Пропавший город

– Это что такое?
– спросила девушка, показывая на телефон.

– Устройство связи. Только бесполезное в этом времени, да и электричество в нём кончилось.

– Элек...
– дальше Рада не смогла вымолвить.

– Зарядка, - даже не знала, как ей объяснить.

– Так пойдём в храм, - предложила она.
– Зарядишь своё устройство.

Я улыбнулась. Но говорить ей, что это не та зарядка, которая людей подзаряжает, не стала. Просто пошла с нею, закрыв дёрном раскоп.

Странно, но стоило мне войти в храм, как на телефоне загорелся светодиод красным огоньком, словно на зарядке он стоял. Я подержала кнопку включения, и заряд пошёл. Причём шёл он очень быстро. Минут через пять уже показывал все сто процентов. Это как? Ладно, я уже ничему не удивляюсь.

Потом мы подошли в трапезную, и там меня сытно накормили и супом, поскольку я уже давно его не ела, и вторым и третьим. Пока ела, ко мне подсела девушка с карими глазами.

– Меня Рада прислала. Говорит, вам нужно нарисовать одну девушку.

– Ну, она уже не девушка. Ей лет тридцать....

Вскоре фото-робот был готов.

– Мы её как-то видели здесь. Матушка с ней общалась. Я размножу рисунок. Поспрашиваем.

– Благодарю.

– Мы постараемся найти её, - подошла Рада, как только девушка убежала с рисунком.
– И как соберётесь, отправьте весточку нам. Приведём её к Арке.

– Благодарю, Рада, за всё.

– Матушка хотела с тобой поговорить.

– Не стоит.

– Ты обиделась?

– Нет. Но я не хочу с ней говорить. Извини, мне пора к мужу. Благодарю за всё.

И я направилась к главному выходу из храма.

По дороге ко мне присоединился Данко.

– Как себя чувствуешь?
– поинтересовалась у него.

– Замечательно! А что за девушка тебя провожала?

– Рада.

– Рада? Красивое имя, как и она сама.

Я закатила глаза. Ну вот, кажется любовь-морковь намечается. Промолчала. Без меня разберутся.

– Поехали обратно?
– спросила у сопровождающего.

– Ты забрала, что хотела?

– Да.

– Тогда поехали.

– А Константин?

– Его сожгли на погребальном костре.

И всё? Никаких общественных похорон? Никаких поминок?

– Он был православным. Прах его развеют над морем, как поедут туда, вместе с другими погибшими в этой войне. Тогда и будет общая тризна.

Тризна это что? Поминки?

– Хорошо. Возвращаемся, - я пошла к привязанным лошадям.

Глава 15

Назад, как обычно, путь показался гораздо короче. Мы почти не разговаривали, но настроение у Данко было хорошим, он напевал себе какую-то весёлую песенку. Люди высыпали на улицу и радовались. С нами все здоровались, улыбались. Слышался детский смех. Общее настроение передалось и мне. Город ожил, это радовало.

– Данко, ты женился?
– окликнула какая-то женщина моего телохранителя.

– Пока ещё нет.

– А это кто с тобой?

– Жена Батьки, - коротко ответил он.

О, мне поклонились до земли. Причём не только та женщина с детьми, но и другие, а также старики.

А я не знала, куда себя деть от смущения.

– Красивая она, только худая сильно, - слышались шепотки.
– Ну ничего, откормит её Батька.

– Так они благодарят тебя и твоего мужа за всё, что он для них сделал, - пояснил Данко.

А я вдруг поняла, что не жалею об последнем месяце, проведённом в этом времени или мире. Хотя отпуском вряд ли можно назвать все наши приключения. Да и к экстриму равнодушна.

Ветер донёс запах каких-то фруктов. Заиграла свирель. Кто-то затянул песню. И спустя небольшой проигрыш люди запели хором. Вот никогда не любила хоровую музыку, разве что детский хор да военные песни. А тут слёзы выступили на глаза, потому что в словах люди провожали погибших в новый мир, ожидая их перерождения, они верили, что больше не сломаются и не позволят ворогу взять верх. Закончилась песня припевом с такими словами:

Край могучий, край цветучий

полонил наш враг.

Отобрал он землю нашу и принёс нам мрак.

Сколько горестей, печалей нам пришлось познать.

Не дадим же детей наших

мучить и пытать.

Аж мурашки по телу от этой песни, сколько души было вложено в эти слова. Повисла звенящая тишина.

Народ отошёл на тротуары, давая нам дорогу. Мы тронули лошадей. Топот копыт по мостовой казался очень громким.

Стоило нам въехать во внутренний город, как все обратили на нас внимание. На дороги вынесли столы, лавки, застелили их скатертями и накрывали на стол. Мужчины устанавливали мебель, а женщины - кухонную утварь.

Алекса я увидела издалека. Он сидел за столом возле того дома, что ему выделили. А вокруг него вились девушки из борделя.

А мне вдруг обидно стало. Приревновала я, что он с ними болтает, а мы по душам почти и не говорим. Не честно!

Наши взгляды встретились. Он поманил меня рукою. Хотела взбрыкнуть, но отчего-то слезла с лошади и просто пошла к нему. Волнение накрыло с головой. Я не знала, как себя вести с ним. Мы на людях, все на нас смотрят.

Просто подошла к нему. Мысли все разбежались. Муж похлопал рядом с собой, и я села. На нём по-прежнему был грим. Интересно, а на мне он остался?

Мою нерешительность расценили по-своему, взяв мою руку и потянув, чтоб усадить рядом.

И только сев, поняла, что едва держалась на ногах. Ноги дрожали.

Весь мир сузился до него. Вокруг был шум, какие-то крики, но всё это было ничего не значащим фоном.

Он так и не отпустил мою руку. Я глядела на переплетённые пальцы, на наши свадебные кольца, на дрожащую свою ладошку. Поняла, что слова не нужны. Мне хорошо. Вот так, рядом с ним. Даже помолчать, лишь бы чувствовать его тепло рядом.

Не поняла в какой момент мы просто ушли. Солнце ласково отражалось в бассейне, а мы сидели на крыльце того дома так же молча, с переплетёнными руками, и смотрели вдаль.

– Нам пора, - вдруг сказал он.

На меня водопадом обрушилась реальность. Уже стемнело. Народ веселился. Песни пели, плясали. Вдоль улицы по обеим сторонам дороги горели фонари. Кто-то сидел за столом, кто-то танцевал.

– Вот так уходим, никому ничего не сказав?

– Ключи Януса вибрируют. Я смогу открыть портал.