Проклятый город

– Бро, подобное происходит здесь почти каждый день. Нам повезло, что эти гниды не такие, как Боб и Хьюго. Эти малые те ещё обдолбыши!

Дослушав замечание белобрысого соседа, что ничуть не похож на Генри (Генри, по словам Хофера, заменить никто не в силах), Билл театрально закатил глаза и прислушался к разговору за стенкой. «Надо взять на заметку и сказать отцу, чтобы он занялся этой дырой. Пожалели деньги на чертовы стены!», – разозлился оборотень, негромко фыркнув.

Кто-то предлагает посмотреть фильм, а другие требуют танцев. Девушки. И что им на месте не сидится?

Только Хофер хотел встать с постели и наведаться к наглецам, как в эту секунду звенит его мобильный. Он вытягивается, тянет руку к тумбочке со всяким барахлом под названием «конспекты» и, прищурив от яркого света карие глаза, открыл сообщение. Пронзающий свет экрана охватил его лицо, которое на минуту сморщилось от резкой вспышки мобильника. Билл искренне удивился тому факту, что Марго написала смс в столь поздний час. Обычно она забрасывает его сообщениями либо ранним утром, когда та отправляется в «Старый гном», либо вечером, когда у брюнета заканчиваются лекции. Чаще всего она пишет что-то вроде «ты ещё жив?», «тебя уже исключили?», «что, уже успел насмотреться на симпатичных девчонок?». Такие комментарии смешат Хофера и он ещё больше начинает тосковать по Марго. Видно, сейчас она пишет неспроста…

Марго: Случилось кое-что странное. Не мог бы ты приехать на выходные в Салли Хилл?

В груди оборотня сразу дало жаром, а смех за стеной, наконец-то, перестал ему докучать. Все будто исчезло.

Билл: Что стряслось?

Узнав о приключениях ведьмы, ему пришлось долго думать перед тем, как принять важное решение. В голове мелькают слова «стая ворон», «раненый оборотень». Ясно одно единственное: чтобы это ни было, Марго нужна помощь. И Хофер не бросит свою спутницу в такое смутное время. Забавно! А когда время в Салли Хилл смутным не было? Отложив сотовый в сторону, брюнет укрылся одеялом и прикрыл веки, повернувшись лицом к стене. Кровь стучала по вискам, а трепет перед завтрашним днём нарушал покой Билла больше, чем шумные соседи, обожающие устраивать вечеринки в будние дни.

– Заткнулись всё-таки! Я думал, придётся отрезать себе уши, – обрадовался Трой, приняв удобное положение для сна.

И вправду. Стало тише, намного. Теперь каждый мог отдохнуть от тяжёлого продуктивного дня. Веки брюнета потяжелели, и постепенно он терялся в собственных мыслях, не переставая бубнить любимое имя из пяти букв. Билл Хофер засыпает…

Водоворот неприятностей

Ветер на улице не был ни горячим и не слишком холодным, не таким уж и слабым, но достаточно порывистым. Солнце достигло зенита, тем не менее, оно все равно не могло согревать нас в своей максимальной степени, поскольку множество кучевых облаков время от времени заслоняли светило своими фигурами. От этого на землю отбрасывались тени – становилось либо слишком темно, словно наступили сумерки, либо слишком контрастно, от того, что солнцу иногда удавалось выбраться из облачного плена. Думаю, это идеальная погода для прогулок по паркам. Салли Хилл блаженствует.

Прошло два дня со дня «Новые странности». Ерзая на одном месте, я всю ночь рылась в бабушкиных записях, в надежде найти что-нибудь интересное про нападение птиц или другой живности. Однако ничего. Здесь говорится о том, как с помощью животного увидеть недавние события, их анатомия, полезные факты, но ни одного намёка на нападения. Про странные болячки оборотней вообще лучше молчать – кроме одичания ни о чём больше не говориться. Я пала духом, раздумывая плюнуть на тот необычный случай и продолжить жить тихо-мирно, себе на радость. По-моему, это весьма справедливо, ибо прошлый год, несомненно, был полон смертей и битв, а мне нужен выходной или лучше отпуск. Посмертный.

Беру в руки мобильник и смотрю на последнее сообщение. Билл так и не ответил мне. Даже не знаю стоит ли его ждать или он окончательно решил забыть о Салли Хилл? Понимаю, однажды всем, даже мне (уже!), надоест рыться в грязном белье города, заглядывать в тёмные углы и пытаться превратить это место в обычный среднестатистический городок Америки. Но сейчас… Несмотря на свои убеждения и обещания перестать искать ответы, мои действия говорят сами за себя. Эх, прощай тихая жизнь… По правде говоря, рано опускать руки. Мы через столько прошли: смерть «дюжины», поиски оборотня, правда о Чакерах, ведьмины сказки, тайны основателей, существование вампиров… Что может быть хуже этого? На моих глазах погибали родные и близкие, а ужасней этого нет ничего.

На землю меня грубейшим способом, будто я упала с ветки дерева прямо на заострённый камень, возвращает дверной звонок. Я несколько раз моргаю, чтобы окончательно придти в себя и покидаю комнату, бегом направляясь к входной двери. Родителей, как всегда, дома нет. Порой мне не хватает их нежных объятий и простого лживого «все будет хорошо»; хотя, они особо и не разбрасывались подобными словечками…

В гостиной пахнет почему-то стиральным порошком и маслом; тишина, которая обычно убаюкивает, сейчас скорее заставляет тревожиться, но я, назло не ясно кому, игнорирую это явление. Не посмотрев в глазок, в спешке открываю дверь и тут же улыбаюсь подобно сумасшедшим фанатам знаменитой группы при виде красавца солиста. Сердце поразил укол, от которого оно немедленно затрепетало, переворачиваясь с ног на голову прямо в груди. В глазах резвятся чертики.

– Билл! – радостно смеюсь я, мгновенно прижав его к себе, даже не позволив брюнету глотнуть воздуха.

Господи, неужели это не сон? Спустя недели две-три мы наконец-то снова вместе, как в старые добрые времена, когда загадки нас то ли сближали, то ли отталкивали. Пальцами касаюсь его чистых волос, шампунь которых отдавал мятой, его широких плечей, массивной спины, до сих пор не в силах поверить своим глазам. От него пахнет дорогим парфюмом, и пусть брюнет не одет в свой фирменный костюм с инициалами, но я до безумства рада окунуться в прошлое, где он всегда рядом со мной. Как, оказывается, легко стать с человеком одним целым. Это волшебно, но и опасно.

– Марго, я… не могу дышать, – прохрипел Хофер, мягко похлопав меня по спине.

Уловив намёк, я нехотя отпускаю его из своих крепких объятий, по-дурацки улыбаясь в тридцать зуба. Он нисколько не изменился, только волосы отросли, и вновь появляется его челка, которую брюнет постоянно расчесывает набок. Только сейчас осознаю, что мы стоим в дверях уже где-то три минуты.

– Боже, проходи внутрь! – смеюсь я над своей заторможенностью и делаю шаг в сторону, пропуская оборотня в гостиную.

Он закатывает глаза и быстро чмокает меня в губы, довольно ухмыляясь своей маленькой победе.

Честное скаутское, я сейчас превращусь в лужу от счастья. Ещё бы Генри упал с неба, тогда точно было бы все идеально. Однако стоит довольствоваться тем, что есть и говорить «спасибо».

Закрываю дверь и разворачиваюсь лицом к двухметровому парню, который за это время успел прыгнуть на диван и беспечно лечь, раскинув по-королевски руки в стороны. Его ноги свисают с мебели, и я подмечаю про себя, что он как обычно не разулся. Вот же!.. От этакой картины мои уголки рта становятся шире. Любопытно, какой меня сейчас видит Билл? Иногда хочется посмотреть на себя чужими глазами.

– Черт, как же я скучал по этому дому, – прикрыв веки, протянул Билл, демонстративно вдыхая воздух, будто именно здешнего кислорода ему не хватало.

Интонация его была чиста, без фальши и ноток иронии. Искренняя. Видно, совсем замучился в университете, раз даже затосковал по моему дому!

Подхожу ближе и сажусь на пол, прямо у дивана. Сейчас мне хочется только любоваться им и болтать о чем угодно, лишь бы Хофер говорил. Его голос – доза наркотика для меня.

– По дому скучал, а по мне – нет? – усмехнулась я.