«Проклятые вопросы» Великой Отечественной. Утерянные победы, упущенные возможности

Однако морские конвои с различными грузами шли не только в Англию, существовал еще один маршрут — арктический. По нему моряки союзников доставляли в Мурманск и Архангельск танки и самолеты, порох и взрывчатку, алюминий и легированную сталь, тушенку и яичный порошок. Да-да, в годы войны и последнее являлось важнейшим стратегическим ресурсом. Немцы старались этому помешать, хотя и не слишком активно, Гитлер рассчитывал уничтожить Советский Союз прямым ударом, поэтому поставкам оружия и сырья не придавал особого значения. Но немецкие авиация и флот регулярно наносили удары по конвоям, топили транспорты и военные корабли.

Главную угрозу конвоям представляла сосредоточенная в портах Северной Норвегии корабельная группировка немецкого флота, и ее основная сила — линейные корабли «Тирпиц» и «Шарнхорст», прежде всего, разумеется, «Тирпиц». Это был новейший корабль, вошедший в строй уже после начала войны, крупный и сильно вооруженный. Не следует делать из него ужасное пугало и награждать эпитетом «суперлинкор», как это часто происходит, но противник это был действительно очень опасный. В свое время англичанам стоило огромного труда и потерь потопить однотипный «Бисмарк», поэтому сейчас они не желали рисковать и выделяли каждому конвою такое прикрытие, которое могло бы справиться с немецкой эскадрой.

Кстати, здесь обязательно нужно заметить, что в советской истории устоялся пренебрежительный тон в отношении полярных конвоев. Усилиями адмиралов-пропагандистов они превращены в какую-то арифметическую задачку. «Из пункта А в пункт Б следует... скорость... расстояние... Спрашивается: когда конвой прибудет в пункт Б?» Ну, или в пункт М, то есть Мурманск. Да еще при этом они причитали, что, дескать, союзники слишком редко посылают конвои. На самом же деле для британского флота проводка каждого из полярных конвоев превращалась в крупную стратегическую операцию, в которой участвовало больше кораблей, чем имел в то время весь советский ВМФ, вместе взятый! Наши адмиралы просто ни разу в жизни не проводили операций подобного масштаба, и потому их суждения являются не более чем разглагольствованиями политически ангажированных дилетантов. Мы уже не говорим о протяженности маршрута и погодных условиях Северного Ледовитого океана.

Каждый из конвоев имел соединение непосредственного сопровождения, группу ближнего прикрытия и соединение дальнего прикрытия. Первое формировалось из эсминцев и эскортных кораблей (фрегатов, корветов, траулеров). Второе — это крейсерская эскадра. Ну а третье — главные силы британского Флота Метрополии, обычно два линкора, авианосец, крейсера и эсминцы сопровождения.

Возьмем, к примеру, конвой PQ-17, вышедший из Исландии в Советский Союз в июне 1942 года. Он состоял из 35 транспортов, которые сопровождали 6 эсминцев, 3 корвета, 3 тральщика, 4 военных траулера, 2 подводные лодки. Ближнее прикрытие: 4 тяжелых крейсера и 3 эсминца под командованием адмирала Гамилтьтона. Дальнее прикрытие: 2 линкора, авианосец, тяжелый крейсер, легкий крейсер, 14 эсминцев, им командовал адмирал Тови, командующий Флотом Метрополии. Отдельные соединения прикрывали конвой на начальном этапе похода, должны были встретить на подходе к советским портам, группа снабжения обеспечивала дозаправку кораблей эскорта в пути. С целью дезориентации немцев в море вышел ложный конвой, англичане провели специальную операцию ES. Повторю, в сумме это чуть больше, чем весь состав советского ВМФ на тот день.

Рассказывать о печальной судьбе этого конвоя мы не будем, она прекрасно известна. Напомним лишь, что немецкая эскадра во главе с «Тирпицем» вышла в море на перехват PQ-17. Она состояла из линкора «Тирпиц» под флагом адмирала Шнивинда, карманного линкора «Адмирал Шеер» под флагом адмирала Кумметца, тяжелого крейсера «Адмирал Хиппер»,

5 эсминцев и 2 миноносцев, то есть значительно уступала силам прикрытия. После этого в результате ошибок, допущенных британскими командирами разных уровней, конвой был расформирован, и транспортам пришлось самостоятельно добираться до советских портов. Немецкие подводные лодки и самолеты потопили 22 судна.

Кстати, когда адмирал Тови узнал, что PQ-17, как и предыдущий конвой, будет состоять из 35 судов, он предложил Первому Морскому Лорду разделить конвой на 2 части. При этом Тови подчеркнул, что по-прежнему считает большие конвои нежелательными. Во время телефонного разговора с Паундом по этому вопросу Тови впервые узнал, что Паунд предполагает распустить конвой, если тот в Баренцевом море будет атакован германской эскадрой, в составе которой окажется «Тирпиц». То есть роковое решение было подготовлено вообще еще до отправки конвоя.

Ключевым для советской историографии является рассказ о событиях 5 июля. Советская подводная лодка К-21 капитана 3 ранга Н. Лунина обнаружила конвой и атаковала его. Лодка выпустила 4 торпеды в «Тирпиц», после чего спешно погрузилась. Советские моряки слышали два взрыва, но никто не видел результатов атаки. Позднее Лунин радировал на базу

о встрече с противником и об атаке. При этом он не утверждал прямо, что попал в фашистский линкор, а лишь высказал предположение. Дело довершили штабисты, которые не только повредили сам «Тирпиц», но и потопили эсминец, который, дескать, принял на себя одну из торпед.

И вот после этого уже более полувека кипят споры относительно того, попал Лунин в «Тирпиц» или не попал? Для советских пропагандистов (а они никуда не исчезли) даже сам факт сомнений уже является преступлением, подлежащим наказанию «по законам военного времени», хотя никаких аргументов в свою пользу, кроме «я так считаю», они привести не в состоянии. И опять-таки мы не будем вдаваться в подробности спора. Мы ограничимся коротким отрезком времени: 17.36-18.01.

Вкратце события выглядели так: К-21 идет прямо навстречу «Тирпицу». В 17.45 лодка поворачивает, чтобы видеть бортовую проекцию линкора. В 17.50 немецкая эскадра выполняет поворот, и К-21 снова оказывается на встречном курсе с «Тирпицем», при этом она проскакивает сквозь завесу охранения. В 17.54 лодка поворачивает от нового курса линкора, чтобы снова

получить возможность стрелять в борт. Но в результате стрелять можно только из 4 кормовых торпедных аппаратов, тогда как в носу лодок типа «К» стоят 6 аппаратов. В 18.01 лодка дает залп, и далее, как говорилось выше.

А вот сейчас давайте рассмотрим альтернативный вариант действий К-21 с учетом имевшего место прецедента.

25 ноября 1941 года немецкая подводная лодка U-331 лейтенанта фон Тизенгаузена встретила на Средиземном море эскадру британских линкоров. Лодка прорвала завесу охранения и с дистанции 4 кабельтова выпустила 4 торпеды из носовых аппаратов в линкор «Барэм». 3 торпеды попали в цель, довольно быстро линкор перевернулся и затонул, погибло более 850 британских моряков. При этом заметим, что Тизенгаузен все время шел навстречу британским линкорам.

Итак, предположим, что в 17.54 Лунин не отворачивает в сторону, а следует прежним курсом или вообще стопорит машины. За 7 минут, прошедших до торпедного залпа, расстояние между лодкой и линкором увеличилось на 4 кабельтова (с учетом скорости К-21 в 3,5 узла), что внесло свой вклад в сомнительный результат атаки. Вот мы и предположим, что в 18.01 К-21 стреляет по «Тирпицу» с дистанции 10 кабельтовых из 6 носовых торпедных аппаратов. В этом случае шансы на попадание сразу увеличиваются в несколько раз, и лодка попадает в «Тирпиц», причем сразу несколькими торпедами...

Что произойдет дальше?

Произойдет и много и мало. Прежде всего, даже попадание всех 6 торпед не отправит на дно новейший линкор такого водоизмещение, как «Тирпиц», но повреждения могут оказаться довольно серьезными в зависимости от точного количества попаданий и их места. Напомним, что «Бисмарк» погубила одна-единственная торпеда, попавшая в самое уязвимое место огромного корабля — прямо в рули. Линкор потерял управление и был добит подоспевшими британскими кораблями.

Предположим, что «Тирпиц» получил 4 торпедных попадания. Учтем еще такой нюанс: торпеды в носовых аппаратах имели установку глубины, рассчитанную на попадание под броневой пояс. Торпеды из кормовых аппаратов если и попали куда-то, то лишь в толстую крупповскую броню, и никакого вреда кораблю причинить не могли в принципе. Первая торпеда попала в носовую часть в районе XXI отсека и разворотила топливные цистерна, нефть хлынула в море. Второе попадание пришлось под боевую рубку в XV отсек, третье — в VIII отсек в районе машинного отделения, четвертое и последнее — в III отсек чуть позади башни «Дора». В общем, залп получился достаточно удачным, попадания распределились по всей длине корабля (в одну точку торпеды не попадают), причинив обширные повреждения. Вопрос заключался в том, сумеет ли подводная защита выдержать такое испытание.