Пропавшая

– Нравится, - честно ответил я.
– Так бывает и эдак, я две редакции за последний год сменил, но вообще - нравится.

– Вот. А он... Умный вроде человек, а попался на такой ерунде. И я же ему говорила, тогда ещё, да что толку... Ну, ты помнишь, как всё было. Всё сразу ему захотелось. И в городе остаться, и мне помогать, и любимое дело... А тут и филиал факультета под боком, и работать вроде бы есть где, и всё. Ну, вот и получил своё "всё сразу". Теперь его и мусор вынести не допросишься, какая там помощь. Да я не серчаю, вижу, тяжело ему...

Мама отвернулась и отхлебнула чаю из кружки. Рядом на блюдце поблескивал в темноте кусок козинака.

– Тяжело ему. А меня как тогда не слушал, так и сейчас. Хоть ты с ним поговори - тебя, может, и услышит. Это ж я тут уже корни пустила, куда мне теперь ехать, а он молодой ещё, ему жить надо... Поговори.

Я обещал, что поговорю. Разогрел суп из холодильника, поужинал и пошёл спать. Уводя разум в сон, перед глазами тасовались сегодняшние, так и не оформившиеся в одну историю образы: Виктория Павловна, Настя, призрак Светы, гуляющий по стенам и столбам. Но больше всего почему-то Гарик. Я думал о том, что сказала мама, и в обычной, по сути, истории моего брата, бедного российского лабработника, появлялся как будто новый смысл. Гарик, как и весь этот город, словно и хотел ехать вперёд, в цивилизацию, но делать что-то для этого не торопился. Поэтому никакой "всемирной деревни" здесь не было - была деревня обычная, глухая и замкнутая на себе. А тот "последний город", который должен приравнять первое к второму, сюда, как видно, пока не дошёл. Во сне я, кажется, видел умершего отца, стоящего вместе с матерью и с вилами в руке на фоне таблички "Вяземское - 40 лет".

Утро следующего дня началось с запаха свежей яичницы. Подсолнечное масло, колбаса, петрушка. Продрав глаза, я прошёл на кухню - Гарик танцевал перед плитой, одной рукой переворачивая яйца, другой помешивая кофе в турке.

– Здоров. Всю ночь вчера квасил? Признавайся.

Гарик обернулся - бодрый, но с каким-то нездоровым блеском в глазах.

– Вроде того.

Перегаром от него не пахло. Брешет. Я приземлился за стол, размышляя, что это ещё могло быть. Уехал, при полном параде... Какая-нибудь дама, разве что? Но к чему тогда конспирация?..

– Как твоя история вчера?
– спросил Гарик, наливая мне кофе с гущей.
– Нашёл что-нибудь?

– Что-нибудь нашёл, да всё пока не то. Не складывается. Пиши я для какого-нибудь "спидинфо", всё равно: даже утку склепать не из чего.

– Ну, а ты чего ждал. Если наши следаки не нашли, вряд ли что-то тут ещё сделаешь.

– Да ты издеваешься.

– А вот не надо тут, - взъершился вдруг Гарик.
– Ты шерлокхолмсов насмотрелся или "Оборотней Петербурга"? Если первого, то суперсыщиков на свете не бывает, а если второго... Есть такие менты, что просто хорошо работают. По-человечески.

– Ладно, ладно, что ты так сразу. Мир.

Реакция Гарика меня удивила, но мысли очень скоро отдрейфовали в другом направлении: пришло время решать, куда идти и что делать дальше. Можно было обойти остальных знакомых Светы, но из сбивчивого рассказа Иры я понял, что ближе неё у пропавшей и близко никого не было. Черновой план был такой: позвонить Ире и попытаться разыскать того самого отвергнутого Джаса, а потом попытать счастья в отделении полиции. Если тут провинция, если, как Гарик сказал, тут всё "по-человечески", то и там могут что-то рассказать, несмотря на любые инструкции. Общие перспективы выглядели неважно, но раз уж я взял это дело забавы ради (и всё ещё убеждал себя в этом), нужно было хоть что-нибудь делать. Я попрощался с мамой, спустился на лифте, вышел в грязненький, тоже обклеенный листовками двор... И картинно, по-киношному стукнул себя по лбу. Какой же я был дурак. "Столичный журналист"...

Виктория Павловна ответила после первого гудка.

– Да? Ах, это вы, Митя. Что... что-то выяснилось?..

– Пока нет. Но может. У меня ещё пара вопросов... один вопрос. Сколько всего вы развесили объявлений? Рукописных, печатных, любых?

– Ох... И не припомню точно. Сто двадцать, может, сто пятьдесят... Могу найти чек с почты, я там копировала...

– Нет, спасибо. Я перезвоню.

Лицо Светы Белкиной смотрело с каждой стены, с каждого придорожного дерева. Объявления висели на лавочках, на машинах, на грибках детских площадок. Тысячи и тысячи листов, якобы развешанных одной старой женщиной. Не знаю, как я не заметил этого раньше - но теперь ухватился за факт, начал крутить его в голове, и тут же вылезла следующая странность. Две недели. Почти две недели уже висела по всему городу эта листва, и ни один дворник, ни один рьяный коммунальный работник на них не покусился. Кто-кто, а я в такие чудеса не верил.

Со встречей с мэром всё вышло довольно забавно. Изначально я собирался идти постепенно, от приёмной к секретарю, от секретаря к помощнику, чтобы желательно получить ответ на каком-то из этих этапов - но едва увидел фамилию мэра, как тут же направился прямо в высокие кабинеты. И совсем скоро на пороге меня с широкой улыбкой встречал Иван Аркадьевич Шеин, бывший редактор газеты "Вяземская пятница".

– Дмитрий Девяткин! Вот уж кого я не ожидал узнать в лицо. Вы ведь, когда у нас подрабатывали, в десятом классе учились - можно сказать, ещё пешком под стол...
– Иван Аркадьевич от души рассмеялся и сложил руки на груди. Он, казалось, тоже остался прежним, не превратился в хрестоматийного политика-чиновника в костюме, разве что брюшко выросло заметно.
– Вот только как мне теперь вас называть? Дмитрий...

– Имени достаточно. Спасибо, что сразу меня приняли. Я даже как-то не ожидал.

– Что вы, что вы. Моё удовольствие. После стольких-то лет... Вы по делу или так?

В приёмной повисла странная тишина. Секретарша за столом, как будто бы тоже знакомая мне девушка примерно моего возраста, притворилась совершенно поглощённой чем-то важным у себя на экране.

– По делу.

– Хорошо. Тогда пройдёмте внутрь.

Как только за нами закрылась дверь кабинета, Иван Аркадьевич слегка посерьёзнел.

– Всё в порядке? Нам начинать беспокоиться? Если вчера что-то пошло не так, можно было сообщить и раньше... Хотя вы правы, что не пользуетесь средствами связи для такого. Виктор Петрович бы одобрил.

– Всё... в порядке.
– Я ответил машинально, судорожно думая, как реагировать дальше.

– Хорошо, если так. Хотя по вам не скажешь. У Игоря какие-то проблемы? Мне говорили, что теперь, после удачной демонстрации, сделку можно перенести.

– Я пришёл спросить... про листовки... Виктор Петрович?

– Майор Герасименко.
– Теперь мэр смотрел с подозрением и досадой, что проговорился. Вот только мне было ещё горше. Нужно было уходить, и я в панике пытался придумать, как это провернуть. Сунул руку в карман, нащупал телефон и по памяти несколько раз ткнул в экран. Зажужжал вибрацией будильник.

– Извините, у меня звонок!
– выпалил я и пулей метнулся из кабинета. Секретарша так и не подняла взгляд от экрана.

На улице цвело индейское лето: показалось солнце, листья искрились и медленно падали на тёплый асфальт. Я чеканил шаг за шагом, опустив глаза, обдумывая свалившийся вдруг с неба поток информации. Значит, он увидел брата Игоря, подумал, что я помогаю ему. Неосторожно. Значит, Гарик в чём-то замешан... в чём? Мэр говорил о каком-то майоре. То-то братец так защищал "следаков". Не бывает таких совпадений, в реальной жизни - не бывает. Но если не совпадение, то что это? Что всё это такое?..

В ящике стола Гарика стоял небольшой сейф для бумаг. Замок цифровой, восьмизначный - слишком много, чтобы держать в памяти. Я покопался в лежащих в открытую бумагах и нашёл код на последней странице ежедневника. В ответ на нужную комбинацию сейф пискнул, выплёвывая едва умещавшуюся внутри пачку документов. Копия паспорта, страховое, доля собственности на квартиру... Дальше пошло интереснее. Документы на покупку "Фольксваген Транспортер" 2007 года выпуска - небольшой фургончик, в котором можно перевозить неприхотливую многодетную семью или мелкие грузы. Не самый дешёвый, несмотря на пробег. Многочисленные чеки на оборудование, в которых я не понял ничего, кроме баснословных сумм в долларах. Бумаги из нескольких банков, оформление кредитов наличными. На его имя - и на моё. История с бесследно пропавшим паспортом получила объяснение. Не то чтобы мы были фотографически похожи, но что-то подобное вполне можно было устроить. Отойдя от первого шока, я вновь пролистал бумаги, сравнил цифры. Взятых в кредит денег даже близко не хватало на оплату всех чеков. Для чего бы конкретно ни нужны были деньги Гарику, банки были не только не единственным, но и не основным их источником.