Пророчество Золотого Перуна

— Не спится, милок? — немного помолчав, поинтересовалась старушка. Сергей вздохнул. — Хотелось мне поговорить с тобой, да днем случая не представилось. То одно, то другое… Вижу по тебе, не рад тому, как все повернулось… Да и кто обрадовался бы? Но ты нос не вешай. Всякое может случиться, конечно, но раньше времени отчаиваться тоже не след.

— Да не отчаиваюсь я… Просто…

— Страшно? — понимающе прищурилась ведьма.

— Страшно. Очень страшно… Но что делать?

— А и хорошо, милок, что тебе страшно. Страх, он хороший помощник, когда держишь его в узде. Не бояться только дураки. Но они и не живут долго…

— Да знаю я… — отмахнулся Сергей. — Только уж больно все это… Жил никого не трогал. О ведьмах да леших только в сказках в детстве читал. И тут на тебе! Шаг ступишь — на лешего наткнешься, другой сделаешь — на бога какого-нибудь наступишь!

— Так вот что тебя беспокоит?

— Думали, Кощея вашего боюсь? Да не больше, чем лешего или вас!

Добромила ненадолго задумалась.

— Вот оно как… Оно ведь если вдуматься и правда… Непривычно тебе тут и страхи у тебя совсем иные чем у того же Ярко… А хочешь, милок, я тебе погадаю?

Сергей пожал плечами.

— Не особо-то я верю, в гадания-то…

— А и не верь. Гадание оно как? Скажет не то, что непременно будет, а то, что может произойти. Вот от тебя и будет зависеть сбудется оно али нет. К хорошему и сам будешь стремиться, а от плохого уберечь может. Предупредит где соломки подстелить.

— Ну, если так… — почесал затылок Сергей, — гадайте. Вдруг и правда…

Ведьма положила сухонькие ладони на его растрепанную голову.

— Расслабься, милок, дай увидеть старой, что скрыто днями…

Лика ворочалась с боку на бок. Сон, обычно приходящий стоило только опустить голову на лавку крытую мягкой шкурой, сегодня сбежал от нее в лес. В голову лезли непрошеные мысли, и все они почему-то вертелись вокруг этого странного человека со смешным именем — Сергей. Как ни старалась Лика, но понять, что притягивает ее мысли к нему так и не смогла. Его спутник и то куда представительней. А этот… И посмотреть не на что, а бьется тревожно сердце, стоит только вспомнить прикосновения его рук, когда учил неведомым ранее хитростям боя. Никогда еще не приходилось Лике занимать голову думками о мужчине. Да и о ком думать было? Пока жила с отцом только и видела мужчин, что отца да дядек. Да братьев дальних. А за то время что у бабушки, считай и не видела никого — то вдалеке кто пройдет, кто на миг заскочит водицы испить. И то правда — боялись люди Добромилу. Не давала она лес забижать, строго карала. Да и сама Лика предпочитала на незнакомцев смотреть поверх каленого жала кусачей стрелы. Вот и не могла она понять, что творится такое в мятущейся душе.

Скрипнула дверь. Бабушка прошла — не открывая глаз, по шаркающим шагам определила Лика. Вслушалась. С улицы донеслись неразборчивые слова Добромилы. Спрашивала что-то, ей негромко отвечал голос этого, непонятного. Слов было не разобрать, да и не хотелось. Хотелось просто слышать голос, ловить интонации…

Так, вслушиваясь в неразборчивый говор, Лика незаметно для себя погрузилась в сладкий сон, в котором этот непонятный Сергей, снова учил как правильно перехватывать удар. Она чувствовала его твердые, но нежные руки на своих запястьях и от этого теплая улыбка всю ночь озаряла лицо спящей девушки.

Глава 10

— Ох, милок, — убрала руки Добромила и жалостливо посмотрела на Сергея. — И нешто все это тебе одному выпало?

Сергей взъершил волосы, и потер ладонями лицо. Откуда-то появилась слабость, веки потяжелели, наливаясь свинцом. С трудом удавалось удерживать их открытыми, моргая как лупоглазый филин.

— Значит так, — Добромила покачала головой. — Все я тебе не расскажу, уж больно непонятно все видно. Я ведь судьбу твою видеть не могу, слишком ветвится пред тобой мировое древо. Да и не так я вижу, как ты привык понимать. Не образы и картины, а ощущения и чувства. Потому все рассказывать слишком много и непонятно выйдет. Но скажу то, что уберечь в трудный час сможет. Не доверяй щедрому корчмарю, не поворачивайся спиной к тому, кто слабость свою на показ выставляет. Не бери то, что само в руки идет, а старайся сам добыть. Но главное, не бойся любови сердце открыть, иначе до конца дней своих жалеть будешь…

Сергей выжидательно смотрел на ведьму, но, казалось, Добромила забыла о нем. Потухшим взглядом она смотрела на изгиб месяца и лишь качала головой каким-то одной ей известным мыслям.

— И это все? — нарушил молчание Сергей.

— Все, милок. Больше ничего тебе не скажу. Предсказания они ведь всегда туманны. Не дано ни людям, ни богам угадать, к какой ветки древа относятся. Даже не угадать, исполнится ли…

— А мне говорили, что пророчество если начинает исполняться, то все будет под себя подстраивать…

— Так то пророчество! — махнула рукой Добромила. — Пророчества изрекаются когда человек на грани стоит. И приходят к нему от первозданной силы. И когда пророчество начинает исполняться, то все ветви в одну сливает. И захочешь, а в сторону не свернешь. До тех пор, пока не исполнится, будет вести тебя вперед. То ответ первозданной силы на то, что Род людям свободу выбора дал, и тем самым равновесие мироздания нарушил. Вот пророчества и восстанавливают справедливость. А предсказания — всего лишь одна из веток мирового древа, которая к тому же может и вообще не появиться. Так изреченными словами и повиснет в воздухе.

— Понятно, — вздохнул Сергей, хотя мало что понимал. Для него что пророчества, что предсказания, что экстрасенсы — все едино. Все вранье и провокация. — Как хоть дело то кончится? Жив, хоть, останусь?

— А вот это милок, уже только от тебя зависит, да от спутников твоих…

— Спутников? Так одни мы с Яросветом…

— Ох, не зарекайся милок. Долгохонько дорожке виться, не можешь ты знать, кто впереди ждет. Друг али враг…

Ничего больше не сказала Добромила. Шаркающей старческой походкой ушла в дом.

Сергей вздохнул. Нет бы рассказала все. И не больно-то верится, а хоть надеяться на что-то… Но, как говорится, знал бы прикуп — не работал, жил бы в Сочи. Ладно. В драку влезем, а там разберемся. Сергей сладко потянулся и побрел в сени — откуда уже давно раздавался богатырский храп Яросвета.

Не успело солнце подняться над виднокраем, как Сергея разбудил звонкий девичий смех. Не выспавшийся и злой он потащился к колодцу — умыться студеной водицей. У колодца, с полным ведром воды стояла сероглазая бестия, что сбила такой сладкий сон.

— Ты чего такой смурной? — вроде как и с искренним сочувствием спросила Лика. Вот только прыгающие в огромных серых глазах бесенята подсказывали, что нужно держать ухо востро. — Али не выспался?

— Выспишься тут, когда кто-то ржет словно кобыла… — не подумавши ляпнул Сергей. В следующую секунду окрестности огласились диким воем. Облитый ледяной колодезной водой с ног до головы, Сергей переводил ошалелый взгляд с пустого ведра в руках девушки на горящие яростью глаза.

— Ты чо, совсем сдурела? — едва выговорив, Сергей с трудом увернулся от летящего в него дубового ведра.