Прошу твоей руки

— Что ж, раз уж мы такие богатые, я пошлю их с курьером.

— Замечательно. — Гарретт бросил трубку.

Слезы застилали ей глаза. И без того тусклые краски картины на стене совершенно размылись. В девушке закипала ненависть. Этот мошенник обобрал их как липку, а напоследок оставил им это. Это же откровенная насмешка. Он знал, что без его разрешения им ее не продать, какая наглость. Джейн принялась рассматривать картину. Массивная, увесистая рама, теперь она ей по плечу, если ее новые мускулы хоть на что-то годны. Подтянувшись, Джейн осторожно приподняла картину над вбитым в стену крючком и опустила ее на пол.

Слава богу, она не упала. Джейн развернула картину к стене и на обратной стороне полотна обнаружила конверт, адресованный Гарретту. Гарретт ничего о нем не знает, сразу догадалась она. Слегка дрожащими пальцами Джейн аккуратно высвободила конверт. Узнать почерк Джорджа Виндона не составило большого труда.

Отчаянно надеясь на чудо, Джейн позвонила в отель и оставила срочное сообщение для Гарретта. Казалось, прошла вечность, прежде чем она услышала знакомый голос.

— Привет.

— Сильвия?

— Да. Гарретт не может подойти прямо сейчас, поэтому я вызвалась передать твое сообщение.

— Послушай, скажи, что это дело чрезвычайной важности.

— Джейн… работа в самом разгаре.

Джейн закрыла глаза и сделала два глубоких вдоха.

— Сильвия, а разве ты не работаешь?

— Я обедаю с Сандором. Так что сказать Гарретту?

— Ничего. Приятного аппетита. — Джейн положила трубку. Схватив свою сумочку и конверт, она направилась в отель.

Гарретт стоял посреди танцзала, окруженный плотным кольцом галдящих людей, включая его родителей и сестру. Повсюду валялись одежда, манекены, оберточная бумага, пластиковые пакеты, блестящий серпантин и булавки. Молодые женщины и мужчины отчаянно наглаживали и отпаривали наряды.

— Мы должны соблюсти все формальности, — старалась перекричать всех Ребекка Чарльз. — Что это за шоу без подиума? Все ждут именно этого. Мы не сможем продать достаточно столиков, если откажемся от подиума.

— Мы не можем сорить деньгами! — кричала женщина в бежевом. — Кроме того, со стороны этих молодых дизайнеров это не совсем честно. Ведь потенциальный покупатель захочет посмотреть модели поближе. Разве не это является основной целью подобных конкурсов?

— А я думала, что главная цель — это демонстрация новых лиц.

— Давайте придем к какому-нибудь компромиссу, — устало предложил Гарретт. — Мы выпустим моделей в конце. И они продефилируют между столиками.

— Так мы никогда не закончим, — не сдавалась Ребекка. — Показ на подиуме должен продолжаться на протяжении всего конкурса.

— Не забывай, что наши модели не профессионалы. В любом случае они будут тянуть резину, — напомнила женщина в бежевом.

— Именно поэтому их нельзя пускать между столиками. Кроме того, судя по тому, сколько ты собираешься продать столиков, для дефиле моделей не останется места.

В эту минуту Гарретт заметил Джейн. Скользнувшая было по лицу улыбка тут же исчезла, видимо, их последний разговор оставил неприятный осадок.

Джейн улыбнулась и двинулась ему навстречу. Вопреки своей воле она не могла на него злиться. Оставив отчаянно спорящих женщин, Гарретт подошел к Джейн.

— Извини, что сорвался, — сказал он, беря ее под локоть и уводя в относительно спокойное место у приемной. — Дизайнеры просто сходят с ума. Сейчас идет отбор туалетов для демонстраций в следующую субботу. Ты меня простишь?

Она бы простила его и так, даже без этой улыбки.

— Конечно. Я знаю, у тебя завал.

— Но я не должен срывать на тебе зло. Ты лишь выполняешь свою работу. И еще, напомни, что за мной ужин в городе, как только все закончится.

За ним? Нет, так не годится. Ей бы хотелось… чтобы он испытывал к ней какие-то чувства…

— Кстати, ты принесла чеки?

— Забыла, — скривилась Джейн. — Но у меня есть кое-что получше! — Она вытащила из сумочки конверт. — Я обнаружила его в офисе за картиной. — Хоть бы он не спросил, как именно это случилось.

— Так это от Джорджа, — сразу сообразил Гарретт. Вскрыв конверт, он вытащил пакет с документами и белый листок. Быстро пробежав глазами по тексту, Гарретт молча протянул его ей.

«Гарретт, продай картину. Оставляю тебе сертификат на право владения, а также список заинтересованных коллекционеров.

Приношу свои извинения. Д. Е. В.».

Судя по почерку на записке, он очень спешил и тем не менее не забыл извиниться. Это извинение проделало долгий путь к прощению Джорджа в ее глазах, впрочем, наверное, и в глазах Гарретта. К прощению… и разрешению на продажу полотна.

— Картина дорого стоит? — спросила она.

Гарретт внимательно изучил бумаги.

— Достаточно, чтобы решить наши насущные проблемы, если кто-то из этих джентльменов захочет ее купить. — Он выдохнул и закрыл глаза. — Не могу в это поверить. Мы действительно можем ее продать.

Джейн почувствовала облегчение. Их взгляды встретились. По его потемневшим глазам и изменившемуся выражению лица Джейн поняла, что он хочет ее поцеловать. Нет уж, дудки. Этот порыв вызван лишь радостной вестью, а она просто оказалась под рукой. Я ему не позволю. Ее сердце отчаянно забилось. Он приближался.

— Джейн. — Подняв руки, он заключил ее личико в ладони. По ее телу пробежала сладостная дрожь.

— Гарретт, ты скоро? — послышался голос Ребекки, как только он наклонил голову. — Ты сообщил Магде, что под конец мы пустим свадебные платья?

С нескрываемой досадой Гарретт опустил руки. Впрочем, Джейн расстроилась не меньше. Ей потребуется время, чтобы прийти в себя.

— Но мы не можем заниматься демонстрацией свадебных нарядов, — раздался голос дамы в бежевом.

— Но все их обожают! Только взгляните на Сашу. — Ребекка подошла к дочери, спрятавшейся за переливающимся воздушным тюлем.

— Конечно, все от них в восторге. Поэтому мы и не можем их показывать, — сказала Магда. — У девушек в свадебных платьях будет неоспоримое преимущество перед другими.

Повозившись с платьем, Ребекка с заговорщицким видом взглянула на Гарретта.

— О-ла-ла-лаааааа, — пропела она, приподняв брови.

Из-за тюля появилась Саша. Не хватало только волшебной палочки и короны. Настоящая сказочная принцесса!

— Магда права, — сказал Гарретт. — Все должно быть честно.

— Но это же сногсшибательный наряд! Представь эти искрящиеся на свету кристаллики! Это ли не мечта каждой маленькой девочки? Впрочем, разве весь этот конкурс не посвящен мечтам?