Прорыв из Хуфры

— Мистер Нельсон, давайте перейдем прямо к делу. У этой девушки Бувье есть информация, которую я хочу получить. Вы понимаете меня?

Я всегда испытывал муки совести, когда мне приходилось лгать, но тут решил попытаться.

— Я не понимаю, о чем вы говорите, черт возьми.

— Отлично, — ответил он. — Я вижу, что не ошибся в вас. Клер Бувье думает, что груз самолета, который разбился семь лет назад в болотах Хуфры, принадлежит ей и она может распоряжаться им, как захочет.

— Это кажется мне достаточно разумным.

— Вы не правы, мистер Нельсон. Все, что перевозилось самолетом, — собственность правительства и народа Алжира. Вы понимаете меня? Дело обстоит именно так.

— Тогда какого же черта вы не пойдете и не заберете его?

— А откуда начинать, мистер Нельсон? Десять тысяч квадратных миль болот. — Он покачал головой и вздохнул. — Очень странное дело. Мы считали, что они все погибли, до тех пор, пока этого негодяя Талифа не засекли в Марселе.

Последовало короткое молчание. Я попробовал бренди. Он вызвал у меня отвращение, но я налил еще немного.

— Ну ладно, что вы хотите от меня?

— Все очень просто. Вы у нее выведываете место, где лежит самолет. Я уверен, что она теперь полностью доверяет вам.

— А что взамен?

— Десять тысяч долларов. Американских. Счет в Женевском банке.

— А мой самолет? Что насчет «Оттера»?

— Ах да, этот прискорбный факт. — Он вздохнул. — Боюсь, что я напрасно нанял… как бы выразиться?… Местных исполнителей. Но вы правы. Дайте мне подумать. Может, дополнительные пять тысяч поправят дело? — Он протянул мне руку. — Договорились?

Я ответил:

— Никоим образом.

Он терпеливо повторил:

— Мистер Нельсон, французы годами выжимали из нас все соки. Выжимали до тех пор, пока ничего не осталось. Но теперь мы свободны и должны владеть тем, что принадлежит нам. Я еще раз вас спрашиваю…

— Почему бы вам не заткнуться, — предложил я.

— Ну вот. — Он снова вздохнул. — Такое некрасивое английское выражение. Вот теперь я вижу, что ошибся в вас.

Он щелкнул пальцами, и из кухни появились Ужасные Близнецы.

***

Когда я в первый раз увидел их, мне показалось, что они вышли из ночного кошмара. Но не теперь. Сейчас они стояли слишком близко ко мне и вонь от них была невыносимая. С всклокоченными волосами, в изодранной одежде, они совсем потеряли человеческий облик. Особенно один, тот, который тогда сунулся в дверь джипа. Его правый глаз совсем заплыл, а одну сторону лица обезображивал черно-зеленый синяк. Я обратился к Талебу.

— Где вы отыскали этих двоих, черт возьми? В городской канализации?

И тихий голос позади произнес:

— Они пришли со мной, парень. Это мои друзья.

Я даже не потрудился обернуться назад, а просто резко ударил левой пяткой и попал в голень стоящему сзади, потом перевалился через кровать и повернулся лицом к ним, став спиной к стене. Красная Рубашка стоял на одном колене, сжимая руками правую голень, с перекосившейся от боли физиономией. И из его глаз за стеклами очков лились слезы.

— А ты дерьмо, приятель, — произнес он неожиданно мягким голосом. — Зачем ты это сделал? Мы сейчас дадим тебе урок. Верно, мальчики?

Ужасные Близнецы взвыли, словно громадные гориллы. Один из них для большего сходства даже начал бить себя в грудь кулаками, а потом они двинулись вперед. Я набросил на них одеяла и простыни, а потом перевернул кровать. Один из них растянулся на полу и увлек за собой другого, я перескочил через них и бросился к кухонной двери. И я успел бы уйти, если бы не Талеб, который в самый неподходящий момент сунул мне между ног свою трость. Я грохнулся на пол, как камень, и тут же они навалились на меня. Хуже некуда; в таких обстоятельствах это не сулило мне ничего хорошего. Они заломили мне руки, и вонь от них на близком расстоянии стала удушающей. Потом они поставили меня на ноги, поддерживая с двух сторон. Талеб сделал шаг ко мне, но Красная Рубашка оттолкнул его в сторону.

— Не сейчас, приятель. Позже.

Я стоял и ожидал, что будет, не в силах шевельнуться, так плотно держали меня Ужасные Близнецы. Красная Рубашка снял очки и тщательно протирал их подолом рубашки.

— Мои друзья зовут меня Джеронимо, — представился он. — А знаешь почему?

— Не говори, дай мне догадаться, — ответил я. — Потому что от тебя воняет?

Он тяжело вздохнул и напялил очки.

— Снова неверно, приятель. Потому что я жесток — жесток по своей натуре. Это имеет какое-то название, но я никак не могу вспомнить его.

— А почему не обратиться к психиатру? — благожелательно предложил я.

Казалось, он был доволен.

— Верно, приятель. Именно то, что надо. — И ударил меня в живот кулаком.

Я рухнул на колени.

Большая круглая медная пряжка его пояса вдруг оказалась на уровне моих глаз и, казалось, расширилась до громадных размеров. А потом начала вращаться, превратившись в маленький золотой глазок. Я понял, что меня везут куда-то из дома, потом услышал шум прибоя и почувствовал, что меня бросили на дно надувной лодки, но все это я улавливал как-то неясно, будто сквозь сон. Я почти пришел в себя, когда лодка стукнулась о борт какого-то более крупного судна. Меня втащили наверх, и я понял, что стою у бортового ограждения на палубе заброшенного старого катера с облупившейся краской, покрытого ржавчиной и плесенью. Только одному Богу известно, где они достали такой. Это была явно чья-то рыбачья лодка, потому что она пропахла рыбой, а на палубе сушились сети.

Джеронимо и Талеб уже ждали на палубе, когда Близнецы втащили меня туда. В тусклом желтом свете палубного фонаря Джеронимо напоминал одну из тех восковых фигур в «Комнате ужасов», которые готовы вот-вот броситься на тебя. Талеб явно беспокоился. Он прокашлялся, чтобы что-то сказать, но Джеронимо опередил его:

— Не теперь, друг. Вы получите то, что от него останется.

Он коротко кивнул и, к моему удивлению, один из Близнецов развязал мне руки. Потом, вдвоем схватив за запястья, они повалили меня навзничь.

— Привяжите его руки к бортовому ограждению, — приказал Джеронимо.

С этими словами он вытащил из кармана выкидной нож и нажал кнопку. Лезвие выскочило наружу с четким щелчком, быстро, как жало змеи. Он мягко улыбнулся и присел на корточки рядом со мной.

— Тебя очень уж много, приятель. Не мешало бы немного укоротить.

И тут два события быстро произошли одно за другим. Первое — Талеб выхватил револьвер из внутреннего кармана и тем же движением взвел курок.

— Мне кажется, вы забыли, кто здесь командует, — тихо сказал я.