Проклятый Лекарь V

На первых этапах это было похоже на тихое зудение внутри. Я чувствовал, как что-то непостижимое и могущественное привлекает меня.

Постепенно, как вода в реке, моя душа начала перетекать в новое состояние. Я становился более ярким, словно огонь, зажженный внутри, освещал тёмные уголки моей души. Пульсация была похожа на ритм врат души. Я стал вместилищем, пока не произошел взрыв и волна не пошла по всей вселенной. Когда открыл глаза, сразу же закрыл их. Больше боги не выглядели огромными и непостижимыми.

Я впервые увидел Локара по-настоящему. Он был высоким мужчиной с мощными плечами и изящной осанкой. Возможно, это именно та сила, которая присуща богам жизни, но он излучал уверенность и жизнь.

Лицо Локара… Я видел его. Глаза ярко-голубые, как две звезды, искрящимися юмором и жизнерадостностью. Они сверкали игривой мудростью, словно бесконечное количество жизней и смертей хранилось в них.

Его черты были гармоничными и пропорциональными, будто скульптор ваял его. Выразительные брови придавали лицу особое очарование, а улыбка, всегда готовая появиться на губах, казалась заразительной. Я всегда знал, что он, собака сутулая, лыбился. Чувствовал…

— Приветствую тебя, брат, — обратился Локар ко мне.

— Приветствуем тебя, брат, — заговорили другие боги. — Мы ждали тебя несколько десятков тысяч лет.

Голова шла кругом. Тварь Локар стоял рядом и улыбался, а потом подмигнул мне.

— Райна, — позвал меня еще раз бог жизни, и тут в моей памяти всплыли воспоминания.

Именно так меня звали, когда я был карателем ордена Керек. Я наконец-то вспомнил свое настоящее имя. Но… голова заболела, будто мозги, которых нет, зашевелились.

— Ты вспомнил? — спросил Локар.

Меня накрыло. Мысли носились в моей памяти, как светлячки в темноте. Мое тело повело, если это можно так назвать эту субстанцию.

Вспомнил!

Райна — это бог, который убил и изнасиловал мою беременную жену. Почему меня звали так же? П… Потому что я — воплощение Райна на той планете. Именно я ее создал, как и магов, и карателей.

Но я был не из высшего пантеона, и потому должен был убить сам себя. Создал орден, который рос и зазвивался и в нужный момент в ребенке появилась часть меня. В молодом каратели, которого назвали Райна. Он получил частичку силы бога. Именно поэтому у меня как у человека получилось использовать касание Керек, чтобы убить себя в божественном образе. Брр… В голове каша.

В этот момент душа карателя и обличие бога соединились. Я попал в ад, где сам себя испытывал тысячелетиями, лишив силы и памяти. И когда меня вытащили в новую жизнь, чтобы стать богом из высшего пантеона, нужно было поглотить хаос.

Именно он является основой каждого бога и его погибелью. Если обуздать, то станешь сильнее. А сколько этого хаоса я поглотил? До фига! Проклятые сердца, красный камень…

И, умерев еще раз, я превратился в бога высшего пантеона, что является победой над хаосом в этом мире как минимум. И вся помощь Локара, его кажущиеся пыткой действия, были направлены только на это. Вернуть своего братика к жизни в обличии бога высшего пантеона.

— Я не верю! — крикнул в пустоту.

— Ничего. Так со всеми было, тебе просто нужно время. Все твои личности соберутся воедино, и тогда вспомнишь и поймешь, — положил мне руку на плечо Локар.

* * *

Сознание померкло, и я увидел картину.

Два мальчика-оборванца в лесу. Один разделывал добычу, а второй разводил костер. Они похожи, скорее всего, братья. Тот, кто разделывал животное, старше, смотрел по сторонам.

— Это было так давно… — сказал появившейся рядом Локар. Он смотрел на эту картинку с таким искренним лицом, без толики своей улыбки.

Все поплыло. И вот новый сюжет. Братья повзрослели и ведут бой. Они сильны, и враги умирают от одного их удара. Их лица сосредоточены, мужчины не пропускают ни единого противника. Хвастаются, кто сколько убил.

Снова смена картинки. Вот они сидят на троне, люди поклоняются им. Изображение начинает сыпаться, потому что хаос разрушил этот мир. Бесконечное ничто не поглотило души братьев, и они ушли не перерождение. Там, на суде богов, им дали выбор: родиться на другой планете или начать бороться с хаосом во всех мирах. Конечно же, они выбрали второе.

Так начался путь восхождения молодых богов: Локара — бога Жизни и Райна — бога смерти.

* * *

Я снова оказался в огромном помещении. Голова еще гудела, просто не хотелось верить, что все это правда. Все усилия… Всего лишь ступенька, чтобы Райна вернулся и стал высшим богом? Ад? Все…?

Меня переполнял животный гнев. Я ненавидел себя, их, всех! И я закричал. Зал, в котором мы были, затрясло. Он стал рушиться, а я продолжал орать. Остановился, только когда увидел, что несколько планет просто взорвались.

— Спокойнее, брат. Теперь ты дома, — сказал Локар. — Больше хаосу не победить нас.

— Как мне вернуться в свое тело? — спросил я тихо.

— Что? Зачем тебе костюм обезьяны? — удивился мой брат. — Ты высший бог, больше не нужно становиться человеком! Ты свободен и вечен.

— Как мне вернуться? — сказал я очень медленно и с нажимом, так, что всех проняло. — У меня остались незаконченные дела. И пока я их не завершу, ничего делать не буду!

Боги замолчали. Может, это глупо — возвращаться снова в тело Ивара Дарка, становиться человеком с его проблемами, но… У меня правда остались важные дела, обещания, которые нужно выполнить, и персонажи, мечтающие сдохнуть.

— Но, брат. Мы ждали тебя, чтобы начать войну с хаосом. И ты хочешь нас бросить? После всего, что было? — возмутился Локар. — Что за ребячество? Твое место здесь, среди таких же, как ты, а не жалких бактерий.

Наш спор продлился… Не знаю, сколько. Есть ли тут вообще время как явление? К сожалению, я не имел возможности сам вернуться в тело. Для этого нужен бог жизни.

После оживленных полемики и моих слов, что если меня ждали несколько десятков тысяч лет, то потерпят еще сотню, я был непреклонен. И у них не было выбора.

Уже сейчас мой брат запихивал душу обратно в тело, исцеляя его. К сожалению, всю силу богов я не смогу с собой взять. У меня останутся только те возможности, которые были у тела.

Вспышка, и вот моя уже не проклятая душа возвращалась в Ивара Дарка.

Шкура, изодранная и покрытая ссадинами, начинала исцеляться. Царапины затягивались, словно невидимые руки сшивали их края. Разорванные мышцы медленно, но сращивались, возвращая силу.

Оторванная по локоть рука пульсировала. Сотни тысяч иголок пронзали мое тело, оно горело, тянулось. Кровотечения остановились. Хуже всего было, когда внутренние органы собирались заново. Не думал, что может тошнить печенью.