Проклятый из рода Распутиных

Легкие горели, и мне было тяжело дышать, но я все равно остался стоять на ногах. Не садиться же в новой форме прямо на землю…

— Тебе помочь? — отделившись от остальных, ко мне подошла Василиса.

— Спасибо, я сам, — ответил я однокласснице и поморщился от неприятных ощущений.

— Значит, это не слухи? Твой род проклят? — спросила девушка.

— Как видишь, — ответил я.

— Ясно, — задумчиво произнесла она. — Слушай, можно я сразу спрошу тебя одну вещь, от которой очень многое зависит, — вдруг произнесла она, чем изрядно удивила меня.

— Спрашивай, — ответил я.

— Ты сказал, что можешь поднимать нежить, это так? Или приврал для красного словца, зная, что на стадионе могил всё равно нет?

— Могу, конечно, — ответил я.

— А разговаривать с поднятыми тобой мертвецами?

Я тяжело вздохнул. Такие вопросы всегда вели к одному и тому же. И слышал я их сотни раз.

— Давай сразу к делу. Спрашивай прямо, что ты от меня хочешь, а я отвечу, смогу или не смогу, идет? — предложил я Рябушинской.

Она кивнула.

— В общем, я хочу, чтобы ты воскресил моего отца и спросил, кто его убил. Сможешь? — спросила девушка, глядя мне в глаза.

«Да проще пареной репы!» — усмехнулся я про себя. Вслух же сказал:

— Смогу, но это будет нелегко.

Люди должны знать цену своим просьбам и моим одолжениям. Ничто не даётся бесплатно. Кроме смерти, конечно.

— Тогда мы с тобой поладим, — впервые за всё время, что я её видел, Василиса улыбнулась и подставила мне руку. — Обопрись, я помогу, — предложила она, и в этот раз я не стал отказываться.

Глава 8

Не всегда умерший знает, кто его убил. Покойники не всеведущи. Назвать имя злодея дух способен, только если человек видел его перед смертью. Так что не факт, что отец Василисы сможет пролить свет на своё убийство. Но девушка сказала «спросить», кто убил, а не «узнать». Уточнять я ничего не стал. Это её проблемы. Мне же надо придумать, что попросить взамен. Надеюсь, она не подумала, будто я стану помогать даром. Услуги некроманта, если он в редких случаях их оказывает, стоят дорого. А я не в том положении, чтобы разбазаривать свои способности. Из всего нужно извлекать пользу. Но пока мне не было известно, что есть у Василисы. А чтобы назначить достойную цену, надо знать, чем человек богат. Иначе непременно продешевишь.

— Когда это случилось? — спросил я по дороге. — С твоим отцом.

— Два года назад. На него напали на улице. Официально считается, что террористы. Но я не верю. Думаю, кто-то просто выдал покушение за революционную акцию.

— И кто, по-твоему, мог это сделать? Много у твоего отца было врагов?

— Слушай, Ярослав, я не собираюсь играть в детектива! И тебя прошу совсем не об этом. Мне не нужно проводить расследование. Я просто хочу, чтобы ты воскресил папу и спросил, кто его убил!

— Ты же понимаешь, что воскрешение только так называется? — уточнил я на всякий случай. — Твой отец не станет живым, и вы не будете с ним ходить на балы и…

— Да, Ярослав, я это отлично осознаю! — нетерпеливо перебила Рябушинская. — Не идиотка! И про магию смерти кое-что знаю, хоть и не могу того, что умеешь ты. Если не врёшь, конечно.

— Не вру.

Девушка кивнула.

— Хорошо. Я так и не думаю. Просто к слову пришлось. В общем, конечно, папа не оживёт. Я вовсе не хочу, чтобы он разгуливал по дому в виде нежити. Мне нужно только, чтобы он сказал, кому мстить! Понимаешь?

— Что ж тут непонятного… А почему ты собираешься мстить? Разве это дело не наследника титула?

Василиса раздражённо махнула рукой.

— Мой брат делает вид, что верит в террористов. В смысле — что это их рук дело. Смешно!

— А не может быть, что он прав? — осторожно спросил я. — С чего ты взяла, что это были не они?

— Ха! Где ты видел, чтобы революционеры использовали «Смерч-А2»?!

Я нигде не видел. Более того — вообще не понимал, о чём речь. Но сообразил, что это какое-то оружие, недоступное террористам.

— И что, это всё? Другой причины нет?

— Есть! — серьёзно кивнула Василиса. — Не держи меня за дуру. Но я не хочу… вернее, не могу об этом говорить. Это… не для огласки. Но причина есть, и веская, поверь! Поэтому меня так бесит, что брат делает вид, будто она ни черта не значит! В общем, придётся мне отомстить за отца. Надо только узнать, кому. Вот в этом ты мне и поможешь, да?

— Кто знает. Где находится тело твоего отца?

— В семейном склепе, ясное дело. Где же ещё?

— А большое у вас кладбище?

— Приличное, — гордо кивнула девушка. — Не одну сотню лет наш род проживает в столице. А что?

— Просто интересно.

Девушка прищурилась.

— Из уст некроманта такие вопросы звучат подозрительно!

— Я всего лишь прикидываю, какова вероятность незаметно проникнуть в склеп.

Василиса махнула рукой. Она вообще любила этот жест.

— Ерунда, не парься! Таиться не за чем. Я что, не могу навестить могилу отца? Ну, и приятеля с собой взять. Пройдём с гордо поднятыми головами. Никто ничего не заподозрит.

— Ты так уверена, что отец знает, кто его убил? Если это было покушение, он мог даже не видеть, кто на него напал. И потом, в таких делах, как правило, используют наёмников.

— Нет, Ярослав. Папа был сильным магом. Бомбой или пулей его хрен убили бы. Тут дело в магической атаке, и весьма мощной. Так что, думаю, имел место поединок. А значит, папа мог видеть своего противника.

— Если тот показал ему своё лицо. А зачем ему это делать?

Девушка вздохнула.

— Ты опять начинаешь рассуждать. А мне от тебя нужно совсем не это.

— Да-да, помню. Воскресить и спросить.

Василиса кивнула.

— Именно. Так что расслабься. Смотри, кажется, это к тебе, — она показала взглядом влево, и я увидел приближавшегося Грызлова.

Он шёл, вертя на указательном пальце ключи от машины.

— Привет, — кивнул Василисе. — Как дела?

— Нормально, — ответила девушка. — Вы знакомы?

— Ещё бы! — парень растянул губы в улыбке. — Живём в одном доме.

— Временно, — вставил я.

— Ну, да, — согласился, чуть помолчав, Грызлов. — У Бачуриных. Знаешь их?