Проклятое семя
Шрифт:
Больше сержант ничего не услышал от девчонки. Она лишь рыдала, а у оперативника зубы скрипели.
Бессознательное тело в наручниках полицейские бросили в зарешеченный салон «козлика». Тут к ним подошла женщина, немолодая и одетая просто.
— Сыночки, там метрах в двухстах возле тропинки через пролесок замерзший человек лежит. Мертвый уже. Шла утром на работу и увидела его. Я тут у одних богатеев уборщицей работаю. Звонить вам не стала. Думаю, другие позвонят. А вы приехали, но в лесок не заглянули. Я опять туда пошла. А он все лежит. Точнее, сидит, прижавшись к дереву.
— Иди-ка глянь, Копылов. Я при машине останусь.
Копылов с женщиной направились в лес.
Труп он и есть труп. Пустая бутылка из-под водки в руках. Шел, шел, да не дошел.
— Ладно,
Копылов вернулся к машине и взялся за рацию.
Следственно-разыскная бригада приехала из областного управления. Воскресенье, никого ближе не нашли. Поначалу провели стандартные процедуры. Улики, отпечатки, фотографии. Лесным трупом занимались параллельно. Событие не рядовое для тихого поселка. В шкафу хозяина дачи висел китель подполковника полиции, а в кармане удостоверение. Поздно нашли. Теперь уже дело не замнешь, а тут еще труп. А если это звенья одной цепи? Следователь Ерохин подумал о чистках, которые проводит новый министр внутренних дел, и решил, что стоит подбросить ему дров в топку. Хватит уже церемониться со всякой гнилью. Ерохин был человеком принципиальным и опытным. Пять министров пережил и четырех генеральных прокуроров. Переживет и следующих. Кадровая чехарда его не коснулась. Ерохин ни с кем не конфликтовал, на совещаниях не выступал, взяток не брал, дела вел тихо, но результативно. Скандалы его обходили стороной. Но и высот он не достиг. К сорока пяти годам дорос лишь до старшего следователя с погонами майора юстиции. На скандальные дела его не направляли. Мямля. Сегодня его группа дежурила по управлению.
Раненый хозяин дачи все еще не пришел в сознание. От одежды девочки ничего не осталось. Нашли спортивный костюм и свитер. Ее одели и привели в гостиную, где горел камин. Девочку трясло. Она была очень напугана и замерзла.
Ерохин наблюдал за ней молча. Подготовил бланки протоколов, обстоятельно разложился на квадратном журнальном столике и, наконец, спросил:
— Сколько вам лет, барышня?
— Четырнадцать. Через месяц будет пятнадцать. Я Елена Семеновна Пекарская, живу с бабушкой на Ломоносовском проспекте, дом 8, квартира 167. Заканчиваю девятый класс двести двадцать шестой школы. Отличница. Претендент на золотую медаль.
— А родители?
— Мать вижу редко. Раз в месяц приезжает. Иногда с ночевкой. У нее своя личная жизнь. Отца плохо помню. Бабушка говорила, что он сидел в тюрьме. А до этого нас бросил. Позавчера, в пятницу, я поздно возвращалась из школы. У нашей квартиры встретила отца. Не виделись лет шесть, точно не знаю. Он меня обнял, прослезился и сделал мне подарок. Браслет с камешками. Похож на золотой. Но я ведь ничего в этом не понимаю. Красивый. Предложил поехать с ним на дачу. Мол, снег выпал, можно на лыжах покататься. Я сказала, что должна спросить разрешения у бабушки. Он ответил, будто с ней уже договорился, а сейчас она ушла в магазин. Он не дал мне даже в квартиру зайти. Возле нашего дома стояла его машина. Старые белые «Жигули». Но она не завелась. Может, до сих пор там стоит. Ехали на электричке. Потом пешком, и вот пришли сюда. Тут нас ждал хозяин. Я-то думала, что он меня на свою дачу зовет. О своем приятеле он ничего не рассказывал. Кажется, он называл его Юрой. И еще. Этого Юру я видела дней пять назад. Прихожу из школы, а он у нас сидит. О чем-то с бабушкой разговаривал. Но сразу ушел, как я появилась. Меня с ним не знакомили. Бабушка ничего мне не сказала, а я и не спрашивала. Как только мы приехали сюда, мужчины уединились на кухне. Водку пили, а я сидела здесь, в гостиной, и листала журналы. Пожалела, что поехала. Я могла бы и дома найти занятие поинтересней. Потом отец заглянул и сказал: «Мы отойдем ненадолго. Скоро вернемся с сюрпризом. Ты не скучай, дочка. У нас большие планы». Больше я его не видела. Примерно через час вернулся его приятель, но один. Вот тут все и началось. Он стал ко мне приставать. И все время говорил, будто я очень похожа на мать. Но откуда он мог ее знать? Дальше я ударила его по щеке, а он схватил
меня и потащил в подвал, потому что я громко кричала. — Девчонка опять разрыдалась.Ерохин терпеливо ждал. Говорит складно, он все успевал записывать. Видимо, она всю картину видела заново, прокручивая ее в сознании. Не ребенок уже по современным понятиям. К тому же отличница. Взгляд открытый, честный. На вранье не похоже, если учесть все, что они здесь видели.
Когда девушка успокоилась, Ерохин спросил:
— Вы сказали, что в свою квартиру не заходили. Значит, подарок отца у вас с собой?
— Да. Он в моей сумочке. Она где-то здесь осталась.
Сумочку нашли.
— Разрешите в нее заглянуть? — спросил следователь.
— Конечно.
Коробочка с дорогим браслетом лежала на месте. Камни настоящие, мелкие бриллианты, и золото с пробой. Ерохин надел перчатки, осматривая содержимое.
— Кстати. Я обратила внимание, отец не снимал перчаток, даже когда сюда пришел. И пальто не снимал. Может, на кухне не так тепло.
— Отпечатки не хотел оставлять. Вы же говорили, что он отбывал срок.
— Но он же не затевал преступление? — удивилась Лена.
— Пока еще рано говорить. А в чем он был одет?
— Очень просто. Обычное легкое пальтишко, серенькое в елочку. Без шапки. В пятницу снег выпал только вечером. Но перчатки дорогие, кожаные и хорошо облегающие руки. Черные. Я запомнила, потому что браслет на черном фоне очень красиво выглядел.
— А сколько ему лет? Какого цвета волосы?
— Около пятидесяти. Точно не знаю. В доме о нем не говорили. Он намного старше мамы. Волосы пегие. Что-то серое из-за седины. И их не так много. Он почти лысый.
Описание подходило под найденный в лесу труп. Вот только перчаток при нем не нашли. Карманы пусты. Похоже на ограбление или мародерство. Кто-то обшарил его карманы. Нашли лишь выключенный сотовый телефон в заднем кармане брюк. Практически он на нем сидел, а потому и не достался ворам.
Говорить о трупе девушке или нет, Ерохин для себя еще не решил. На трупе нет следов насилия. Он замерз. Но как таких результатов мог добиться задержанный подполковник Ратехин? Начав приставать к девочке, он точно знал, что его приятель не вернется. И почему труп оказался возле дома? Это же риск. По словам потерпевшей, Ратехин вернулся через час. Не быстро. Он мог отвезти отца девочки до станции, даже напоить его и оставить там ждать электричку. Но тот передумал уезжать и решил вернуться, но не дошел. Тогда все получается.
— Скажите, Лена, хозяин дачи вас изнасиловал? Я к тому, что в этом случае вам придется написать заявление.
— Да. Но у него не все получилось. Я лежала в подвале на полу в наручниках и увидела трубы под стеллажом. Я не помню все точно. Пребывала в горячке. Помню, что дотянулась до одной свободной рукой, а потом ударила его по голове со всей силы, когда он лежал на мне. Спихнула его как могла и отшвырнула ногами. Он жив?
— Заживет как на собаке.
— Жаль, я хотела его убить.
— Только в суде об этом говорить не нужно. У этого типа крепкие тылы. Он подполковник полиции.
— Значит, ему все с рук сойдет, как моему папаше?
— С нами этот фокус не пройдет. Областная прокуратура не подчиняется Москве. И у нас свой следственный комитет. Но защитников он себе найдет достойных. Ваш отец тоже работал в полиции?
— Так бабушка рассказывала. Его турнули за взятки, а потом он погорел на наркотиках. Получил срок. Подробностей я не знаю.
— Как мы можем найти вашу маму?
— Она постоянно меняет телефоны и адреса. Мы тоже за последние пять лет трижды переезжали с места на место. Живем на съемной квартире. Школу я менять не стала. Приходится ездить на метро. Вы спросили, и я подумала: а как отец узнал наш адрес? Мы не виделись много лет.
— Вероятно, адрес дал ему хозяин дачи. Вы же говорили, будто видели его днями у бабушки. Он же сыщик. Работает в розыске.
— Значит, приезд сюда не был экспромтом. Они сговорились? Так?
— Будем разбираться. Придется вызывать вашу бабушку. Мы не можем вас отпустить. Вы несовершеннолетняя.