Пророчество Золотого Перуна

— От каких своих?

— Да утром промчались, — охотно пояснил ратник, вставший за правым плечом подростка. — Жаль, не вовремя нас увидали, свернули. Догонять поздно было. Так хоть споймали, и то хорошо.

— Это они, Яросвет! — Сергей повернулся к другу, и лихорадочно блестя глазами, схватил его за плечо. — Мы их почти догнали!

— Вот и признались, — довольно подвел итог подросток. — Жаль, деревьев здесь нет, вздернуть негде. Но ничего. Поступим с вами по старому: кишки выпустим, в животы камней набьем, и отпустим на все четыре стороны. В назидание тем, кто мирным людям житья не дает! Славун!

Стоящий за правым плечом витязь, нехорошо улыбаясь, сделал шаг вперед. С тихим шипением, хищно изогнутая сабля покинула обшитые простой кожей ножны. Сергей чуть присел, пристально окинув взглядом пространство вокруг. Он даже не обманывал себя, что справится хотя бы с одним Славуном, не то что со всеми ратниками. Но и просто так позволить себя заколоть, он не собирался. Рядом с ним, Яросвет, медленно поднял руки — волховать против честных людей последнее дело, но когда тебе собираются вспороть живот, как-то перестаешь отделять честных от дурных.

— Погодь Мечислав!

Невысокий кряжистый мужик, растолкал столпившихся как бараны ратников, и подошел к подростку. Что-то было знакомое в его широком лице, в вислых длинных усах, но понять что, Сергей не мог. Да и не до этого было. Его глаза пристально следили за Славуном, который поигрывал саблей, пуская солнечных зайчиков.

— Не тати это, — уверенно заявил мужик, вытирая испарину с широкого красного лба. — Рассказывал я тебе про них. Это за ними Клык гонялся. Только с ними еще девка была.

— Кряжедуб! — вспомнил Сергей.

— Видишь, и они меня признали!

Подросток, которого Кряжедуб величал Мечиславом, разочарованно вздохнул.

— Ты уверен?

— Уверен, боярин. Не тати они. Наоборот — Клыка потрепали так, что, говорят, он еще не скоро ходить сможет. А уж бегать, так вовсе никогда.

— Врут! — Яросвет опустил руки, и прислушивался к их разговору. — Давно уже бегает. И утром, как раз мимо вас пробежал!

— Брешешь! — убежденно сказал Кряжедуб. — Я своими ушами слышал…

— А я своими глазами видел, — прервал его Сергей. — Несколько дней назад, он едва весь не спалил. Не успел я его достать. Удрать успел, скотина такая!

— Эх, знать бы заранее, что это Клык! — Мечислав едва не заплакал от досады. — Уж мы бы его точно догнали!

Он подозвал к себе дозорных, которые привели Сергея и Яросвета.

— Оружие у них отобрали?

— А как же!

— Ну-ка, дай, — он взял протянутые шалопугу и меч. Шалопуга его не заинтересовала, а вот меч он долго рассматривал, восторженно прицокивая языком. — Славный меч. Где взял такой?

— Подарок, — уклончиво ответил Сергей.

— Хороший подарок. Не продашь? Золота по весу дам! — и, когда Сергей ответил отказом, вздохнув, протянул его рукоятью вперед. — Жаль. Забирай. Садитесь к костру, поедим, заодно расскажете, почему с Клыком гоняетесь друг за другом, туда-обратно.

Сергей забрал меч, и облегченно вздохнул, когда привычная уже тяжесть, чуть оттянула пояс. Не так давно не знал как можно с этой железякой ходить — в ногах путается — а сейчас без нее, все равно что голый.

— Не обижайся, боярин, некогда нам есть. У Клыка та девушка, о которой Кряжедуб говорил. Нам каждый миг дорог. Если отпускаешь нас, то мы уж поторопимся, а?

Рот Мечислава капризно скривился, но тут, Кряжедуб, подмигнув Сергею, сказал:

— Двое их, супротив двух десятков. Может поможем, а, боярин? К тому же, самого Клыка споймать можно. Вот, батюшка вами гордиться будет! Да и девку из полона освободить — самое что ни на есть геройское дело!

Глаза молодого боярина заблестели. В них уже отражался блеск мечей, столкнувшихся в яростной схватке. Он повернулся к ратникам, и закричал:

— Потушить костры! По коням! И только попробуйте мне не догнать этих татей!

Застоявшиеся кони, обрадовано сорвались с места в карьер. Вырванные задними копытами комья земли, взвились в воздух, засыпая тех, кто имел неосторожность оказаться сзади. Отплевываясь, Яросвет остро позавидовал Сергею, который сейчас скакал в первом ряду, рядом с Мечиславом, Славуном и Кряжедубом. С другой стороны, лишний раз попадать на глаза молодому боярину не хотелось. Кто знает, какая муха его в следующий момент укусит? А то, что мухи его кусают часто, Яросвет уже понял.

Метелица, недовольная, что опять приходится глотать пыль из-под копыт Грома, недовольно заржала, и дернула привязанный к луке седла Грома, повод.

— Ну-ну! Остынь, волчья сыть!

Кряжедуб чуть приотстал от Мечислава, и наклонившись в седле, похлопал белоснежную шею ликиного скакуна.

— Как же вас угораздило?

Яросвет бросил взгляд на Кряжедуба, умело втиснувшего своего жеребца между ним, и скакавшим справа ратником. Солнце, перевалившее зенит, и медленно скатывающееся за край земли, подсвечивало широкую фигуру витязя, слепя глаза множеством зайчиков, разлетающихся от надраенных стальных бляшек, густо нашитых на рубаху из толстой воловьей кожи.

— Да вот так… — кратко, но емко, описал ситуацию Яросвет. — А ты как тут очутился?

Прежде чем ответить, Кряжедуб наклонился, и похлопал своего гнедого жеребца по лоснящейся мускулистой шее. Обрадованный лаской конь, мотнул головой, звякнула сбруя.

— Да вот так же, — в тон ответил Кряжедуб. — Я ж говорил, что боярину Морозу служу. А Мечислав — сын его младший. Старшие на рубежах головы сложили, Русь защищали. Только он и остался. Боярин в нем души не чает, балует, вот и вырос он немного капризным. Но ты не смотри, отрок он правильный, прислушивается к старшим, на своем не настаивает, если видит, что не прав споначалу был. Беда в том, что уже врага воевать рвется. Как братья старшие. Воинскую науку он хорошо выучил, да только, сам видишь, молод слишком, ему бы годика три-четыре погодить…

— Стало быть, любящий отец, желая оградить сына от больших сражений, отправляет его за мелкими татями охотиться? — поинтересовался Яросвет.

— В корень зришь! — восхитился Кряжедуб. — Именно так. Отрок горячий, того и гляди, вопреки отцову слову удерет в дружину князя проситься. Вот боярин и решил таким образом его отвлечь. Собрал ратников, которым более всего доверяет, и дал ему в малую дружину. В их числе и меня. Присматриваем за мальцом, да потихоньку обучаем всему, что самим известно.