Прощание с Днем сурка

С такими отнюдь не бодрыми мыслями я и заснул. А наш комфортабельный Боинг становился с каждой минутой все ближе и ближе к аэропорту Хитроу, где спустя несколько часов мы благополучно приземлились.

Все формальности мы прошли быстрее остальных пассажиров. Багажа у нас не было, только ручная кладь, а именно, наши полупустые сумки. Застегнув купленные в Сингапуре легкие куртки, мы наполовину оказались дома. Стюарт обнимался и целовался с Хелен, кем-то из своих детей, которые приехали его встречать. Я топтался поодаль. Хотелось уйти поскорее на регистрацию рейса в Санкт Петербург, но времени до моего самолета было более чем достаточно, да и Стюарту хотелось на прощание сказать пару ласковых. Наконец, он оторвался от своих домочадцев и важно представил меня. Мы вежливо раскланялись, понимая, что видимся первый и последний раз. О, как мы ошибались! Стюарт тут же увлек меня в сторону.

— Подозреваю, что в такой одежде ты рискуешь околеть на выходе из аэропорта. Позвони, чтобы тебя встретили. Есть кому?

Я только кивнул головой и взял телефон, который Стюарт конфисковал у своей жены. Да, видок у меня, что надо для этого времени года! Стильная, но крайне легкая куртка, шорты — бермуды по колено, несмотря на демократичный цвет, сохранившие следы былых походов, и кожаные сандалии на босу ногу. Здесь-то все панки, всем наплевать, во что ты одет. Но у нас могут и не понять.

— Але, Серега! Здорово, друг, здорово!

— А это, стало быть, старый морской волк! Ну, здорово! Ты где?

— Серега, тут такое дело, в Лондоне я пока, но часам к семнадцати тридцати буду в Пулково. Выручай!

— Что, багажа много, помочь довезти?

— Да встретить бы меня не помешало. Багажа как раз и нету. Можно ли попросить тебя прихватить с собой на меня свитер, носки и штаны типа джинсов или спортивных каких?

— Тебя, что — ограбили?

— Да нет, Серега, не телефонный разговор. Расскажу — не поверишь.

— Ладно. Договорились. Встречаю тебя с лондонского рейса.

— Спасибо.

— Давай, до встречи.

Я вернул Стюарту трубку и посмотрел ему в глаза. Он протянул мне свою руку.

— До свидания, мой боевой друг!

— Прощай, камрад! Все-таки мы смогли вернуться!

— Это потому, что я всегда ощущал за своей спиной тебя.

— Хочешь сказать, что мне всегда приходилось тебя догонять?

Стюарт грустно улыбнулся.

— Мне будет тебя не хватать. Не теряйся, друг!

— Говорят, проверенные огнем никогда не потеряются, потому что никогда не забудут, кто им прикрывал спину в минуты опасности. Будешь в России — звони. Я всегда готов принять тебя и всю твою семью в гости.

— Хорошо. И тебе добро пожаловать в Уэльс.

— Ну, иди, твои тебя уже заждались. Найдешь время — позвони мне.

— Обязательно позвоню! — сказал Стюарт, отошел на пару шагов, махнул мне рукой и ушел в свою валлийскую жизнь.

Скоро я сел в свой самолет, а когда спустя два с половиной часа прошел российскую таможню, понял, что жизнь-то налаживается!

Послесловие.

— Да, — сказал я, — досталось тебе!

— И не говори, — ответил он.

Мы коротали ночь в международном аэропорту Пулково, дожидаясь регистрации на самый утренний рейс во Франкфурт. Вокруг возили свои гигантские поломоечные агрегаты вежливые ночные уборщицы, менты тянули пиво, позевывая и почесываясь, потихоньку начали подтягиваться и другие пассажиры.

— А дальше-то что? — спросил я.

— А дальше была жизнь, Саня, хорошая и непредсказуемая жизнь. Довелось мне побывать у Стюарта, но не в гостях. Хороший он дядька, хоть и буржуй. Подвернулся удобный случай — и выцепил меня к себе на работу. Это было круто.

— Расскажи!

— Да, знаешь, давай позднее, рассказ получится долгим. Неправдоподобным и мистическим. Жена Стюарта, Хелен, на прощание сказала мне, что такой встряски Фалмут не испытывал давно, что она надеется, что мы больше не увидимся. Не потому, что я такой уж неприятный субъект, а потому что за мной всегда шлейфом тянутся приключения, а ей так хочется спокойствия. Стюарт только посмеялся. Вот теперь буду ждать их к себе в гости. Хочу показать им древний ладожский берег.

Началась регистрация, неизвестно откуда появлялись заспанные пассажиры, выстроившись в очередь. Половина очереди оказалась с более позднего парижского рейса, их, как баранов, отсеивали красноглазые, выдыхающие производные пивного сусла, менты.

Мой собеседник, вздохнув, поднялся. Пролистал книжечку билетов, посмотрел кругом.

— Боже мой, опять день сурка. Ладно, если будет мерзопакостно, сойду при первой возможности. Никто и ничто не сможет оспорить мой опыт. Плевал я на всех буржуев.

Казалось, он успокаивал сам себя. Как же не хотелось ему садиться в самолет, который унесет его на многие километры и часовые пояса от дома, жены, сына, дочки, от нормальной жизни. Но знать так сложилось, что снова пришлось ему отправляться на вечные поиски земли посреди безразличной и могучей океанской глади. Может быть, этот раз будет последним?

— Александер, ты-то идешь?

Я посмотрел на входную дверь, пропускавшую фирменных пассажиров, и вздохнул:

— Знаешь, контракт мне так и не подвезли. Бардак у них в организации. Может, на сей раз самолет во Франкфурт улетит без меня. Честно говоря, я не буду переживать по этому поводу.

— Чего же ты всю ночь проторчал здесь?

— Да тебя вот послушал, подумал немного. Может быть, с нынешней моей отправкой у них не сложилось. Побуду еще дома. Вдруг, да обломятся заработки поинтереснее и гораздо спокойнее!

— Завидую тебе, Саша! Ладно, бывай, пошел я. Увидимся!

Он крепко пожал мне руку, резко отвернулся и покатил свой зеленый чемодан к стойке регистрации.

Что ж, удачи тебе, друг! Пусть море будет тихим, а люди вокруг незлыми и неглупыми. Пусть пролетит этот День сурка, как один миг, а дома тебя встретят с любовью и радостью те, кто тебя проводил в дальние края!

Конец.

Т\ х БиБиСи Дэнмарк — т\ х Клостертал.

2004–2006 год.