Пропавшие без вести

— Что с тобой? — с тревогой в голосе спросил Кварацхелия. — Мы ведь не успеем уйти! Посмотри туда, они уже идут!

Лесовой повернулся к штреку, из которого они только что вышли. Доктор схватил со штабеля десятикилограммовый мешочек с золотом и с силой обрушил его на голову Николаю. Проделал он это с такой нечеловеческой быстротой, что Лесовому не помогла даже его молниеносная реакция на опасность. Он заметил боковым зрением движение доктора, но уклониться не успел…

Глава 13 Удар мешком по голове как способ преодоления недоверия

Сознание возвращалось медленно. Лесовому казалось, что он с трудом выдирается из засасывающей трясины. Он никак не мог сообразить, что с ним случилось, где он оказался и почему не может пошевелить руками и ногами. Преодолевая боль в голове, он открыл глаза и увидел, что лежит на диване, прикрытый коричневым пледом. Под головой чувствовалось что-то холодное, похоже, резиновая грелка со льдом. С правой стороны через окно с открытой форточкой, из которой доносилось чириканье воробьев, сияло яркое солнце, а слева, совсем рядом с диваном, сидел доктор Кварацхелия и участливо смотрел на Николая.

Увидев его, Лесовой сразу все вспомнил и, застонав от бессильной злости, дернулся, пытаясь разорвать веревки, или чем там его скрутил подлый предатель.

— Вот-вот! — участливо покивал доктор. — Именно поэтому и пришлось тебя связать! Тяжел же ты оказался, еле я тебя из подвала вытащил. Ты вот что, не надо на меня глазами сверкать, все равно не развяжу, пока все не объясню! А то, не ровен час, открутишь мне голову, как цыпленку! С тебя станется!

— Что вы мне хотите объяснить? — язвительно спросил Николай. — Что из самых лучших побуждений шарахнули мне по башке? Будет теперь чем перед друзьями похвастать, вряд ли кого из них мешком золота по голове колотили!

— Можешь мне не верить, но ты попал в самую точку! — улыбнулся доктор. — У меня на самом деле не было другого выхода. Ударил, чтобы вытащить тебя из той ловушки. Я ведь не виноват, что ты не поддался гипнозу! А если бы я попытался переместить тебя в полном сознании, то сейчас здесь лежало бы твое совершенно здоровое тело, но без признаков разума. А твое сознание уже возносилось бы к Господу.

— Что вы несете? — поморщился Лесовой. — Какой гипноз, какое перемещение? Скажите лучше, где мы?

— А ты еще не понял? — спросил Кварацхелия. — Ах, да, у тебя, наверное, сотрясение, соображаешь туго! В Москве мы, дорогой, в Москве. Точнее, в Подмосковье. В моем доме. Да ты оглянись по сторонам, неужели не узнаешь?

Только теперь до Николая дошло, почему обстановка показалась ему знакомой. Конечно, это был дом Георгия Шалвовича, в котором ему пришлось побывать вместе с полковником Сигизмундовым. Но тогда получается, что он оставался без сознания несколько дней? Иначе как бы его успели перевезти из колымской тайги в Подмосковье?

Нет, этого не могло быть. Лесовой чувствовал, что оставался без памяти недолго, во всяком случае, недостаточно долго для такого путешествия.

Неожиданно возникло уже знакомое чувство прикосновения к чему-то страшному и запредельно холодному. Ну, почему он в свое время не отказался от предложения доктора, этого змея-искусителя? Продолжал бы служить в милиции, искал бы сбежавших мужей и горя не знал! А то, с чем пришлось столкнуться теперь, выходит за пределы человеческого разума. Это даже хуже войны, потому что там хотя бы понятно, кто противник и как его уничтожить. А кого считать врагом сейчас? Наркомафию? Охотников за золотом? Таинственных бледнолицых? Или, может быть, весь мир?

— Ну, давайте, объясняйте! — с вызовом сказал Николай доктору, который внимательно наблюдал за борением чувств на его лице. — И попытайтесь, чтобы ваши объяснения выглядели, по крайней мере, правдоподобно!

— Остыньте, майор! — в голосе доктора зазвучали металлические нотки. — Вы не забыли, что пока еще служите под моим началом? Нет? Тогда прошу запомнить, раз и навсегда — у меня нет привычки лгать подчиненным. Если я захочу скрыть от вас какую-то информацию, то лучше просто промолчу. А если говорю, то правду, и мне вовсе не нужно, чтобы она выглядела правдоподобно. А если подчиненный не верит мне, то ему нечего делать в моем отделе. Уяснили?

— Так точно!

Эта произнесенная размеренным голосом отповедь подействовала на привычного к дисциплине Лесового как ушат холодной воды. Не будь он коварно связан по рукам и ногам, то непременно вытянулся бы в струнку. Но сделать это, лежа на диване, было нелегко, поэтому он только рефлекторно дернулся. Что было неверно истолковано доктором.

— Не нервничай, майор! — доктор снова перешел с официального тона на «ты». — Поверь, связал я тебя надежно, но вовсе не для того, чтобы причинить вред, а исключительно ради собственной безопасности. Освободи я тебя прямо сейчас, ты ведь разнесешь все здесь вдребезги. Или я не прав?

Николай зло хмыкнул, но вынужден был согласиться — именно такое желание бродило в его голове. Но сейчас он был беспомощен, чертов Вампир спеленал его надежно, не шевельнешься.

— Ну что, успокоился? — спросил Кварацхелия. — Голова как? Готов меня выслушать?

Лесовой прислушался к ощущениям, пришел к выводу, что сотрясения, скорее всего, нет, и молча кивнул.

— Я буду краток, — пообещал доктор. — Но и ты постарайся отнестись к моим словам серьезно. Ты еще не забыл, что служишь в отделе исследования аномальных явлений? Так вот, то, что с тобой произошло, относится именно к явлениям такого рода. Конечно, всего я тебе объяснить не смогу, это займет слишком много времени, расскажу только основное. А подробности узнаешь немного позже.

— Нельзя ли ближе к теме? — перебил его Лесовой. — А то руки затекли…

— Хорошо! — решился Кварацхелия, раскрыл перочинный нож, сбросил с Николая плед и с треском разрезал скотч, которым тот был обмотан. — Надеюсь на твое благоразумие!

Лесовой с удовольствием врезал бы Вампиру от всей души, но удержался, размял затекшие мышцы и, откинувшись на спинку, уселся на диване, тем самым давая понять, что не собирается набрасываться на хозяина дома.

— Вот и молодец! — похвалил его доктор. — А то и мне как-то неудобно вести разговоры, когда собеседник находится в таком положении. Но все, хватит отвлекаться. Слушай.

С того момента, как ты уехал из Москвы, я не упускал тебя из вида, определяя твои координаты по три раза в сутки. Сначала все шло нормально, но потом мне пришлось присматривать за тобой почти круглосуточно, потому что в конце пути ты стал буквально притягивать к себе всякие приключения.

Николай неопределенно пожал плечами.

— Я их не искал…

— Не искал… Зато они тебя находили! А когда ночью на дороге около тебя остановился тот самый черный автомобиль, я решил — ну все, конец майору! Отбегался! Уж они его не упустят!