Прометей: Неандерталец

Когда Бар дошел до места, как они обнаружили останки Макса, которого съели людоеды, Нел пошатнулась. Бар и Тиландер оба бросились ее поддержать, но женщина с ненавистью оттолкнула их руки:

— Продолжай. — Повинуясь, Бар продолжил и закончил свой рассказ. Воцарилась тишина, в которой стали слышны шаркающие шаги. Устав ждать и чувствуя недоброе, от дворца к берегу шла Мия, держа в руках взведенный арбалет. Люди расступались перед ней молча, в полной тишине Миа подошла к Нел и обвела взглядом толпу.

— Его нет?

— Нет, — подавленным голосом ответила Нел.

— Кто? — Миа тяжело подняла арбалет на уровень груди.

— Все, — меланхолично отозвалась старшая жена. В этом диалоге овдовевших жен, было что-то пугающее и страшное. Наконечник стрелы смотрел в лицо: Тиландер сглотнул, подумав, что это последние минуты его жизни. Но наконечник сместился, теперь под прицелом был Гау, затем Бар и все остальные. Никто не дрогнул, все кто были с Максом, стоически ожидали смерти. Глаза рыжеволосой превратились в ледышки, она резким движением приставила стрелу к горлу и нажала на спуск.

Тиландер успел в последний момент ударить ее по руке, и стрела ушла вверх, оцарапав кожу шеи. Американец такого не ожидал, но среагировал рефлекторно. Миа уронила арбалет и, повернувшись к ним спиной, направилась в сторону дворца. Тиландер ожидал реакцию прямо противоположную: что рвать и метать будет Миа, а Нел просто будет раздавлена. На берегу царило уныние, некоторые переговаривались вполголоса, другие просто тупо сидели на песке. Со стороны кузницы спешили Рам и Лайтфут в сопровождении жен. Они шли быстро, с веселым настроением, пока не уткнулись взглядами в толпу. Веселье с их лица сдуло, женщины замолчали, а Рам подойдя к Нел, посмотрел ей в глаза.

— Он на Полях Вечной Охоты, — медленно и отчетливо произнесла девушка и дотронулась до курчавых волос кузнеца, — его съели как свинью, и они это позволили. — Ее взгляд полный ненависти пробежался по лицам прибывших. Рам побагровел, когда до него дошел смысл слов, сказанных Нел. Он играл мышцами, которые вздулись на его руках и внезапно для всех, этот могучий кузнец заплакал. Заплакал некрасиво, подвывая словно дикий зверь. Ошеломлённые люди смотрели на горе этого полукровки, которого многие даже не считали за своего. Нел постаралась утешить парня, но тот опустился вниз, продолжая подвывать. Плач его прекратился также внезапно, как и начался.

— Кто, — хриплым голосом спросил кузнец, похожий на разъярённого зверя.

— Все, — также меланхолично отозвалась Нел.

— Все умереть! — Рам вынес свой вердикт и ждал только приказа, чтобы броситься убивать голыми руками.

— Лар, — властно прозвучал голос Нел, услышав свое имя командующий войсками Плажа, протиснулся вперед.

— Они должны умереть, они не уберегли Макс Са, — Тиландер не поверил своим словам, — Нел сделала паузу и продолжила, — все, кроме Геры, он был помощников Великого Духа.

Заявление Нел прозвучало как гром среди ясного неба, но никто не шевельнулся, не попытался опротестовать. Но Лар колебался, Нел уловив его сомнения добавила: — Это приказ! Завтра, после Совета, они умрут, — Нел пошла во дворец, даже не взглянув на брата, которого обрекла на смерть. Миа лежала, она даже не подняла головы, не вышла поесть, словно она умерла вместе с Максом.

Для императорского Совета нужен был Раг, который находился в Форте. Через полчаса на верблюде туда поскакал Бер, которому Нел поручила передать приказ явиться к дворцу.

Тиландер нашел взглядом Лайтфута и махнул ему рукой.

— Уильям, теперь все будет иначе, это место станет местом кровавой расправы. Возможно, нам придется уходить отсюда.

— Куда мы уйдем, Герман? Везде дикари и они нам враги. А здесь нас уважают, даже вдова выделила, что ты неприкосновенен. Мы нужны им, без нас они просто кучка дикарей, — пытался остудить Лайтфут своего товарища.

— Сейчас мы неприкосновенны, потому что им нужны наши знания. Я думал, сохранить наследие Серова, оберегая его семью. Но его жена неадекватна, она готова убить даже брата.

Думаешь надолго хватит ее терпения, особенно когда она узнает, что я промедлил со спасательной операцией?

— Герман, ты затянул со спасательной операцией? — ужаснулся Лайтфут, непроизвольно отодвигаясь.

— Я ее прервал, посчитав, что Макс мертв. Но возобновил через сутки, и именно этих суток нам не хватило, чтобы застать его живым, — Тиландер нервно грыз ногти на пальцах правой руки.

— Герман, как ты мог? Нас же учили, что первые трое суток, самая большая вероятность успешных поисков? — Лайтфут недоумевал, как его опытный товарищ упустил такие простые вещи.

— Уильям, мы наткнулись на съеденного человека и полное отсутствие следов Макса. Со мной была лишь часть людей, углубляться на враждебную территорию, не имея сведений, что похищенный жив, я посчитал излишним риском. До конца своей жизни, я буду проклинать себя за это, но сейчас нам следует позаботиться о себе. Не сегодня, не завтра, но пройдет время, когда мы станем здесь лишними, предлагаю убраться до этого момента.

— Как? Мы же пришли к выводу, что «Акула» не способна пересечь Атлантику.

— Я начну строить шхуну, буду экспериментировать с парусами. Наш единственный выход, достичь Бермуд и попытаться вернуться домой.

— Хорошо, Герман, но пройдет год, прежде чем ты сможешь построить корабль, способный пересечь Атлантику.

— Уложусь за восемь месяцев, буду работать днем и ночью. Но никому ни слова. Уильям, если нас заподозрят, мы трупы.

— А как объяснишь, строительство нового корабля? — Вопрос Лайтфута был к месту и Тиландер задумался:

— Я объясню это последним заданием Макса. — Тиландер вздохнул, — в любом случае, другого варианта у нас нет. Боюсь, что со смертью Макса умерла и вся надежда получить цивилизацию, первое время все будет идти в прежнем ритме, но потом все перессорятся, появятся претенденты стать вождем. Я думал, что смогу защитить его наследие, смогу оберегать его жен и стать наставником его детям, за его человеколюбие и отношение к нам. Но видно не суждено было сбыться его мечте. Они вернутся на тот уровень, с которого он их поднял, и произойдет это в течение года, максимум двух.

— Завтра Малый императорский Совет, — напомнил Лайтфут, — может, повременим с выводами, посмотрим, что скажет Нел?

— Посмотрим, а сейчас мне пора, надо заняться «Акулой» и навестить жену, скоро ей рожать. Еще одна причина, Уильям, чтобы вернуться в свое время. Этот мир и это время не для детей. — Тиландер попрощался и ушел, а Лайтфут задумался. В словах Германа многое было реальностью: все это разномастное племя удерживалось вместе силой авторитета Макса.

Он уже начал привыкать к этому месту, его Гу тоже была беременна. Уильяма уважали, даже Рам признал в нем главного и слушался беспрекословно. После отъезда Макса, воссоздав в памяти образ катаны, Лайтфут работал почти месяц, стремясь сотворить шедевр. И ему это удалось: катана получилась на славу, ветки толщиной с запястье человека перерубала с одного раза. Когда Хад забил свинью, после черного нашествия, свиньи моментом расплодились снова, решил проверить на тушке свиньи свойства катаны. Ребра, позвоночник и даже лопатку, он перерубал играючи, не портя режущей кромки. Сейчас он дорабатывал ножны, собираясь преподнести подарок по возвращению Макса. Лайтфут заметил Рама, который остался на берегу и молчаливо смотрел на волны. Его коллега не отреагировал, пока Уильям не тронул его за плечо.