Прощальный сезон
Шрифт:
– - И много платят?
– сказала Яна насмешливо.
– - У меня другая причина, - скрипнув зубами, сказал Кирилл. Он решил не распространяться насчет обещанных ему денег, тем более, что пока он не держал их в руках, не стоило предсказывать получение. Мало ли кто чего обещал... и коммунизм к восьмидесятому году обещали в свое время.
– - Понравились?
– спросила Яна.
– - Не в этом дело, - сказал Кирилл.
– Мне на дно залечь надо.
– - Ааа...
– Яна звонко рассмеялась.
– Я-то думала, ты от них без ума... Они тетки опытные, изобретательные...
– - Ты откуда знаешь?
–
Яна хихикнула.
– - Догадываюсь.
– - Я от другого без ума, - сказал Кирилл.
– Как сегодня увидел, в себя не могу прийти.
Он сжал ее руку.
– - Тебя так легко поразить?
– сказала Яна.
– Давно голой попы не видел?
– - Такой - вообще не видел, - сказал Кирилл.
– - У меня и другие места есть, - проговорила Яна скучно и вздохнула.
– А меня все достали, достали, достали... То кашку вари поросенку малолетнему... то корми... то смотри за ним... чтоб он камешек в ухо не засунул... травки ядовитой не нажрался... он такой приставучий... и памперсы вонючие... Как будто я всем должна по гроб жизни...
– - Я думал, это твой, - сказал Кирилл.
– - Боже сохрани!
– фыркнула Яна.
– Это сестрин. Ты видел мою талию? Мой живот?.. Я что, похожа на рожавшую? Нет... у меня, знаешь ли, талия тоненькая... ни складочки... животик мягкий, впалый... нерастянутый... ничего особо крупного во мне не было - она засмеялась.
– Больше мелочь всякая...
– - Не видел, - сказал Кирилл, притягивая ее к себе.
– Может, сейчас покажешь?
Яна вырвалась и отстранилась.
– - Сейчас не видно ничего, - сказала она.
– - Может, руками смогу?
– предложил Кирилл, догоняя ее.
Яна обернулась к нему.
– - Не здесь, - сказала она.
– Пошли в поле.
Они медленно, хрустя гравием под ногами, приближались к границе участков, обозначенной в темноте светящимся окошком сторожки.
– Надеюсь, никого из убийц и насильников сейчас нету, - проговорила Яна, мелодично хихикая.
– Убийц и насильников?
– переспросил Кирилл недоверчиво.
– Много их тут водится?
– По-разному, - ответила Яна.
– Колония недалеко. Каждый год кто-нибудь бегает... Никак они ворота не заткнут...
– Я буду твоим защитником, - проговорил Кирилл вкрадчиво, демонстративно реагируя на провокацию и радуясь тому, что нашлась тема для разговора.
Он снова нашел Янину руку. По грубому толстому рукаву он понял, что она одета в телогрейку.
– - Тебе не жарко так?
– спросил он.
– - Не-а, - ответила Яна.
– У меня под ней нет ничего...
Кирилл не выдержал и рывком остановил ее.
– - Давай проверим, - сказал он, разводя полы незастегнутой телогрейки. Под грубой тканью оказалась теплая нежная кожа. Яна вздрогнула.
– - Еще...
– пробормотала она.
– Нет... не здесь...
– - Я ничего не делаю, - ответил приятно пораженный Кирилл, а она, запахнув телогрейку, взяла его за руку и уверенно повела мимо сторожки в жидкий перелесок, сквозь ветки которого светилось послезакатное поле.
– - Давно скучаешь?
– спросил Кирилл, осмелев и понимая, что стесняться нечего - никакие слова не остановят девушку, которая твердо знает, чего хочет.
– - Больше месяца, - ответила Яна зло.
– Даже Мишка сейчас, зять, и то не заезжает.
– - А ты с ним как?..
–
– - Вообще-то нет, - ответила Яна.
– Но когда больше никого... К тому же он, как Машка родила, затосковал. Хочу, говорит, дырочку узенькую... А там, говорит, где мужик пролез, хоть новорожденный, там, говорит, тоннель метрополитена... И Машка одно место не бреет...
– - А ты бреешь?
– спросил Кирилл, теряя терпение.
– - Ага, - сказала Яна протокольным голосом. Они подходили уже к краю леса. Кирилл дернул ее за руку и прижал к себе.
– - Тоннель метрополитена?..
– спросил он срывающимся голосом.
– А у тебя?..
– - Посмотри, - ответила Яна так же скучно.
Кирилл рывком раскрыл телогрейку. Яна снова вздрогнула и довольно засмеялась.
– - Там вон стог...
– прошептала она.
– Пойдем...
Обхватив его за шею, она повалилась на прелую солому.
– - На дно, говоришь, - прошептала она, мучительно извиваясь в его руках.
– Посмотрим, как ты до дна достаешь... Посмотрим...
– - В общем, зачет, - проговорила Яна задумчиво.
– Я давно заметила, что старые кошелки знают толк в жизни. Все лакомые куски себе гребут...
Она с треском застегнула молнию на джинсах. Кириллу захотелось ее ударить, но она нагнулась к нему и ласково поцеловала в щеку.
– - Жаль, - проговорила она.
– Как жаль... При других обстоятельствах...
– - Что при других обстоятельствах?
– выдавил Кирилл.
– - Не знаю, - сказала Яна равнодушно.
– Женился б ты, к примеру, на сестре. Вместо Мишки. Я бы, может, в тебя влюбилась...
Она распустила короткую растрепавшуюся косичку и принялась заплетать заново.
– - Задницу накололо, - пожаловалась она.
– - Бред...
– пробормотал Кирилл. В его памяти всплыл тревожащий вопрос, который весь день не давал ему покоя.
– А что, старые кошелки часто развлекаются?
– - Я за ними не слежу, - ответила Яна.
– У меня своих дел хватает.
Какая-то заведомая уклончивость почудилась Кириллу в ее словах.
– - И что потом?
– спросил он.
– - Что потом?
– повторила Яна, и Кирилл мог поклясться, что голос ее слегка вздрогнул.
– Пошли. Меня хватятся. И тебя тоже...
Она поднялась и зябко закуталась в телогрейку. Они молча двинулись обратно. Кириллу хотелось задать ей много вопросов, гораздо более важных, чем дурацкие приколы, но язык будто замерз и не поворачивался. Молчание было таким всеобъемлющим, что страшно было нарушать... казалось, весь мир молчит Глухое безмолвие разливалось по поселку - никто не кричал и не пел... спали совы... лишь кузнечики пульсировали повсеместно, слева, справа, сзади, спереди... как кровь в воспаленных сосудах.
– - Комары, - проговорила Яна, когда они подошли к ее калитке.
– Достали комары... Кругом неудобства.
Кирилл думал спросить, какие неудобства, кроме комаров, но промолчал. Он так погрузился в созерцание жизни ощущений, что не сразу заметил, как Яна тащит его на участок.
– - Нет, - сказал он, спохватившись.
– Нет...
– он чувствовал, что не перелезет через забор. Разве что повалив его вместе с собой на землю...
– Как человек пойду, через улицу.
Яна пожала плечами.