Шрифт:
Погруженный в работу Маннергейм, не поднимая головы, предложил художнику сесть и протянул руку за набросками. Сидя спиной к собеседнику, генерал сразу же почувствовал, что в облике Каллелы что-то изменилось. Он поднял глаза и увидел: Каллела облачился… в военную форму! Он так и проходил в этой форме всю войну…
Пророческая картина о зимней войне 1939/40 года имеет квадратную форму. На первый взгляд в ней нет никакой мистики и символизма. Это обычный зимний пейзаж, каких у Каллелы было немало. Понадобилась настоящая зимняя война, чтобы Маннергейм понял пророческий смысл непритязательного полотна.
«ОСТРОВ МЕРТВЫХ»
Картина швейцарского художника-символиста Арнольда Беклина «Остров мертвых» обладает, как ни странно,
Арнольд Беклин родился в Базеле в 1827 году. Он учился в Дюссельдорфской академии художеств. Уже в зрелом возрасте связал свою жизнь с Италией: Вскоре Беклин начал удивлять итальянцев и своих соотечественников мифологическими композициями. Образы морских чудовищ и русалок, козлоногих сатиров и изящных лесных нимф, пейзажи, населенные фантастическими существами, страшное полотно «Чума», изображающее скелет, летящий на огромной слоновьей голове, – все это во второй половине прошлого века выглядело фантастической экзотикой.
Полотно «Остров мертвых», написанное в 1880 году, существует в пяти вариантах. На картине изображен жутковатый остров, напоминающий запущенное кладбище. Мрачные кипарисы вздымаются в серое небо. В раскрытые ворота вплывает ладья, в которой зритель видит стоящую фигуру, задрапированную в белое.
Интерпретаторы творчества Беклина дали полотну разные толкования. По их мнению, это и обобщенная картина загробного мира, и аллегория кладбищенского «вечного покоя», и собирательный образ античной цивилизации. Задрапированная фигура – не то душа умершего, не то сам владыка царства мертвых.
Долгое время считалось, что в творчестве художника какую-то особую роль играют кипарисы. Постепенно они стали символом траура и скорби. Пейзажисты буквально «перетаскивали» эти фантастические деревья из беклиновских этюдов в свои картины. Под стать кипарисам были и персонажи картин – фавны, кентавры и русалки: они мало напоминали реальную жизнь, хотя и имели человеческие лица. Про Беклина часто говорили, что он пишет только нереальный мир. Его так и называли: «Рисующий то, чего нет». Один известный врач сказал художнику: «Ну разве ваши странные персонажи могут в действительности жить на свете?» – «Они не только могут жить, но и живут. Более того, они проживут гораздо дольше, чем ваши пациенты», гордо ответил художник.
Он был прав. Героям беклиновских картин действительно была суждена долгая жизнь. Их образы были растиражированы в виде десятков тысяч открыток и репродукций. Эти открытки сохранялись, окантовывались и ими украшались жилые интерьеры. Персонажи знаменитого швейцарца стали обитателями петербургских домов, составной частью быта города на Неве. Не отставало и московское купечество (почему-то Беклина очень полюбили купцы). И хотя художник никогда не посещал Россию, ему была уготована вторая жизнь вдали от родины.
Но особенно восторженно приняли творчество Беклина художники-символисты. Очень многим обязаны знаменитому базельцу представители ранней русской графической фантастики и в первую очередь крупнейший русский фантаст Виктор Замирайло.
Считалось, что у Беклина в России есть не только последователи, но и своеобразные «двойники». Пейзаж И. И. Левитана «Над вечным покоем» принято считать русским аналогом «Острова мертвых». А о последних днях жизни Левитана говорили, что перед смертью он стал внешне напоминать главного героя картины Беклина «Художник и смерть». Это странное сходство поразило всех. Получалось, что Левитан – это как бы своего рода русский Беклин.
Полотно Николая Рериха «Зловещие» – еще одна параллель «Острову мертвых». От страшных камней и обломков скал буквально веет дыханием смерти. Мрачна и цветовая гамма. На Смоленском кладбище в Петербурге долше время стояло надгробие с тонко выполненной мозаичной вставкой, воспроизводящей полотно Беклина. Под ним покоится
член немецкой общины Петербурга Густав Баумайстер.В 1909 году Сергей Васильевич Рахманинов создал симфоническую поэму «Остров мертвых», и беклиновские образы получили, таким образом, музыкальное воплощение. Картина Беклина привлекла внимание и кинематографистов. Образ зловещего острова с заброшенным замком и пугающими силуэтами деревьев появлялся во многих художественных фильмах. В английском фильме «Миллион лет до нашей эры» кровожадный археоптерикс уносит главную героиню на остров, где жутковато чернеет гнездо с огромными птенцами. Использованы беклиновские мотивы и в фильме А. Кончаловского «Приключения Одиссея». В 1993 году петербургский режиссер Олег Ковалов снял фильм «Остров мертвых». Ковалев перенес на экран то неповторимое ощущение истории, которое навевала на наших предшественников мода на Беклина.
В 1961 году Андрей Тарковский снял картину «Иваново детство». В ней есть шокирующая сцена: Иван видит прибрежную скалу, у подножия которой немцы разместили в сидячем положении трупы убитых красноармейцев Ляхова и Мороза. Этот леденящий душу кинокадр смотрится как фрагмент беклиновского полотна, ибо напоминает подлинный остров мертвых.
И КАМНИ УМЕЮТ МСТИТЬ
Давно пишут о проклятии фараонов (царей, вождей и т. д.), которое те обрушивают на осквернителей их могил, будь то грабители или ученые мужи. И есть немало людей – ученых, высокообразованных, просто умудренных богатым жизненным опытом, которые всерьез подозревают о существовании некоего проклятия, поражающего любителей стенных, заборных и прочих сделанных не к месту надписей.
Рассказывает археолог А. Бац:
– В не столь далекие времена застоя мы копали недалеко от Керчи и на выходные поехали всей экспедицией осматривать знаменитый Царский курган. В склепе один студент из Красноярска – личность довольно непотребная и наглая, – воспользовавшись отсутствием свидетелей, накорябал на камне охотничьим ножом: «Здесь был…» и так далее. После его отругали и сказали, чтобы в эту экспедицию он больше не приезжал. Студент особо не расстроился, и вечером отправился с сокурсниками пьянствовать на вершину Царского кургана. И вот спьяну он свалился, измерил ребрами весь путь до подножия, но – что самое интересное – нож, который студент носил на брючном ремне, почти насквозь пропорол ему бедро, и, не попадись попутная машина, он запросто умер бы от потери крови.
…Другой случай произошел в Херсонесе. Храм 900-летия Крещения Руси был разрушен во время войны, и с тех пор в нем хранили археологический инструмент. Как-то нас послали грузить кирки, лопаты, тачки и т. п., но машина запаздывала. Мы бесцельно слонялись вокруг базилики, которая находилась внутри храма и в которой, по преданию, крестился Владимир, великий киевский князь. Одна девушка, безумно влюбленная, нацарапала гвоздем на одном из камней сакраментальную формулу: «Вера + Андрей = Вечная любовь». Надпись эту я обнаружил только в следующем сезоне, а потом случайно узнал судьбу девушки Веры. Андрей ее повесился в ее же квартире во время депрессивного психоза, сама она дважды пыталась покончить жизнь самоубийством, отчего стала инвалидом. Сейнас растит дочь, прижитую неизвестно от кого.
Третья история еще трагичнее и случилась на Таманском полуострове. Есть там грязевые сопки, которые местные называют «вулканами». Одна из них носит звучное название Плевака, так как в кратере ее плавает грязь, которая лопается пузырями. На склоне этой сопки студенты одного технического вуза задумали в свободное от основной работы время выложить из камней инициалы любимого заведения высотой в пять-шесть человеческих ростов. По окончании организатор этой бессмысленной акции пошел на вершину с ведром: грязь считалась целебной. Больше его не видели, а ведро нашли на самом краю лужи из жидкой теплой грязи. Видимо, он поскользнулся и его засосало, как в болоте. Кстати, от местных я не раз слышал, что с неугодными тут расправляются именно так: связывают и бросают в Плеваку.