Прорыв из Хуфры

Я оставил ее, спрыгнул с носа катера на песок и бросился бежать к группе рыбаков, которые, громко разговаривая, чинили сети.

Глава 14 Закатившаяся звезда

Только вечером меня отпустили из больницы, и то потому, что я настоял на этом. Возражал против каждого довода врача. Рука больше не болела. Она просто перестала быть частью меня. Я уцелел, но в моей опустошенной душе горел маленький яркий огонек. Джип стоял на самом краю автостоянки, и я заковылял к нему.

Вспыхнула спичка, и пламя выхватило из темноты меланхоличное лицо лейтенанта Кордовы.

— А, сеньор Нельсон, вас выпустили из больницы?

— Только что.

Он предложил мне сигарету и дал прикурить. Дым ободрал мне горло, и я закашлялся. Он мрачно заметил:

— Вам надо лечь в постель.

— Или в гроб, — ответил я. — Это зависит от вашей точки зрения. Я только что потерял большого друга в лице лектора этой больницы.

— Могу себе представить. Но мой опыт говорит о том, что медики всегда предпочитают сохранить человеку жизнь. — Он стоял, привалившись к джипу, а теперь выпрямился. — Вы упрямый человек, но это ваше личное дело. Конечно, вы понимаете, что, позволяя вам покинуть это место, я вовсе не отпускаю вас официально? Вам придется еще ответить мне на множество трудных вопросов.

— Согласен.

— Отлично. Можете ехать. — Он немного поколебался. — Я сожалею по поводу вашего друга, сеньора Тэрка. Сожалею больше, чем могу высказать.

— Я тоже.

— А вы уверены, что сможете вести машину?

— Не вижу, почему бы нет.

Я сел за руль и высвободил руку из повязки на шее. Немного подождал, разминая кисть, и завел мотор.

***

Стояла чудная ночь. На всем пути вдоль берега и возле того самого места у мельницы Ла-Гранде мне светила восходящая луна. Только на этот раз мне пришлось там остановиться. Когда я подъехал к Вилле Розе, как всегда, появился старик Хосе со своей овчаркой, которая игриво скалила зубы сквозь прутья ограды. Старик не выказал никакого удивления при виде меня. Просто кивнул и пошел в сторожку, чтобы открыть ворота. А вот когда Карло открыл входную дверь и увидел меня, то был настолько изумлен, что даже не смог скрыть этого.

— Сеньор Нельсон! — растерянно выговорил он.

— Как видите, болван. Она дома?

Я не стал дожидаться вопросов, а просто отодвинул его в сторону и прошел в дом. В салоне Лилли не оказалось, я поднялся наверх, через французское окно вошел на террасу и крикнул:

— Эй, Лилли, где вы там?

И вдруг я увидел ее на маленькой террасе над заливом.

Я спустился по мраморной лестнице на ватных ногах и прошел к ней через сад. Она смотрела на море, а потом повернулась ко мне и стояла, одетая в самое невероятное прозрачное нежно-голубое платье. Темные волосы спускались до плеч, и в левой руке она держала высокий запотевший бокал. Милая Лилли! Дорогая Лилли! Мечта каждого мужчины. Такая красивая фантазия, что я даже засомневался, существовала ли она когда-нибудь на самом деле.

— Джек? — спросила она странным, срывающимся голосом.

— Он самый, мой ангел. Моряк вернулся домой из плавания.

Она быстрым эффектным жестом выбросила бокал через балюстраду, чтобы он разбился о скалы, и двинулась ко мне. Подошла так близко, что я ощутил запах ее терпких духов и увидел очертания обнаженной груди под этим фантастическим платьем. Я посмотрел на свою руку, висевшую на повязке, и обнял ее здоровой рукой.

— Тэрка больше нет, Лилли, — просто сказал я. Ее рот сразу стал дряблым, а взгляд — странным и диким.

— Погиб? Тэрк?

— И Талеб — блестящий полковник. Они оба сейчас кормят рыб.

Мой взгляд затуманился, все вокруг начало терять четкие очертания, и мне пришлось дышать поглубже, чтобы не упасть. Она спросила чуть ли не шепотом:

— А сестра Клер?

— О, она умерла в больнице около двух часов назад.

Она отвернулась и схватилась за балюстраду, будто стараясь удержаться на ногах. Это было отличное представление. Я спокойно спросил:

— Зачем вы сделали это, Лилли? Зачем вы продали нас?

И что самое странное, она даже не сделала попытки все отрицать.

— А как вы узнали? — тупо спросила она.

— Люди Талеба слишком легко проникли сюда той ночью, чтобы схватить сестру Клер. Всем известно, что у вас вдоль всех стен установлена дорогая электронная охранная система.

— Но я выключаю ее, когда ожидаю друзей.

— Нужных друзей, Лилли. — Я покачал головой. — Это ваша работа. Нет других объяснений. Я видел Талеба в Зарзе. Он сам мне признался, что знал, когда мы ушли, и знал, где ожидать нас. В ту ночь, когда мы подошли к алжирскому берегу, он ждал нас в устье Хуфры. Так уж случилось, что мы прошли туда через другой, неизвестный ему проход. Это единственное, о чем мы не говорили в вашем присутствии, Лилли. Да я и сам об этом не знал, пока Тэрк не сказал мне, когда мы достигли алжирского берега.

— Но это ничего не доказывает.

— Это верно. С другой стороны, мы направлялись в точку среди болот, расположенную недалеко от Зарзы. И именно там появился Талеб. Интересное совпадение, хотя вам хорошо известно, что ему предстояло искать нас на площади в десять тысяч квадратных миль среди болот Хуфры.

И тут позади себя я услышал что-то вроде звериного рыка. Сначала я подумал, что это овчарка, но, обернувшись, увидел всего-навсего Карло, изготовившегося к прыжку.

Лилли покачала головой и быстро приказала:

— Нет, не трогай его.

Ее власть над ним была так велика, что он сразу подчинился, а она подошла к сервировочному столику на колесиках и налила солидную порцию джина в чистый бокал.

— Отлично, дорогой, ну и что? Вам придется все это доказать.

— О, я согласен. Но, может быть, это вовсе не главное. Есть еще одно, что мне не терпится узнать, подводя итог нашей печальной одиссеи. Как все случилось, Лилли? Как вы сошлись с Талебом?

— Он приехал сюда, к воротам, и попросил принять его. Это случилось в ту же ночь, когда вы привезли ее сюда, сразу же после вашего отъезда. Боже, он держался совершенно спокойно. Сказал, что хочет только поговорить…

— И вы выслушали его?

— Он предложил мне двести тысяч долларов, если я помогу ему.

— И вы согласились? — Я полагал, что мое изумление ясно показывало, что я чего-то не понимаю. — Да что вы, Лилли! Вы за одну картину получали гораздо больше.

— Мне нравится, что вы использовали прошедшее время. Если хотите знать правду, я по уши в долгах. Все, чем я владею в Штатах, под арестом из-за неуплаты налогов, а последняя картина, в которой я играла — эта итальянская канючка, — окончательно провалилась. Я не имела ни одного доллара от этого дела, а участие в прибылях ничего не дало.

— А предложение студии MGM?

— Они показали мне на дверь, только и всего. — Она покачала головой и спокойно констатировала: — Со мной покончено. Все в прошлом.

— Как говорят в фильмах…

Она перебила меня, сказав очень тихо:

— Что, черт побери, вам надо, в конце концов?

— Вы… вы старая самовлюбленная сучка. Знаете, в чем ваша беда? Вы так долго играли свои роли, что совсем перестали понимать, что такое реальная жизнь.

Вот теперь я ее разозлил, больше того, она была разъярена.