Прорыв
Шрифт:
– Денис! – Иван схватил его плечо. – Очнись!
Измайлов стоял не двигаясь. В расширенных от ужаса глазах язычками пламени отражался призрак увиденной им смерти.
– Денис! – Шершнев схватил «Мегеру» за ствол, с усилием потянул на себя, в то время как Лапин разжимал сведенные судорогой пальцы Измайлова. – Надо идти!
Измайлов сделал судорожный вдох, закашлялся, его пальцы наконец отпустили страшное, но эффективное лишь на небольших дистанциях оружие.
– Я… попал?..
Лапин похлопал его по плечу. Изуродованный, разгромленный коридор
– Денис, ты всех спас! – Лапин говорил с капитаном, как с ребенком, понимая, что тот в шоке. – Реально спас! А теперь давай, надо двигаться, уходить отсюда! Ты обещал бронескафандры! Смотри. – Он указал на ртутную лужу, которая собралась вокруг нескольких изуродованных деталей и уже объединила их, обволакивая подобием тонкой металлической пленки. – Не уйдем сейчас – уже не вырвемся, слышишь?!
– Серж, тащи его! – Иван перезарядил ИПК. – Саркоев?
– Тут я. Двигаюсь к вам!
– Цел?
– Предупреждать надо! Картечью половину стены вынесло!
– В темпе давай!
Сумеречный, освещенный голубовато-зелеными язычками пламени коридор походил на декорацию к фантастическому фильму ужасов. Чадно дымила пластмасса, в стенах зияли уродливые дыры, обрывки кабелей свисали от потолка, сотни фрагментов различных механических устройств усеивали пол, серебристые лужицы, состоящие из миллионов наномашин, растекались тонким слоем, стремясь соприкоснуться с наибольшим количеством деталей, доступных для восстановления и дальнейшего использования.
Технос.
Он, как и представители биологических видов, стремился к самовоспроизводству, не упуская ни единого шанса на воссоздание носителей.
Жутко даже подумать, что пройдет несколько часов и из обломков восстанут новые механические формы. Сначала неуклюжие, малофункциональные, они начнут очередной этап естественного отбора, теряя лишнее, освобождаясь от малоэффективных узлов и деталей, приобретая новые, чтобы в конечном итоге воплотиться в нескольких механоформах, которые уже с уверенностью можно будет назвать исчадиями стихийной технической эволюции…
…Двери лаборатории номер семнадцать взрывом вбило внутрь помещения. Массивные бронеплиты сокрушили несколько компьютерных терминалов, но, к счастью, не достигли дальней стены, где располагались встроенные шкафы с экспериментальными образцами бронеэкипировки.
– Откуда у тебя «Мегера», Денис?
Измайлов уже немного пришел в себя, шел самостоятельно и ответил честно, не задумываясь:
– Не моя. Кто-то из смежных исследовательских групп, наверное, для себя припрятал. Я на полу ее подобрал.
– Так ты ни разу не стрелял до этого?
Денис отрицательно мотнул головой.
– Не приходилось.
– Ну даешь! Молодец!
– Хватит дифирамбов! Денис, показывай экипировку! Серега, Давид, держите под прицелом вход в лабораторию!
Измайлов, перешагивая через обломки мебели и аппаратуры, направился
к дальней стене помещения. Шершнев двигался следом – не лучшая позиция для стопроцентного контроля обстановки, но лаборатория, после того как в ней отбушевал процесс реактивации техноартефактов, выглядела безопасной. Все, что принадлежало сумме технологий скоргов, уже «ожило», выплеснулось в коридор и было уничтожено.Денис с усилием отодвинул перевернутый стол, остановился подле сейфовых дверей. Индикация кодовых замков не работала, электропитание в здании отключилось, оставалось непонятным, почему «сдохли» автономные источники энергии.
– Иван. – Он обернулся и тут заметил неладное. Шершнев стоял, тяжело опираясь о перевернутый стол, правая рука повисла плетью, ИПК он выронил, лицо, различимое за забралом боевого шлема, побелело. – Эй, ты чего?!
– Больно… – побелевшими губами прошептал Иван.
– Да что с тобой?! Ранен?
– Нет… – Ноги Шершнева подкосились, он удержался, не упал, но был вынужден сесть на пол. – Скорги…
– Тебя инфицировало?! Наномашинами?! Почему сразу не сказал?! Где место проникновения? Я обработаю, есть специальный спрей!
– Денис, угомонись… – тихо, но связно ответил Иван. – Меня имплантировали, – признался он.
– В Пустоши?! – ужаснулся Измайлов.
Шершнев кивнул.
– Остальным не говори. Не опасно, но очень больно… Кажется, что голову разорвет…
– Так что же делать?
– Не знаю. Есть сильное болеутоляющее?
Денис на миг задумался, затем нервно спросил:
– Кто тебя имплантировал? Тип вживленных устройств? Иван, это важно. Здесь есть кодировщик, я, возможно, смогу…
– Не сможешь. – Шершневу удалось на какое-то время справиться с приступом боли. – Импланты экспериментальные. Сырая технология.
– У скоргов нет сырых технологий.
– Мне имплантировали устройства, разработанные западными корпорациями.
Денис опешил.
– На тебе провели эксперимент?!
Шершнев с усилием кивнул.
– Расширитель сознания и метаболический имплант, – выдавил он. Скрывать правду в сложившейся ситуации было глупо. – Кодировщиком ты ничего не сделаешь.
– Но и болеутоляющее не поможет.
Иван мучительно посмотрел на Измайлова.
– Почему?
– Метаболический имплант нейтрализует воздействие всех препаратов. Думаешь, почему сталкеры водку не пьют? Их кровь постоянно фильтруется, очищается от токсинов.
– Вариантов нет?
– Ты сам должен справиться. Или обратиться к мнемотехнику, который возьмется перепрограммировать метаболический имплант, ввести в него список «разрешенных веществ» – тогда болеутоляющие препараты будут действовать.
– Помоги встать. – Шершнев понял – надежды нет. Придется жить с нестерпимыми, рвущими сознание ощущениями боли. «Вот только продержусь ли? Хотя бы час?..»
– Иван, тебе надо…
– Ничем не поможешь, я уже понял. Не бери в голову. Что с экипировкой? – Шершнев с трудом привстал, опираясь на перевернутый стол.