Проклятые вечностью

— Вы, две всесильные вампирши, порожденные от крови моей, не смогли справиться со смертными! Да как ты смеешь мне об этом говорить?! — теряя человеческий облик, проревел он, впиваясь когтистой лапой в горло невесты. Даже будучи в обличии человека, вампир внушал ни с чем несравнимый страх, но, обращаясь в крылатого монстра, вызывал поистине леденящий душу ужас. Алира беспомощно ухватилась за его запястье, задыхаясь в его железной хватке, как трепещущая птичка.

— Это…не…не люди… — из последних сил прохрипела она.

—Что? — взревел он, выпуская девушку из рук.

— Это Виктор. Они напали на повозку после нас и забрали монстра.

— Ты в этом уверена?

— Я нашла мертвого Велкана на опушке, в ущелье… там все было залито кровью и следами драки, там я нашла черный кинжал с рукоятью в форме летучей мыши. Они забрали и Франкенштейна, и принцессу.

— Значит, Гэбриэл тоже пойдет по их следу, — задумчиво проговорил он.

— Это несомненно, но он не знает, где искать…

Внутри у вампира бушевал необъятный океан, стихия столь могущественная, что, находись она в более слабом теле, неизменно обрекла бы его на смерть.

— Верно ведь говорят: «Если хочешь, чтобы что-то получилось, нужно делать это самому», — проговорил он, распахивая окно. Морозный осенний воздух ворвался в покои, принеся с собой остатки сухой листвы.

— Постой! Утро… — прокричала Алира, поддавшись импульсивному порыву, которого не ожидала сама от себя.

— Что-то мне подсказывает, что оно будет облачным, — прошипел вампир, сбрасывая с плеча ее руку.

— Но как же, как же бал? — с досадой пискнула она, тут же пожалев о сказанном. Вампирша даже не подумала, что этим наступила на его больную мозоль. При этих словах в глазах Дракулы запылало столько ненависти, что девушка готова была спуститься в ад, лишь бы покинуть эту проклятую комнату.

Сказать по правде, когда Владислав объявил о намерении отпраздновать свою триумфальную победу таким образом, Алира ликовала. После столетий, проведенных в ледяной ловушке Карпатских гор, роскошный бал представлялся ей сказочным событием, которого она ждала с трепетом юной барышни, будто за ее спиной не было темных крыльев и кровавых зверств. Теперь же она клокотала от досады и обиды, боясь скорого возвращения в это захолустье, которое вампир непонятно почему считал своим домом.

— Бала не будет, — мрачно заметил он, вылетев из окна.

Несколько взмахов могучих крыльев понесли его ввысь, подхваченные стремительным воздушным потоком. Порывы холодного ветра окутали тело, ударили в лицо, будто отрезвляя, прогоняя навязчивые идеи и сомнения, успокаивая. В этот момент в его голове родилась абсурдная, но все-таки вполне логичная мысль, завладевшая его разумом: если лишь благословленные Богом создания способны возноситься в небеса, то как мог он, низвергнутая в преисподнюю душа, получить такой великий дар?!

С каждой секундой его огромный дворец все более удалялся, пока наконец не обратился в маленькую точку, растворившуюся в рассветном тумане. Вдали остались и огромные часовни, и городские стены, нескончаемым зеленым покрывалом потянулись сосновые леса, а впереди показались заснеженные шапки гор. Полет — это свобода, свобода от мыслей, долга, проклятия. Проплывающие перед глазами картины настолько отвлекали, что, пока он находился в небесах, все проблемы казались ему ничтожными, но, стоило ему лишь опуститься чуть ниже, они тяжелым грузом тянули его к земле.

Вскоре, у самого подножия гор, показалось богатое поместье, ставшее образчиком средневековой архитектуры. Массивная ограда, окопанная глубоким рвом и окруженная посеребренными копьями, представляла собой неприступную преграду, защищавшую обитателей замка от незваных гостей. Дракула всегда с любопытством наблюдал за непрекращающимися распрями между вампирами и ликанами, которые тянулись уже не первое столетие, с презрением глядя на своих собратьев, не сумевших подчинить себе этих животных. По его глубокому убеждению, это была слабость, которая несмываемым пятном позора легла на Виктора и остальных старейшин, подрывая их авторитет как лидеров клана. Как бы то ни было, если они решились встать на его пути, было бы глупо недооценивать такого соперника, а значит, до поры до времени, действовать придется с осторожностью.

Несколько раз облетев замок, он убедился в том, что дневная стража так же, как и все остальные, укрылась внутри, опасаясь солнечного света. Сомнений в том, что вся наземная территория усеяна многочисленными ловушками не было, а значит, самым безопасным было проникнуть в поместье с воздуха. Стараясь не покидать густой пелены тумана, вампир с грацией хищника приземлился на парапет, прислушиваясь к тому, что происходило за стеной.

Сомнений не было, все обитатели дома предпочитали использовать для дневного сна глубокие подземелья, выстроенные по принципу лабиринтов, чтобы обезопасить себя на случай враждебного вторжения. Немногочисленная охрана располагалась на нижних этажах, охраняя входы в них, а значит, нужно всего лишь найти открытое окно, но это оказалось не так просто сделать. Все двери были плотно закрыты, а разбей он стекло — прибежит стража. Мысленно чертыхнувшись, вампир упер пальцы в огромное окно на самом верхнем этаже и, тщательно распределяя силу, стал пытаться вдавить внутрь стекло. Сконцентрироваться было сложно, но все же спустя несколько минут оконная рама, издав тихий треск, выпустила стекло из своих объятий. Вампир поймал его налету с едва уловимой для взгляда со скоростью, аккуратно прислонив к стене.

Небольшая комната, в которой он оказался, судя по обилию в ней платьев, разбросанных по полу, кровати и софе, принадлежала какой-то капризной барышне, по повадкам, очевидно, похожей на Алиру.

«Что ж, видимо, в каждом клане есть такие», — с долей иронии подумал он. Аккуратно приоткрыв дверь, Влад выглянул в коридор и, сопровождаемый укоризненными взглядами застывших на портретах людей, спустился вниз. Куда ему идти, вампир решительно не знал, поэтому решил довериться своим инстинктам. Вокруг царила мертвая тишина, нарушаемая лишь слабым биением сердца, доносившимся с нижнего этажа, и этот трепетный зов мог принадлежать лишь одному человеку. Пройдя по широкой лестнице, мужчина свернул в нужный ему туннель. Стражи рядом не было, а значит, оказывать сопротивление там было некому.

Осторожно приоткрыв дверь, вампир, будто тень, проскользнул внутрь, застыв на месте, разглядывая представшую перед ним кровавую картину. Не то, чтобы увиденное его потрясло — он и сам, зачастую, проделывал штучки по хуже, но все же было в этом что-то завораживающее, имеющее мистическое притяжение, леденящее кровь. У самых его ног, в лужице багровой крови, в беспамятстве лежала Анна. Её тело беспомощно содрогалось от холода и страха, а красивые зеленые глаза смотрели с какой-то безысходностью уже смирившегося со своей судьбой существа. Она не кричала, не просила о помощи… просто терпела несправедливость своей судьбы, хватаясь за последние мгновения жизни.

Ему не нужно было спрашивать о том, что произошло: он знал Виктора не первое столетие и прекрасно понимал, как вампиры из его клана получают информацию. Кровь — это не только жизнь, это память, и если Влад мог получать желаемое, проникая в разум своих жертв, то остальные действовали более варварскими методами.

Опустившись рядом с девушкой на одно колено, Дракула проник в чертоги ее сознания, заново прокручивая её воспоминания о прошедшем дне, заставляя Анну взглянуть на эти события под новым углом, обратить внимание на те моменты, которые заинтересовали ее случайного визитера. Инстинктивно желая защититься, девушка ухватила его за запястье, пытаясь отстраниться, но разве могла она что-то сделать против его стальной хватки?!

— А ведь и правда не знает, куда они отправили монстра! Что ж, похоже, здесь мои дела окончены, — проговорил он, вглядываясь в ее искаженное мукой лицо. Его поразило то, что даже сейчас, переживая нестерпимую боль, она была поистине прекрасна. Густые каштановые пряди разметались по полу, грудь трепетно вздымалась при каждом вздохе, лихорадочный румянец расцвел на щеках подобно розам, а чуть приоткрытые губы так и манили к себе, обещая подарить сказочные наслаждения. Каким бы бесчувственным не был Дракула, он был еще и мужчиной, а как мужчина был истинным ценителем женской красоты, собирая вокруг себя девушек, как трофеи, напоминающие ему о победоносных битвах. И чем сложнее было поразить цель, тем сильнее она воспламеняла в нем азарт бывалого игрока, превращаясь в навязчивую идею. На его пути встречалось много красивых женщин, он позволял себе пленяться их красотой, прикасаться к пылающему жаром телу, но никогда не задерживался рядом — испив чашу сладостного блаженства, вампир награждал их поцелуем смерти, растворяясь во тьме, как призрачное видение.