Пропавшие в раю

Алексей проснулся от собственного хриплого вопля и в первое мгновение никак не мог сообразить, где он и что с ним. Сел на диване, дрожа и дико озираясь по сторонам. Дыхание сбилось, его била дрожь, в горле саднило: видимо, он не только кричал, но и плакал во сне. Впервые в жизни рыдал от невыносимого, сумасшедшего ужаса. Постепенно успокаиваясь, он слез с дивана, натянул джинсы с футболкой и побрел на кухню. Выпил залпом два стакана воды, ополоснул лицо, посмотрел на часы. Полшестого утра. «Вот и отлично», – подумал Алексей, прекрасно понимая, что уже не сможет заснуть. Взял сигареты и вышел во двор.

Было ясно, свежо и холодно, по спине сразу побежали мурашки. Зато утренняя прохлада помогла окончательно прийти в себя. Алексей сел на влажную от росы скамейку и с наслаждением затянулся. Прошедшая ночь была из ряда вон. Не следовало есть столько мучного на ночь, не снилась бы всякая ерунда. Он вспомнил о приступе бешеного возбуждения. Такое впечатление, что Маруська взяла и подсыпала что-то в свои пирожки. Идея была абсурдной, Алексей помотал головой, отгоняя идиотские мысли. Докурив, вернулся обратно в дом. На цыпочках пробрался в спальню, посмотреть, как там Маруся.

Жена спала в той же позе, плотно закутавшись в одеяло, спиной к двери. По-прежнему поперек кровати. Странно. Алексей нахмурился и подошел ближе. Воспоминания о недавнем сновидении заставили его занервничать. Он наклонился и пригляделся к спящей. Маруся легко и почти беззвучно дышала, в этом сомнений не было. Не желая сам себе признаваться в своих страхах, Алексей все же вздохнул с облегчением. Медленно, стараясь не разбудить спящую, обошел кровать, чтобы заглянуть ей в лицо. Лицо было спокойно и безмятежно. Вроде бы все нормально. И тем не менее Алексей почувствовал, что в нем разрастается тревога. Проспать как минимум восемь часов и не перевернуться с боку на бок, не пошевелиться? И зачем ложиться поперек кровати?

Алексей настороженно окинул спальню взглядом. Ночью было темно, и он не мог этого заметить, но сейчас… Раздеваясь на ночь, Маруся обычно оставляла домашнюю одежду на стуле возле кровати. Как в пионерском лагере. Сейчас стул был пуст. Алексей осмотрел комнату внимательнее. Тапочки, как и положено, стояли возле кровати, а одежды нигде не было. Может, Маруся повесила ее в гардероб? Алексей прошел к шкафу и открыл дверцы. Платья, в котором вчера ходила Маруся, там не оказалось. Он не мог его не заметить – платье было ярко-желтого цвета, в веселую клеточку. Маруська сшила это платье сама и очень любила надевать дома.

Алексей озадаченно уставился на спящую жену. Хотя, собственно, никаких особых загадок. Других вариантов просто не имелось. Платье могло быть только на Марусе. Она улеглась спать в одежде. Но почему? Была пьяна? Алкоголем не пахло, и вообще это не похоже на Марусю. Выпила много снотворного, не успела раздеться, упала в постель и заснула? Чушь какая-то… Он быстро пересек спальню и приоткрыл край одеяла. Жена не шелохнулась. Мелькнул кусок желто-синей клетчатой материи. Алексей опустился на кровать и бессильно уронил руки на колени. Что происходит? Сил терзаться оставалось все меньше, нервы после бессонной ночи были на пределе.

– Маруся! – шепотом позвал он. – Малыш!

Потом еще и еще – уже громче. Потрепал за плечо. Она не реагировала. Алексей, стараясь подавить подступающую панику и отбросить навязчивые параллели с ночным кошмаром, принялся трясти жену, рывком перевернул на спину. Ее тело было безвольным и податливым. Неожиданно Маруся шумно, со свистом вздохнула и широко распахнула глаза.

Глава 4

Стыдясь сам себе в этом признаться, Алексей покинул дом с облегчением. Находиться там было тяжело, почти невыносимо. Будь он ребенком, так и понесся бы к калитке. Усевшись за руль, Алексей завел двигатель и некоторое время просто сидел, раздумывая о том, что произошло с ним и Марусей за последние сутки.

Вроде бы поводы для переживания смехотворны. Что мы имеем? Отрывок непонятно для чего написанного текста. Местные легенды, страшилки, домыслы, бредовые россказни и практически ничем не подкрепленные предположения. Нелепые порождения собственного пьяного рассудка, вряд ли существовавшие в реальности. Ночные кошмары. Неожиданно возникшая антипатия к женщине, которая могла бы стать его любовницей. Ну, это, кстати, и вовсе яйца выеденного не стоит: скорее всего, дело в пресловутых муках совести и чувстве вины перед Марусей, которую он же сам сюда и затащил.

Маруся… Вот с ней точно не все ладно. И с этим срочно нужно что-то делать. Она слишком замкнута и погружена в себя. Ничего вокруг не замечает. Слишком много таблеток. Слишком мало ест, высохла, как щепка. Слишком часто плачет и слишком мало (не считая сегодняшней ночи) спит. Слишком много «слишком»… Сегодня утром Маруська его, признаться, напугала. Эти огромные, распахнутые, невидящие глаза…

Она так ничего и не сказала, не ответила, когда он заговорил с ней. Некоторое время бессмысленно созерцала пространство позади его плеча, ни разу не встретившись с ним взглядом, а потом снова повернулась на бок и моментально заснула. Алексей сомневался, что Маруся вообще его видела, слышала, поняла, что он рядом. Наверное, это все из-за таблеток: снотворное все еще продолжало действовать. Вероятнее всего, жена переборщила с дозой. Что ж, пусть выспится. Придет в себя, и они поговорят. Алексей решил, что расскажет ей обо всем, хватит уже этих тайн Мадридского двора. А потом они вместе решат, как быть дальше. Остаться или уехать.

Оставив Марусю дома, Алексей собрался в магазин. Надо было проветриться, кроме того, он решил купить молока, сыра, свежего хлеба. Приготовить к завтраку горячие бутерброды с кофе. Это, конечно, слабая компенсация за эгоистично съеденные вчера пирожки, но на большее его кулинарных способностей все равно не хватит. Маруське точно будет приятно. Только притормозив у дверей магазина, он сообразил, что тот вряд ли открыт. Так и есть. Магазин работал с восьми утра, а на часах – семь двадцать восемь. Еще целых полчаса.

Алексей сидел в машине и раздумывал, ехать обратно или все же подождать, когда ему в голову вдруг пришла одна идея.

Если представить, что найденный текст содержит хотя бы часть правды, что это не отрывок из нового романа начинающего автора, то есть вероятность обнаружить на местном кладбище могилу Зои Давыдовой. Время есть, так почему бы не проверить свои предположения?

Несколько минут спустя он выезжал из поселка, направляясь в сторону кладбища. После похорон Алисы они с Марусей были здесь еще дважды. Оба раза с женой случалась истерика, она никак не могла успокоиться, и Алексей с огромным трудом, но все же сумел ее убедить пока не ездить на могилу дочери. Маруся долго не соглашалась, рвалась на кладбище, а потом на нее напала апатия, и больше она об этом не заговаривала…

При свете дня утверждения Наумова, что в поселке творится нечто таинственное, начинали казаться все более нелепыми. Возможно, однажды здесь действительно произошло что-то плохое – пожар, убийства, и Каменный Клык приобрел дурную славу. Время шло, кто-то что-то увидел, услышал, вообразил, соединил воедино не связанные между собой события – и по побережью пошли гулять разные истории, одна другой страшнее.

Если подумать, подтверждения можно найти чему угодно – и точно так же можно рационально объяснить любой самый необычный факт. Что там плел Наумов?