Прометей: каменный век II

Я собирался сделать формочку для глиняных кирпичей. Третий день выравнивал с мачете стороны досок, которые будут внутренними сторонами формы, чтобы форма легко выходила с готовых кирпичей, не цепляясь. Сегодня за моей работой наблюдал Мен, которого я приказал привести. Парень внимательно смотрел на мои действия, усиленно морща лоб.

Начиная со второго дня его плена вместе с Хером разговаривал с ним, Мен понемногу перестал бояться, видя, что отношение к нему ровное. Закончив выравнивать будущие внутренние стенки, собрал форму на земле. Размеры подобрал с учетом правил кладки: длина кирпича должна быть в две ширины, чтобы можно было класть в шахматном порядке.

Мен внимательно наблюдал за мной: я обвязал веревкой свою форму и затянул узел. Деревянный ящик в руках немного играл, можно было вырезать пазы и вставить, но с моим мастерством это потребовало бы много времени. Кроме того, я специально позвал Мена, чтобы спровоцировать его на выдачу секрета рыбного клея.

Бар принес глину, смочив ее водой, хорошенько размял и, положив ящик на землю, заполнил форму. Полностью ее заполнив, начал снимать, но стенки формы цеплялись за глину: кирпич получился с неровными рваными краями. Смочил внутренние стенки формы и повторил процесс. На этот раз кирпич получился заметно лучше, но устойчивость формы была слабой и форма рассыпалась, потому что фиксация ее веревкой оказалась слабой.

Мен, сидевший с выпученными глазами, начал тараторить, активно размахивая руками. Пришлось послать за Хером. Шаман явился весь взмыленный, не иначе пришлось отрывать его шаманских танцев, которые он практиковал время от времени, поддерживая статусность.

Хер выслушал Мена и повернулся ко мне:

— Макс Са, он говорит, что сделает так, что будет лучше держаться. Но ему нужно много тун.

Я удовлетворенно хмыкнул: «а ларчик-то просто открывался, немного терпения, немного доброты и дать возможность человеку показать, что он что-то делает лучше тебя».

Мен с Рагом били рыбу острогой, зайдя в воду по пояс. Когда на песке оказалось около десятка рыб, рыбалка закончилась. Поискав глазами подходящую емкость, взгляд Мена остановился на моем котелке у костра. Немой вопрос был написан в его раскосых глазах.

— Бери, — кивнул я головой.

Попросив у Рага каменное рубило, Мен ловко разделывал рыбу, извлекая плавательные пузыри и кладя их в котелок с водой. Затем туда же попали хвосты, головы и плавники. С одной из рыб, по виду хищной, он снял кожу вместе с чешуей и также опустил в котелок. Раздув угли, подбросил хворост и водрузил котелок на огонь. Часа два все это варево кипело, затем Мен снял котелок и извлек головы и хвосты. Снова поставил на огонь и дал кипятиться почти два часа, периодически помешивая хворостинкой. Вонь во время клея стояла невыносимая, но Мен ее словно не ощущал.

Даже с моего места было видно, что масса становится гуще, напоминая желе. Наконец дикарь снял котелок и поставил на землю.

— Завтра можно его использовать, — перевел Хер, все время наблюдавший за действиями Мена.

На мой взгляд клея было не меньше трех литров. Усадил Рага и Мена делать дощечки, вбивая деревянные клинья в ствол бревна. Полученные дощечки я укорачивал по размеру своей первой формы, чтобы формы были стандартные, и заравнивал с одной стороны. Всего сделали пять форм приблизительно одного размера.

Теперь надо было приготовить глину: в ста метрах от обвала, где находился пласт глины, была впадина в земле. Месить глину решил там: созванные женщины носили глину и высыпали ее там, часть сразу приносила воду, поливая глину. Когда объяснил, что делать, дикари с удовольствием стали месить глину ногами, периодически вскрикивая, сталкиваясь друг с другом.

Мен смазал края моих дощечек, собрал формы для кирпича, быстро поняв, что гладкая сторона должна быть обращена вовнутрь. Хер перевел его слова, что клей должен высохнуть и сегодня использовать формы не стоит, но и не собирался, время уже шло к вечеру.

Дикари продолжали весело месить глину, превратив это в забаву: то один, то другой падал в месиво и вскакивал обляпанный глиной. Все пять форм я перенес в свою палатку, чтобы их ненароком не разбили. Снова вернулся Зик, который и в этот раз не нашел необычных или странных камней. Наши запасы железной руды закончились: Рам успел переплавить всю руду, и теперь у его кузни лежала стопка криц, которым предстояло стать оружием и орудиями труда.

На данном этапе, с учетом малого количества труда, я решил прекратить производство наконечников для копий и стрел. Первых было десять, а наконечников для стрел было около полусотни. Мне нужна была пара топоров, чтобы облегчить труд лесорубов, задумал и пару лопат, потому что предстояло много земляных работ.

Глиномесы потихоньку заканчивали и разбегались по своим хижинам. Нел позвала братьев, сегодня у нас планировался чисто семейный ужин, без посторонних. Когда мы уселись и Нел стала ставить еду, ее живот уже выпирал значительно, мне в голову пришла идея сделать систему приемов после постройки дворца. Раз в несколько дней приглашать к себе на обед тех, кто отличился в работе, на охоте или в ином деле.

Братья уже вовсю работали челюстями, у нас было мало посуды, котелок был занят клеем, сегодня пришлось жарить мясо.

— Нел, — я посмотрел на свою женщину, — как у вас получаются веревки?

Она оторвалась от еды и ответила, немного замявшись:

— Хорошо получаются, Макс.

— Нел, мы будем сплетать веревки между собой и делать толстые веревки, потом будем сплетать толстые веревки и делать канаты. Канаты нам нужны будут, это очень важно, поэтому следи за этим. И пусть дети всегда приносят траву для ягнят.

— Хорошо, Макс, траву приносят, эти маленькие ягнята уже не боятся, траву берут даже с рук, — Нел положила передо мной новый кусок мяса.

— Я просил тебя приносить все новые растения, что находят женщины. Нам надо кушать жидкую пищу.

Братья молча вслушивались в наш диалог, не вмешиваясь. Семейный вечер, как я планировал, не получился. Раг и Бар только отвечали на вопросы, а Нел была напряжена, словно боялась чего-то. Когда братья ушли к себе в хижину, я прилег в палатке, раздумывая.

Весной будет три года, как я приземлился. За это время сделано немало: я выжил, обрел семью, нашел новое место для жительства, завтра даже начну строительство резиденции. Подчинил два племени, объединил их. Нашел небольшое месторождение самородной меди и железную руду, которая, к сожалению, заканчивается. У меня есть первые домашние животные, научился жечь уголь. Сегодня узнал, как готовить рыбный клей. Племя немного растет, постоянно рождаются дети. Но как такового прогресса нет, хотя железное дело осваиваем. Лук и стрелы — они оказались не новым оружием и даже были у племени Выдр. У них и лодки есть, только не успел рассмотреть, это долбенки или собранные. Хотя второй вариант маловероятен.

Но я что-то упускаю, становлюсь более жестоким и прагматичным. Нел меня стала побаиваться, оба ее брата на ужине сидели молча. Может, я, слишком занятый своими мыслями, отдалился от них или заставил их отдалиться? Сон не шел, столько проблем еще впереди, столько надо сделать, а время уходит. В феврале-марте родится ребенок, пузо у Нел уже весьма солидное. Я забросил обучение чтению и письму своей женщины и ее братьев. А ведь все надо записывать, или после моей смерти они снова скатятся в первобытнообщинный строй.