Пропал чародей

Он испепелил взглядом сначала Магнуса, а потом обратил свой взор на Корделию и Джефри — под этим взором тряпки сами повыскакивали у них изо ртов.

— Ну? Что было бы с вами, если бы рядом не оказался ваш вредный эльф?

— Мы бы... умерли, — выдавила Корделия.

— По-настоящему, — кивнул Пак. — А не как в игре, когда можно встать и разойтись по домам. Ну, если вредный эльф в следующий раз посоветует вам не лезть в пекло, что вы сделаете?

— Мы тебя послушаемся, — средненький ошеломленно смотрел на Пака. — Мы тебя всегда будем слушаться, Робин.

Пак еще раз грозно воззрился, но не выдержал, его серьезность куда-то пропала и глаза снова весело засверкали.

Дети заметили перемену и обрадованно вздохнули.

— Ой, Пак, — улыбнулся Магнус, — мы-то думали, что ты и в самом деле на нас разозлился.

— Ничего, это вам только на пользу, — Пак нагнулся над Корделией. — Что за снадобьем вас опоили, дитя мое? Его воздействие проходит?

— Сейчас попробую, — Корделия уставилась на веревку, связывавшую ей руки. Узел зашевелился, затем концы веревки медленно — очень медленно! — поползли, развязываясь. — Кажется, проходит.

— Но еще не прошло, — Пак сам взялся за дело и быстро развязал узел. — Развяжи остальных, копуша.

— Рад, что к тебе вернулись хорошие манеры, — язвительно ответил лепрекоэн. — Если, конечно, это можно назвать манерами.

Тем не менее его длинные пальцы справились с узами Джефри почти мгновенно.

Магнус высвободил руки и выхватил свой кинжал. Он разрезал путы на ногах, торопливо вскочил, чтобы помочь младшему брату — и зашипел от боли в ногах, покачнулся, чуть не упал, но успел ухватиться за косяк.

— А-а-а, это кровь — сердится, что ее не пускали к ногам, — кивнул Пак. — Потерпи, это пройдет.

— У нас нет времени, чтобы ждать, — Магнус заковылял к Грегори. — Карга может в любой момент очнуться.

— Не бойся, — успокоил Келли. — Молоток-то у меня остался.

Магнус развязал Грегори, и младший, всхлипывая, бросился ему на шею.

— Ну-ну, парень, — зашептал Магнус, — Было страшно, но прошло... Уже все.

— Молоток не молоток, а уходить надо, — приказал Пак. — Нет дома лучше, чем чистое поле под звездным небом. А в этом доме провоняло злобой. За мной, дети!

Он шагнул к дверям, Джефри и Корделия следом. А вот Магнус, подтолкнув Грегори к выходу, озабоченно повернулся к Фагии. Пак заметил это.

— Нет-нет, парень. Мы уходим.

— Но она только оглушена. По-моему, ей не помешало бы отдохнуть и подольше.

Корделия с тревогой посмотрела на Магнуса:

— Что это ты задумал?

Старший брат пристально глядел на колдунью.

— Что он делает? — не выдержал Джефри. Грегори коснулся его плеча.

— Тише. Он вкладывает ей в голову сонные мысли.

Джефри позеленел от зависти. Магнус научился вкладывать свои мысли в чужой разум еще с год назад, а у Джефри до сих пор этого не получалось. Впрочем, Джефри хватило ума не устраивать сцену по этому поводу сейчас.

Глаза ведьмы неожиданно раскрылись, она несколько раз моргнула. Тело судорожно напряглось, она, очевидно, почувствовала, что с ней делают — тут Грегори и Джефри взяли Магнуса за руки, вливая в него свои свежие силы, и глаза Фагии медленно сомкнулись. Она снова обмякла, тощая грудь стала вздыматься и опадать в размеренном ритме сна.

— Отлично, братья, — негромко похвалила Корделия.

— Тише, — отозвался Магнус. — Сон еще неглубок.

— Пошли, пошли, — подгонял Пак. — Самое время нам уйти, а старой ведьме остаться. Пусть спит.

— Ну ладно, — Магнус отступил в сторону, пропуская остальных к двери. — Пока есть время, уйдем без лишних неприятностей… Грегори!

И он снова заглянул в спальню.

Младший брат сидел в воздухе, прямо над старухой, скрестив ноги по-турецки. Он с удивлением всматривался в лицо спящей ведьмы.

— Братец, у нее в голове... что-то странное...

В дверях обернулись Пак и Корделия, оба брата замерли.

— Странное? — выдохнул Магнус. — Что еще за странность?

— Я его поняла, — Корделия подскочила к ним.

— В ее разуме скрыто какое-то принуждение!

— Тсс, Корделия! — прошипел Магнус.

Фагия заворочалась и что-то проворчала во сне.

— Будь осторожна, — тихо продолжал Магнус. — Держи метлу под рукой!

— Ой, что ты за меня волнуешься? — так же тихо огрызнулась Корделия. — Ничего страшного. И потом, вы же рядом, и если что случится, то вы меня мигом унесете. Не отвлекайте меня, сейчас я попробую заглянуть в ее разум.

И она опустилась на колени, заглядывая в лицо спящей.

— Нет уж, на сей раз вы послушаетесь своего вредного эльфа! — цыкнул у нее над головой Пак.

— Немедля прекрати! В глубине людского разума может таиться опасность!

— Что-то мне не верится, что придется забираться уж так глубоко, — пробормотала Корделия, не оборачиваясь. — Пак, разве ты не помнишь того колдуна с севера, который внушал свои приказы солдатам, пришедшим его арестовать? Тогда мама и научила меня, как снимать такие заклятия.

— Ну, не знаю, не знаю... — покачал головой Пак.

Корделия продолжала пристально глядеть на спящую ведьму. Братья молча наблюдали. Неожиданно Корделия поежилась:

— Ой, какая гадость! У этого гнусного колдуна не иначе требуха вместо сердца!

— Что он сделал? — негромко спросил Магнус.

— Он связал чувства любви и дружбы с вечным чувством голода. Ее мама и папа не давали ей объедаться сладостями — как все нормальные родители, которые не хотят, чтобы у детей болел живот и разрушалась зубная эмаль. А она, как все дети, ужасно обижалась. И теперь эта обида оборачивается против всех, кто с ней подружится. Она их ест, назло папе и маме.

— Неужто она не догадывается об этом? — с негодованием спросил Джефри.

— Тшшш! — прошипела Корделия. Фагия снова заворочалась.

Магнус прикрыл Джефри рот рукой.

— Она ни о чем не догадывается, — продолжала Корделия, — как мы и думали. Он вложил в ее разум заклятие, вроде того, который папа называет «гипнозом». Он погрузил ее в транс, а когда она очнулась, то ничего не помнила. Но стоит ей уснуть, а рядом окажутся друзья, как заклятие вновь овладеет ее душой. Она вроде лунатика.