Проклятый дракон

— А во-вторых, господин Вигон, вы кого обвиняете, Алексию Кросс?

Первый раз увидела, чтобы у людей становились в два раза больше, чем было изначально. Весьма неприятное зрелище должна сказать.

— Тебя…

— Простите? Что значит, меня?

— Алексию Кросс, — не понимая к чему я веду и оттого злясь, рявкнул Вигон, — а значит тебя!

Радуясь, что нашла у собеседника хоть какой-то отклик, я тут же подлила масла в огонь:

— А с чего вы взяли, что Алексия Кросс, которую вы искали, это именно я?

— Если ты изменила прическу, это не значит что я не смогу тебя узнать!

— Мужчина, я совершенно не понимаю, о чем вы сейчас говорите, — не ведясь на эмоции, с милой улыбкой сообщила я Вигону.

Друзья не понимали, что происходит, но вмешиваться не спешили и только с любопытством смотрели, как самодовольное выражение медленно сползает с лица секретаря. Дипломат цокнул языком и, скрутив документы, нейтральным голосом переспросил:

— То есть вы хотите заявить, что девушка, которую разыскивает этот уважаемый человек, вовсе не вы?

Я «обиженно» захлопала ресницами:

— Не только хочу заявить, но и делаю это. Я вообще не понимаю, что здесь происходит, кто этот человек и почему он повышает на меня голос!

— Нет, — зашипел Вигон и в сердцах стукнул кулаком по столешнице, — на этот раз тебе не удастся отвертеться! Господин дипломат…

Эльфийский маг с достоинством склонил голову на бок и как бы, между прочим, подсказал:

— Херодис ле Эрсилд.

Услышав имя дипломата, Вигон склонился в глубоком почтительном поклоне. Его примеру последовал и Бертольд с Бриаром, остальным же ничего не оставалось, как повторить этот трюк. Следовать этому жест как попугай, мне сильно не хотелось, но тут в памяти всплыло, где я могла слышать это имя. Младший брат повелителя эльфов четырех стран, верховного короля Дагды. Тело отреагировало быстрее и присело в грациозном книксене, заработав благосклонный взгляд Хердониса.

— Сиятельный ле Эрсилд, эта женщина опасная преступница, которой ничего не стоит изменить облик. И сбежала она из здания администрации вмести со своим сослуживцем-проходимцем!

— Попрошу без оскорблений, — сурово отрезал Дилан, подхватывая мою игру, тем самым выигрывая время, — с этой прекрасной дамой мы познакомились в одном из селений близ границ Туата де Данан. На нее напали разбойники и мы всего лишь помогли бедной девушке спастись и сопроводили в ближайший город, где она сможет прийти в себя и немного отдохнуть.

— У вас есть бумаги на этого человека? — полюбопытствовал Хердонис, кивая на довольного Дилана.

Тут Вигон заметно занервничал и отрицательно покачал головой, понимая, что арест только моей персоны в данном контексте выглядит довольно странно.

— Вот как, любопытно… У нас есть полномочный представитель Павира, требующий выдачи девушки, которая убеждает, что произошла ошибка.

— Сиятельный ле Эрсилд, — умоляюще протянул Вигон, — я клянусь вам, что узнаю Алексию из тысячи, в каком виде она бы не была.

— Какой смешной молодой человек, — проговорила я с легким пренебрежением и отвернулась, — я вообще отказываюсь разговаривать в таком тоне. Господа, попросите этого мужчину выбирать выражения, когда он находиться в обществе дамы. От этих пошлых обвинений у меня голова кругом…

Дилан воспринял эти слова как сигнал к действию и принялся обеспокоенно вертеться вокруг меня:

— Дорогая, вам плохо? Сиятельный Херодис ле Эрсилд, давайте быстрее закончим этот фарс с выяснениями. Этому человеку мы уже все сказали. Он обознался.

Хердонис понимающе покивал приятелю, всем своим видом показывая, что сочувствует мне и не хочет причинять дополнительных волнений, но все же поинтересовался:

— Конечно, конечно, нужно уладить только один момент. Как же тогда зовут вашу прекрасную спутницу и кто, кроме вас, может подтвердить ее личность?

Здесь я сама попалась на свой крючок, винить не кого, но как говориться, назад дороги нет. Как и нет другого способа, кроме как во всеуслышание объявить о себе. Иначе Вигон так и будет преследовать меня и повсеместно портить жизнь, травя на каждом шагу. А с моим настоящим именем не то, что секретарь Родении, сам Бертольд не посмеет выдвигать против меня какие-то обвинения. Тем более такие. Но сомнения, одни сплошные сомнения, правильно ли я делаю, имею ли на это право или иногда лучше оставаться такой же безликой.

Глубоко вздохнув и выдохнув как перед большим заплывом, я выпрямилась и под двумя десятками внимательных глаз, достала из потайного кармашка на брюках обычное серебристое колечко. Оно было без каких-либо украшений и на первый взгляд ничем не привлекало внимания. Только на внутренней стороне ободка шла замысловатая вязь из сплетения двух языков: драконьего и эльфийского.

— Это… — Хердонису не нужно было брать кольцо в руки, чтобы узнать его, но я все равно протянула его дипломату.

В волнении облизнув тонкие губы, он бережно положил его на ладонь, крепко сжал и… поклонился мне как равной. Бриар, смотревший на это представление с затаенным ужасом, с шумом втянул воздух. Я успокаивающе положила ему ладони на плечи и обратилась к ле Эрсилду:

— Свое имя и личность я буду подтверждать во дворце Его Величества Мидхира. Этого достаточно, чтобы снять обвинения?

— Я бы рад сказать, что да, если бы вас обвинил кто-то из эльфов, — извиняющим голосом проговорил Хердонис и отдал мне кольцо. Я тут же одела его на указательный палец правой руки.

— Но здесь требование пошло от полномочного представителя Павира и сначала придется получить подтверждение от повелителя Мидхира, что вы…

Видя, что еще немного, и он точно скажет то, что объяснять своему окружению сегодня я просто не в состоянии, поскольку они и так завалят меня вопросами, я постаралась быстро перевести тему:

— О да, конечно, я все понимаю.

— Зато я не понимаю, — взвизгнул очнувшийся Вигон, — я настаиваю, нет… Я требую, чтобы вы и ваше представительство приняло меры в отношении этой преступницы, иначе я обо все, что здесь происходит, доложу своем сюзерену!

Подобный развязный тон вкупе с неприкрытой угрозой, эльфу явно не понравился. Смерив ничем не выражающим взглядом побледневшего Вигона, который понял, что сейчас он перегнул палку, Хердонис тихо проговорил:

— Вы смеете указывать мне, что делать?

— О, сиятельный ле Эрсилд, вы не так меня поняли…

— Я правильно все понял, — холодно проговорил дипломат, не давая секретарю вставить даже слово, — объясняться будете перед Его Величеством, когда я обо всем доложу. Ему же расскажете о своих смешных обвинениях.

— Но сиятельный ле Эрсилд, я вас не обманывал…

— Смеете утверждать, что член семьи Повелителя Знаний, Серебряного Мидхира, мошенница и вор?

Я чуть не застонала от досады, когда он с усмешкой это говорил. Объяснений, долгих и бурных, мне сегодня все-таки не избежать! Вигон побледнел еще сильнее, но неожиданно проявил удивительную стойкость: