Проклятое дитя. Дилогия

Подойдя на достаточно близкое расстояние, Алан спросил: “Последнее желание будет? Если да, то говори, и я, быть может, подумаю”

“Керрилад все равно победит. Он убьет и тебя, и эту поганую эльфийку, а потом…”

“Это не желание. Сдохни!” – притянув в свою руку черный клинок, крикнул Алан, а после воткнул его эльфу, точно также, как и всем остальным эльфам, а именно в глаз, тем самым убив последнего представляющего опасность.

“Браво!” – начала вдруг хлопать Линда: “А ты очень способный, как я погляжу. Вроде 6 месяцев только прошло, а ты уже в силах сражаться с тремя B ранговыми и даже не вспотеть. Молодец!”

Повернув голову в ее сторону Алан, да и все эльфы в частности, увидели просто поразительную картину. Капитал стражи эльфов…Воин с силой Искателя А ранга…Был убит. Притом он был убит явно задолго до того, как Алан совершил свое первое убийство B рангового эльфа, а потому можно смело сказать…

“М-монстр! Она нас всех перебьет! Спасайтесь!” – начали в панике кричать и разбегаться эльфы, ведь они не могли справится с одним только Аланом, а тут еще и эльфийка смогла так быстро расправится с их капитаном с силой A ранга, а потому у них нет никаких шансов на победу.

“Может убить их?” – спросила у Алана Линда, на что тот ответил.

“Нет особого смысла. Все равно о нас уже знают, а потому и о наших способностях они, скорее всего, тоже в курсе. Хотя…” – после этого коварно улыбнувшись, он продолжил: “…о моих способностях они точно не в курсе”

Арка 4: Глава 28

По коридорам дворца медленно продвигалась фигура Керрилада. Он шел хоть и медленно, но по его лицу было видно, что он был в предвкушении чего-то. Он шел мимо красиво выполненных картин, что показывали всю историю королевской династии эльфов, начиная от короля основателя Келленрада, в чью честь и решили назвать саму столицу королевства эльфов, и заканчивая самим Керриладом, что, в отличии от всех остальных правителей до него, был изображен на холсте как тираничный правитель, что держал под своей огромной пятой убегающих в страхе эльфов и людей.

Кому-то это могло бы показаться странным, но именно Керрилад потребовал от королевских художников изобразить его именно в таком свете, ведь как он сказал: “Народ должен знать каким великим правителем я был. Я стану тем, кого будут боятся и уважать сквозь века, а возможно даже и эры”

В то время как все остальные короли и королевы эльфов представали в образе благородных леди и джентльменов, что были окружены цветами и зеленой аурой жизни, образ Керрилада был больше обогащен не только красным цветом огня, но также и кроваво красным цветом, что символизировал не иначе как реки крови, что скоро прольются по одному лишь его приказу начать войну. Зеленого же цвета, что означал саму эльфийскую природу и жизнь, вообще не было видно.

Керрилад медленно шел, бросая на каждую из картин всего лишь один мимолетный взгляд, а потом сразу переходил к другой картине, пока, снова не посмотрев на нее краткий миг, приступал к следующей.

Остановился он только тогда, когда очередь картин дошла до того момента времени, что изображали правление Керрилада. Он остановился перед своим собственным изображением и спросил: “Именно таковым меня запомнят люди? Мог ли я стать таким же хорошим правителем, как и все те, кто был до меня? Ах, если бы я послушал тебя, отец. Я сожалею!”

После краткого лицезрения своей собственной персоны, что выглядела как огромный эльф, что поднял свою огромную ногу для того, чтобы растоптать не только людей и эльфов, но также и зверолюдов. На этом холсте также были изображены и демоны, что в страхе убегали от Керрилада вместе со всеми остальными расами, забыв о своих старых обидах и вражде, ведь под угрозой тотального уничтожения в лице Демона-Бога Керрилада все эти расовые отличия были столь незначительные, что никто о них даже и не задумывался.

“Какой смысл различать муравьев по цветам или другим усикам?” – спросил Керрилад в тот самый момент, как оторвал свой взгляд от картины: “Художники приняли эти мои слова и решили изобразить на картине не только 2 расы, что я потребовал изобразить, но также и все остальные расы. В небесах небожители, в подводных глубинах русалки и рыболюди, а все остальные расы просто бы не поместились на данную картину, но так даже лучше. В конце концов в этой войне мы не победим”

После этого Керрилад перевел свой взгляд немного вправо, туда, где располагался все еще пустой холст, что в будущем будет изображать следующего правителя эльфов, после Керрилада, и сказал: “Айлиния! Вот и настала эта пора! Что мне делать, скажи, прошу! Кто станет хорошим правителем после меня? Кто сможет справится с грузом ответственности и недовольства, что свалится на следующего правителя эльфов? Айва слишком добра для подобного! Она не сможет справится с этой задачей, а Айвэ также недалеко от нее ушел! Что мне делать, скажи, прошу!”

После этого закрыв глаза на пару секунд, а после открыв их он сказал: “Почему я покинул свой родной дом сотню лет назад? Почему я не послушал отца? О Айлиния, я так виноват перед тобой! Прости меня!”

* * *

Как только принцессу Айву доставили в столицу Келленрад, ее, разумеется, сразу же отправили в королевский дворец для встречи со своим отцом, Керриладом.

Айва даже не успела помыться с дороги, так как знала, что Керрилад не станет заставлять себя ждать, а потому он даже может завалится к ней в ванну и начать расспрашивать ее обо всем, что случилось с ней за последние 2, а то и 3 месяца, что Айва провела вдали от своего отца.

Разумеется, такая перспектива не очень нравилась Айве, а потому она решила сначала поговорить со своим отцом обо всем, что он пожелает узнать, разумеется об Алане и Дрейке она будет помалкивать или стараться врать как можно более убедительнее, а уже после отправится по своим делам, например, в ванну или еще куда-нибудь, например, к брату.

И вот долгожданное появление Керрилада свершилось. Он собственными руками распахнул дверь в покои принцессы Айвы, ведь в их разговоры, по личному приказу Керрилада, никто не имел право вмешиваться, даже стражники и служанки, ведь наказанием за неповиновение служила казнь через сдирание кожи.

“Айва! Ну наконец-то ты вернулась ко мне!” – сразу же начал с волнением в голосе говорить Керрилад: “Зачем же ты убежала, глупенькая? Я так волновался за тебя! Не смей больше так пугать своего отца!”

“Отец, я…” – попыталась Айва что-то сказать Керриладу, но не смогла, так как он подбежал к ней на очень большой скорости, что даже Алан бы не смог оставаться несерьезным при виде подобного, и обняв ее сказал.

“Как хорошо, что с тобой все в порядке. Ты просто не представляешь, что бы я сделал, если бы ты вернулась раненой или того хуже”

Сейчас Керрилад был похож на настоящего отца, что ради своих детей готов был перевернуть не то что половину мира, а целиком и полностью весь мир, но не стоит забывать, что этот самый любящий и заботливый отец, что в данный момент обнимает свою потерянную на несколько месяцев дочь, является никем иным, как тираном, что заставляет приносить свой народ кровавые жертвы для удовлетворения своих амбиций, которые были ведомы только ему.

“Прости меня! Я больше никогда не сбегу! Обещаю!” – ответила ему Айва, а после сказала: “Я была в одном из королевств людей, а потому теперь я верю всем твоим рассказам. Я видела рынки рабов и трущобы, и это было просто ужасно! Как вообще можно было так поступать со своим народом? Почему они не могут быть настолько же добрыми, как и ты?”